Уильям Гилл - Вкус греха

Гипсовый образ Девы Марии и небольшое деревянное распятие – других украшений в комнате не было. Сестра Росарио, сидевшая напротив Флоринды за тщательно выскобленным сосновым столом, не спускала с нее внимательного взгляда.

– Найти работу для человека с твоим прошлым было нелегко, Флоринда, – жестко сказала она. – Но все те годы, которые ты провела в тюрьме, я наблюдала за тобой, и верю, что ты искренне раскаялась в содеянном. За тебя просила сама мать-настоятельница. Именно поэтому и только поэтому тебя освободили досрочно. Теперь мы нашли тебе занятие, которое даст тебе средства к существованию, и ты не должна нас подвести.

– Спасибо, сестра Росарио. Я хочу лишь жить спокойно и честно – больше мне ничего не надо, – тихо ответила Флоринда, потупив взгляд.

– Ты пойдешь в отель «Прайя-дос-Моррос» в Сан-Коррадо и спросишь Марию Галвеш. Ей нужны уборщицы. Она тебя ждет. – Монахиня протянула Флоринде листок бумаги. – Вот адрес. Да благословит тебя Господь, дитя мое.

Та наклонилась и поцеловала монахине руку.

Оказавшись на улице, Флоринда бегом понеслась вдоль крытой аркады монастыря – ей хотелось как можно скорее вырваться на волю. Здесь было почти так же гнусно, как в тюрьме, где она провела почти двадцать лет. Последний месяц она почти все время молилась вместе с дурами монашками и чистила в монастыре сортиры.

Зато теперь Флоринда была свободна и могла наконец заняться поисками Сильвии.

Пунта-дель-Эсте

Декабрь 1988 года

Ариан, сидя в лимузине, катившем из Ла-Энкантада в аэропорт Монтевидео, где она через пару часов должна была встретить Пандору, от души наслаждалась поездкой. Она, разумеется, могла бы отправить в аэропорт кого-нибудь из обслуживающего персонала, но ей был нужен предлог, чтобы на какое-то время отлучиться из замка.

Утром из Нью-Йорка прибыли Чарлз, Глория и Мерседес. Сразу по прибытии они отправились на яхту, чтобы отдохнуть после ночного перелета. В самый последний момент из Лондона позвонила Пандора и сообщила, что Карсон не сможет приехать. К счастью, сама Пандора не отменила свой визит. Ариан вытянула ноги и откинулась на мягкую кожаную спинку сиденья.

Когда несколько недель назад умерла Инес де ла Форс, Ариан почувствовала, что она наконец освободилась от мертвой хватки Чарлза. Двенадцать лет она ждала этого. В июне будущего года должно было исполниться двадцать лет с того момента, как Ариан стала женой Симона де ла Форса. По аргентинским законам, по истечении двадцатилетнего срока со времени свадьбы вопрос о признании брака недействительным рассмотрению в суде уже не подлежал. Это означало, что Чарлзу не достанется ничего, за исключением компенсации в ходе развода с Глорией. Ариан готова была заплатить три-четыре миллиона долларов за то, чтобы Мердок навсегда исчез из их жизни.

Теперь надо было думать о будущем – своем собственном, Глории и ребенка.

Да, все определенно менялось к лучшему. Стоял солнечный день, и Ариан вдруг захотелось запеть, но несколько стесняло присутствие шофера. Тогда она принялась громко насвистывать. Водитель время от времени бросал на нее удивленные взгляды в зеркало заднего вида, но это только забавляло Ариан. В конце концов, она была миссис де ла Форс и могла делать все, что ей вздумается.

Пандора смотрела в иллюминатор, стараясь отвлечься от неприятных мыслей.

Самая сложная из ее проблем была у нее прямо перед глазами – крупный бриллиант, украшавший ее палец.

Вернувшись три недели назад из Нью-Йорка, Тед, должно быть, что-то почувствовал, поскольку заговорил о том, что им с Пандорой нужно «работать над укреплением отношений». Они договорились перед вылетом в Уругвай встретиться в его квартире и прямо оттуда отправиться вместе в аэропорт. Пандора приехала к Теду довольно рано. Некоторое время любовники сидели на диване, глядя на огонь и перебрасываясь ничего не значащими фразами. Внезапно Тед заговорил о делах.

– Мне надо знать твое решение по поводу внедрения твоей фирмы на американский рынок, – сказал он. – Я не могу держать для тебя помещения целую вечность.

– Я ведь уже говорила, что мне сейчас страшновато брать на себя такие серьезные финансовые обязательства, – ответила Пандора.

– Есть способ, благодаря которому ты можешь заработать уйму денег, совершенно при этом не напрягаясь.

– И каким же образом?

– Став миссис Тед Карсон, разумеется. – Вынув из кармана кольцо, Тед надел его на палец Пандоре. – Мне несложно будет финансировать расширение сети магазинов моей жены.

Пандора, избегая его взгляда, стала рассматривать кольцо.

– Я… я не могу тебе ответить прямо сейчас, – выговорила она наконец.

– Почему?

– Я уже была замужем, и дело тут не только в кольце. Все гораздо сложнее.

Пандора не кривила душой – ее действительно терзали сомнения, правда, они были связаны отнюдь не с ее неудачным замужеством. Пару месяцев назад она бы без колебаний ответила Теду «да», но ее встреча с Эндрю многое изменила.

– Понимаю, – сказал Тед. – Я тоже был женат. Тебе по крайней мере не приходится платить алименты. Но неудача в браке еще не повод для того, чтобы отказаться попробовать еще раз.

– И все же я должна подумать, – сказала Пандора.

Тед встал. Он был явно расстроен.

– Если есть такая необходимость, то это значит, ты мне отказываешь.

– Мне просто надо как следует поразмыслить. – Пандора тоже встала и взглянула Карсону прямо в лицо. – Пожалуй, будет лучше, если я поеду в гости к Ариан одна. Если мы поедем вместе, ты будешь оказывать на меня давление. Ты можешь быть очень убедительным – иногда даже сам не знаешь, насколько, – с улыбкой сказала Пандора, стараясь, чтобы голос звучал как можно беспечнее.

Тед на мгновение нахмурился, но затем тоже улыбнулся и обнял ее.

В его объятиях Пандора почувствовала себя так уютно, что едва не ответила ему согласием тут же, на месте. И все же что-то удержало ее от этого. Теперь, в семи тысячах миль от Лондона, она размышляла о том, что, возможно, напрасно попросила у Теда отсрочку.

Сначала протереть плинтусы, затем обмахнуть электрические розетки на стене, пройтись по дверным косякам, а после этого – мебель. Держа в руке перьевой плюмажик для вытирания пыли, Флоринда ходила взад-вперед по номеру отеля – одному из тех многих, которые ей предстояло убрать. За работой она мысленно то и дело повторяла, словно молитву, наставления своей новой начальницы. Это была настоящая мегера. Проверяя работу горничных, она заходила в каждую комнату, без конца проводя рукой в белоснежной перчатке то по поверхности стола, то по дну выдвижного ящика, то по подоконнику. Обнаружив на перчатке малейшие следы пыли, она приходила в неистовство. Флоринда ненавидела ее, но сдерживалась. Как-никак у нее была комнатка на чердаке, где она жила вместе с еще одной горничной, и жалованье, на которое хоть и с трудом, но все же можно было существовать. Если бы не эта работа, ей пришлось бы либо снова поселиться в трущобах, либо, что еще хуже, отправиться обратно к монахиням.