Джанет Дейли - Под сенью виноградных лоз

Сколько раз в жизни он давал советы очередным приятельницам относительно одежды, причесок, косметики! Одних это возмущало, другие были благодарны.

В конце концов Хью позвонил в филиал и организовал приезд Келли в Нью-Йорк якобы для интервью. Неделю спустя она уже была в его офисе Эн-би-си, а он, иронизируя над собой, внутренне смеялся над добровольно избранной им ролью Генри Хиггинса.

Но в данный момент результаты его усилий были налицо.

Келли тем временем уже приближалась к столику. Хью поднялся и стоя ждал, пока она опустится на стул напротив, ее огромная сумка коснулась при этом пола.

– Что там новенького? – Он тоже сел.

– Мелчера прооперировали. Положение по-прежнему критическое. – Келли взяла было в руки меню, но тут же, поборов искушение, отложила его в сторону. – Узнали имя стрелявшей женщины. Делия Роуз Джексон. В прошлом монашка – сестра Мария Тереза. Недавно ее выпустили из психиатрической лечебницы, где она находилась после того, как ранила ножом медсестру из клиники, где делают аборты. Однако не является членом движения за запрещение абортов.

– Не убий, – пробормотал Хью.

– Шестая заповедь. – Келли подняла фужер с минеральной водой и держала, не поднося к губам. – Оказывается, ты видел последние «Новости».

– Не видел. Но был бы разочарован, если бы ты не произнесла этих слов в своем репортаже.

– Я произнесла эту заповедь, когда на экране показывали ее фотографию в монашеском одеянии. – Она сделала глоток и опустила фужер, глядя на прозрачные кубики льда. – Полицейский убит бывшей монахиней. Вот ведь ирония судьбы.

– И трагедия.

– Да, – согласилась Келли со вздохом. Тряхнув головой, она сознательно отогнала от себя тягостные мысли. Ярость, трагедии, смерть – со всем этим она сталкивалась каждый день. И приучила себя не принимать весь этот кошмар близко к сердцу, по возможности не сопереживать. Келли обвела взглядом зал ресторана. – А здесь мило. Никогда не бывала тут раньше. – Ей показалось, что остальные гости были из театрально-богемной среды.

– Кухня здесь отличная. И вина тоже, – он помолчал, чтобы произвести большее впечатление, улыбка пробежала по его губам, – отменные.

– Не сомневаюсь, что это и послужило основанием для твоего выбора. – Келли подняла фужер в шутливом приветствии. Хью Таунсенд слыл знатоком вин, убежденным поклонником этого дара богов. Еще одна ирония судьбы.

– Ты права. – Улыбка раздвинула уголки его губ. – Давай закажем что-нибудь сразу, ты наверняка хочешь есть.

– Просто умираю с голоду, – призналась она. Стакан сока и тост – на завтрак, салат из шпината за ленчем и три ложки йогурта перед одиннадцатичасовым выпуском, чтобы побороть волнение, – вот все, что она съела за двадцать четыре часа или около того. Впрочем, то был почти обычный ее рацион.

Хью сделал знак официанту.

– Мы готовы сделать заказ.

– Очень хорошо, сэр, – отозвался тот и обратился к Келли, – что вы будете есть, мадам? Очень рекомендую мясо молодого барашка. Оно приготовлено…

– Нет, благодарю. – Она оборвала его, боясь, что не сможет совладать с искушением. – Зеленый салат, пожалуйста, без всякой приправы. И отварную треску без гарнира. Только немного лимонного сока. – Келли старалась не замечать страдальческого выражения на лице официанта. – Кофе немного позже. Без кофеина.

– Этим ты убьешь вкус вина. – Хью неодобрительно нахмурил брови и произнес, обращаясь к официанту: – Принесите мисс Дуглас цыпленка под винным соусом…

– Хью…

Он поднял руку в знак того, что ее возражения не принимаются.

– Мы здесь для того, чтобы отпраздновать твой успех. Лишние калории сбросишь завтра утром, у Рика в зале.

Три раза в неделю Келли посещала спортивный центр – для поддержания веса в норме. В Сент-Луисе она ежедневно пробегала десять миль, в Нью-Йорке такое было немыслимо. В спортзале Келли изматывала себя упражнениями на разных тренажерах под руководством Рика Коннорса, ее личного тренера.

– Этот человек – просто садист, – тихо проговорила она, но не стала возражать против предложенного меню. Будь что будет! В конце концов это всего лишь приготовленный в вине цыпленок.

Себе Хью заказал утку с апельсинами, а затем пригласил к столу официанта с картой вин. Келли слышала, как мужчины вполголоса обсуждали, какое вино подать.

Вино было слабостью Хью. Три года назад, когда он пригласил ее в Нью-Йорк, Келли изо всех сил хотела произвести на него хорошее впечатление. И в этом ей как раз и помогло вино…

Офис Хью Таунсенда соответствовал тому, что она слышала о нем и читала: кожаные кресла, дубовый стол без единого пятнышка, картины на стенах – элегантность без всякой претензии. На фотографиях он выглядел хуже, чем в жизни. Они безжалостно подчеркивали резкие черты лица, не передавая патрицианского благородства облика, обворожительной, чуть надменной улыбки и теплого блеска глаз.

– Добро пожаловать в Нью-Йорк, мисс Дуглас. – Он встал из-за стола, протягивая руку.

Келли изо всех сил старалась скрыть свое волнение.

– Благодарю вас, мистер Таунсенд. Для меня большая радость оказаться здесь.

Она сделала небольшую паузу, а потом вытащила из сумки подарочную коробку.

– Может, это дерзость с моей стороны, но я воспитывалась в Айове, а у нас там существует обычай: направляясь в гости, всегда захватывать с собой что-нибудь в подарок.

Он удивленно вскинул брови.

– Подарок?

– В знак благодарности за проявленный вами интерес к моей работе, – поспешно добавила Келли.

Движением головы он пригласил ее сесть.

– Можно открыть сейчас? – с любопытством спросил он.

– Пожалуйста. – Она опустилась в кресло, стараясь сделать это как можно непринужденнее.

Хью неторопливо взял нож для разрезания бумаги, разрезал ленту и бечевку, аккуратно освободив картонку от бумаги. Затем открыл ее и извлек бутылку. Увидев, как бережно провел он по ней рукой, что выглядело почти лаской, Келли облегченно вздохнула.

Он бросил на нее взгляд, в котором застыл немой вопрос и неподдельный интерес.

– Это вино коллекционное.

– Я знаю. – Почувствовав себя увереннее, Келли откинулась в кресле. – Каберне «Стегз лип» 1973 года – первое калифорнийское вино, обошедшее знаменитые французские марки «От-брион» и «Мутон-Ротшильд» на слепом дегустировании в 1976 году в Париже. Многие, однако, считают, что каберне «Ратледж-Эстейт» 73-го года превосходит по вкусовым характеристикам «Стегз лип», но оно, к сожалению, не было выставлено на конкурс.

Он задумчиво поставил бутылку на стол и вскинул голову.

– Откуда вам известно, что я поклонник хороших вин?

Келли улыбнулась.

– Я навела справки.

– Это ясно, но все-таки, – настаивал он, не удовлетворившись этим ответом.