Джанет Дейли - Маскарад

– Да, по Миссисипи нужно обязательно плыть с лоцманом, который знает реку и не даст кораблю сесть на мель. Поэтому капитаны обязаны за три часа до выхода корабля из дока связаться с Ассоциацией лоцманов. За это время мы как раз успеваем закачать нефть в танкер.

– Значит, лоцман выводит корабль в устье реки, – прошептала Реми, невольно замедляя шаг.

– Да. Но в пути они несколько раз меняются. До Челмета судно обычно ведет лоцман компании «Батон-Руж», потом его сменяет парень из «Кресент-Ривер». Он передает эстафету лоцману из «Пайлот-Таун», а тот уж выводит корабль в устье. Отсюда до залива сто сорок миль. Не похоже, да?

– Да. Я и не подозревала, что это так далеко, – кивнула Реми. Выходит, если мистер Хэнкс прав и нефть действительно выгрузили где-то на полпути, без ведома лоцмана подобный маневр осуществить было невозможно. – Чарли, – вкрадчиво спросила она, – сколько времени уходит на разгрузку такого танкера, как этот?

– Меньше суток.

– Так долго? – От удивления Реми даже остановилась.

Чарли усмехнулся.

– Совсем недавно мы радовались, когда нам удавалось управиться за три дня.

– А как вы связываетесь с лоцманами? – Реми старалась говорить как можно небрежней, опасаясь насторожить Чарли.

– Очень просто – по телефону.

– Значит, их телефоны есть в справочнике? – Реми чуть не бросилась бегом к машине.

Это ж надо! Она ломала голову, придумывая всякие хитрости, а ответ с самого начала лежал на поверхности.

Реми расплылась в улыбке. Слава Богу, теперь ей не надо ездить по докам. Можно будет позвонить и за три минуты выяснить фамилии лоцманов.

Чарли приветственно помахал рукой маленькому пикапу, который, натужно пыхтя, взбирался по довольно крутому подъему.

Реми подошла к своей машине и достала ключи. Но не успела она сесть за руль, как пикап, поравнявшись с ней, остановился, пассажирская дверь распахнулась, и на дорогу спрыгнул мужчина в темном деловом костюме и галстуке. На носу его поблескивали очки в золотой оправе. Глубокие поперечные морщины между бровями свидетельствовали о том, что он гораздо чаще хмурится, чем улыбается. Реми заранее приготовилась услышать еще одну нотацию. Дескать, посторонним здесь не место…

– Реми! Что ты тут делаешь?

Господи! Он ее знает!

Уж чего-чего, а этого она не ожидала и напряженно вгляделась в его лицо, пытаясь найти хоть одну знакомую черточку. Мужчине было на вид лет сорок. Темные волосы зачесаны назад, лицо ничем не примечательное, если не считать чересчур тонких губ…

– Вот это сюрприз! – Реми и сама не понимала, почему она прикидывается, будто они хорошо знакомы.

– Я тоже не ожидал тебя здесь увидеть. Какими судьбами? – Мужчина улыбнулся, но улыбка казалась приклеенной.

Реми даже пожалела беднягу: если б не вечная озабоченность, написанная на его лице, он мог бы считаться довольно красивым.

– Какими судьбами? – повторила она, чтобы потянуть время.

Нельзя же сказать ему правду! Нет… надо срочно что-то выдумать… что-то совсем из другой оперы…

– Моя подруга пишет книгу, и я вызвалась ей помочь. Ее герой плавает на корабле.

– А как зовут твою подругу?

– Вы не знаете. Она работает в музее.

– Понятно, – протянул мужчина, но Реми так и не удалось определить, удовлетворен ли он ее ответом.

Она поежилась, ей было не по себе от его испытующего взгляда.

– Ну и как? Ты все узнала, что собиралась?

– Вроде бы да. – Реми решила, что сейчас самое время ретироваться, и демонстративно села за руль. – Ладно, не буду вас больше задерживать. Да и мне пора – я хотела до ленча покататься верхом по парку.

– Пока, Реми! – Мужчина отошел от нее с явной неохотой.

Когда пикап уехал, Реми сказала:

– Терпеть не могу таких недоразумений.

– Каких? – не понял Чарли.

– Да я не помню его – хоть убей. Вернее, в лицо помню, а имя забыла.

– Это Карл Мейтленд.

– Ну конечно! – хлопнула себя по лбу Реми. – Конечно, Карл! Спасибо за то, что вы проводили меня до машины, Чарли, и так терпеливо отвечали на мои дурацкие вопросы.

– Пожалуйста! – добродушно улыбнулся Чарли и пожал Реми руку. – А если вашей подруге захочется еще что-нибудь разузнать, пусть мне позвонит. Я ей расскажу такие истории – закачаешься! Из одних этих историй можно составить отличную книгу.

– Спасибо, я обязательно передам.

– Моя фамилия Эйкенс! – крикнул ей вслед Чарли. – Она есть в справочнике.

Отъехав совсем немного от пристани, Реми остановилась у ближайшего телефона-автомата. Чарли Эйкенс сказал правду: в справочнике были указаны телефоны всех трех лоцманских контор. В первой ей ответили, что в начале сентября «Дракон» вел по Миссисипи Пит Хоскинс, но его нет на месте – он сейчас на русском корабле и вернется часов через пять, не раньше.

Второй звонок оказался более удачным.

Через полчаса Реми уже сидела в кафе вместе с Гасом Трюдо, высоким, крупным мужчиной, и изумленно смотрела, как он спокойно пьет кофе, которым, по ее мнению, можно было запросто обварить себе рот.

Наконец Гас поставил чашку на столик и спросил, поглядев на нее в упор:

– Так вы писательница?

– Да. Сейчас я работаю над историей «Дракона», причем мне хочется привести в ней свидетельства нескольких человек, которые оказались на борту во время его последнего плавания.

Реми гордилась выдуманной «легендой». Теперь можно спокойно забрасывать лоцмана вопросами про танкер – у него это не вызовет подозрений!

– Расскажите, мистер Трюдо, – продолжала она, – что вам особенно запомнилось? Не случилось ли во время плавания чего-нибудь из ряда вон выходящего? Или все шло как по маслу?

– В общем-то, да.

– И никаких задержек в пути не было?

– Нет.

– Неужели вы так хорошо все помните? Вы же плавали на «Драконе» полгода назад. – Реми скептически посмотрела на собеседника.

– Вы говорите точь-в-точь как те двое, что приходили ко мне недавно, – усмехнулся Трюдо.

– Двое? Вы о ком? – насторожилась Реми.

– Я не помню, как их зовут, но один такой плотный, с бородой – он две недели тому назад учинил мне настоящий допрос. А второй парень появился позавчера. Он помоложе, высокий, с каштановыми волосами.

Гейб! Ну конечно! Как она раньше не догадалась, что ее брат тоже может попытаться провести самостоятельное расследование!

– И что вы им сказали?

– А то, что, когда корабль попадает в шторм и тонет спустя три дня после того, как ты благополучно провел его мимо всех подводных камней, такая история врезается в память очень надолго. Обычно после подобной трагедии лоцманы связываются друг с другом, сверяют записи и стараются разобраться, в чем же все-таки было дело, почему корабль пошел ко дну.

– И вы это сделали? Вы поговорили с двумя другими лоцманами?