Энн Мэтер - Опасная рапсодия

Инспектор Ховард с состраданием посмотрел на него.

– Деймон, – сказал он, – пока есть время, давайте поговорим о том, что случилось здесь и что привело к этому? Что здесь делали эти люди? Почему они напали на вас?

Медленно и подробно Деймон рассказал инспектору всю историю, начиная с того момента, когда он впервые увидел Цай Пен Ланг в гонконгском аэропорту. Он рассказал ему об убийствах в Сан-Франциско и об обыске его апартаментов. Наконец, он описал события этой ночи.

Сержант Филипс записал его показания. Инспектор, нахмурившись, размышлял.

– Очень странно, – наконец сказал он, – что эта девушка вышла на вас, если вы не были замешаны в этом деле. Я бы и сам, как эти агенты, мог бы предположить, что вы согласились работать с ней после убийства того, другого англичанина. – Он вынул портсигар. – Вы должны понимать, Деймон, что ваши действия должны были вызвать подозрения. В конце концов, ваш дом здесь, а вы возвращаетесь из Сан-Франциско не сюда, а в Лондон.

– Я бизнесмен, – устало возразил Деймон. – Я еду туда, куда приходится, где мое присутствие необходимо. Кроме того, если бы я был ее связным, почему бы я не оставил пленку, если, конечно, предположить, что она существовала, в Лондоне?

Инспектор пожал плечами.

– Ну что, вы, конечно, она существует, – сказал он уверенно. – Возможно, что вы хотели продать ее на аукционе. Такие вещи случались.

– Вы имеете в виду... разным правительствам?

– Точно. Могу представить себе некоторых глав государств, которым бы очень хотелось увидеть эту пленку.

– Боб! Вы серьезно считаете, что у меня действительно есть эта пленка? – Деймон был поражен.

Инспектор Ховард покачал головой.

– Нет, Деймон, я так не думаю. Я слишком давно знаю вас, что поверить, чтобы вы могли бы подвергнуть опасности жизни мисс Хардинг и вашей дочери ради подобных вещей. Кроме того, вы не такой человек.

– Благодарю Бога за это! – пробормотал с чувством Деймон.

Раздавшиеся шаги возвестили о приходе врача. Деймон облегченно вздохнул. Пока Мередит обследовал Эмму, два дюжих полицейских, прибывших с врачом, вынесли налетчика из гостиной.

Жизнь начинала возвращаться в нормальную колею. Тэнси отвела Аннабель в ее комнату и уложила в постель, где потом ее осмотрел доктор Мередит. Эмму, которой перевязали плечо и сделали укол, отнес наверх сержант Филипс. Деймон сам хотел отнести ее, но инспектор задержал его, чтобы задать еще кое-какие вопросы, а главным образом потому, что видел, что Деймон был еще слишком слаб для такой задачи.

После того, как комната опустела, Деймон в изнеможении опустился на кушетку.

– Еще немного, – сказал инспектор, похлопав его по плечу. – Мне жаль, что я вынужден пытать вас дальше, но, к сожалению, устранение этих двух людей еще не означает конец этого дела. Пока они будут думать, что пленка у вас, вы всегда будете находиться в опасности, поэтому мы с вами должны убедиться, что у вас ее нет. А если ее у вас нет, то где она?

Деймон покачал головой.

– Черт, Боб, не думаете ли вы, что я не хотел бы это знать? Я смертельно устал от этой истории и хотел бы покончить с ней!

– Но она не кончится, пока пленка не будет у нас. Тогда вы станете свободным человеком, а до тех пор...

– ... за мной будут охотиться! – мрачно пробормотал Деймон. – Мне нужно выпить!

Инспектор налил в стакан неразбавленного виски и передал его ему. Деймон залпом выпил его, и инспектор налил ему еще одну порцию. Деймон поискал сигареты и сунул одну из них в рот, автоматически доставая зажигалку.

Неожиданно, как удар молнии, его осенила мысль.

– Мне пришла в голову одна идея, – воскликнул он, вставая. Он еще не очень твердо держался на ногах, и это было довольно заметно со стороны.

– Ну, давайте думать спокойно, – сказал инспектор Ховард.

– Не могу. Боже, почему я не подумал об этом раньше?

Инспектор вздохнул.

– О чем?

– Послушайте, когда я думаю о Цай, о том времени, когда мы были вместе, я вспоминаю, что она убежала, потому что была испугана. Но я кое-что забыл. Когда мы были в баре в Сан-Франциско, она одолжила мою зажигалку, вот эту. Потом, когда что-то напугало ее, как я вам уже сказал, она исчезла, прихватив мою зажигалку. Сначала я думал, что она украла ее, но когда мы вышли из бара, управляющий отеля передал мне мою зажигалку, и я больше не вспоминал об этом. Я знал к тому времени, что она ушла, я решил, конечно, что она просто забыла мне ее вернуть, и потом, вспомнив, передала ее, уходя, управляющему. Понимаете? Ведь именно в ней могло что-то быть.

Инспектор выглядел заинтересованным.

– Действительно, могло бы. Деймон, почему вы не подумали об этом раньше?

– Потому что, как я вам сказал, это казалось неважным. Но теперь я вижу, что это самая важная вещь в этом деле.

Инспектор взял его зажигалку и щелкнул ей. Сразу же вспыхнул огонек, механизм был в порядке.

– Посмотрим, что там внутри, – сказал инспектор, быстро раскручивая зажигалку. Точным движением он вынул прокладку из маленького отверстия в донышке. После этого он вытряхнул все содержимое зажигалки на стеклянную поверхность кофейного столика. Неожиданно они увидели то, что искали – это была крошечная микропленка, спрятанная в тканевой прокладке.

– Замечательно, – сказал инспектор Ховард с ироничной улыбкой. – Думаю, мне теперь следует ждать повышения!

Деймон тоже улыбнулся, все еще не веря, что все, наконец, было кончено.

– Вы заслужили его, главный инспектор, – пробормотал он, закуривая сигарету от спички из спичечной коробки, лежавшей на столе. – Ну и ночь, ну и ночь!

Ровно месяц спустя Эмма входила в спальню их лондонских апартаментов, неся поднос с чаем. На ней был темно-синий шелковый халатик, который подчеркивал все изящные очертания ее стройной фигурки. С синей ленточкой, придерживавшей ее темные волосы, ей не дать больше восемнадцати, подумал Деймон, лениво наблюдавший за ней, лежа в постели. Хотя она была его женой уже целых две недели, в нем все еще не притупилась радость обладания ею, которую он впервые испытал, когда надел на ее палец широкое золотое обручальное кольцо.

И они были счастливы, как он и ожидал. В ней было все, что он когда-либо мечтал обрести в женщине. Она потеряла тот слегка нервозный неуверенный вид, который был у нее в первую ночь, когда они были вместе, и когда она еще боялась раскрыть ему полностью свои чувства. Но он постепенно научил ее, как доставить ему наибольшее удовольствие, и открыл этим для нее новый волнующий мир. Теперь она чувствовала себя с ним полностью раскованной и так же, как и он, с пылкостью стремилась испытать наслаждение пиков их страсти. Он еще мог заставить заалеть ее щеки, нежно подшучивая над ней, но она все больше узнавала его, и теперь, когда он поддразнивал ее, она могла ответить ему тем же. Эмма поставила поднос на низкий столик возле постели и спросила: