Мэри Бакстер - С тобой наедине

Калеб уже сделал шаг к ванной и вдруг застыл как вкопанный.

– Черт подери! – пробормотал он и сердито посмотрел на бежевый телефон на тумбочке, затем снял трубку. – Хант слушает, – буркнул он.

На том конце провода раздался ехидный смешок.

– Ну, старина Калеб, ты просто сама любезность.

– Перестань молоть чепуху, Уоррел, говори, что тебе надо.

Уоррел снова усмехнулся – резкий тон Калеба его ничуть не смутил. Наоборот, если бы Калеб повел себя иначе, он бы очень удивился. Ни для кого не секрет, что Хант не любит сидеть в кабинете, но в том, что касалось работы, на него всегда можно было положиться. Остальные агенты ему и в подметки не годятся.

– Немедленно отправляйся в офис, – скомандовал Уоррел.

– Черт возьми, Джек, ведь сегодня суббота!

– Я знаю, что сегодня суббота, – терпеливо продолжал Уоррел, словно разговаривал с капризным ребенком. – Но у меня к тебе неотложное дело, которое не может ждать до понедельника. – Он помолчал. – Не волнуйся, Хант, ты будешь вознагражден за все неудобства.

Хотя Калеб никак не мог понять, о чем речь (создавалось впечатление, что на плечах у него вместо головы красовался футбольный мяч), он все же уловил сарказм в голосе своего босса.

– Ты же знаешь, мне наплевать на деньги! – отрезал Калеб. – А вот выходной лишний раз не помешает, – добавил он с не меньшим сарказмом.

– Полностью с тобой согласен. Но не мог бы ты чуть повременить со своими претензиями? Дело не терпит отлагательства.

Калеб насторожился.

– Почему ты не сказал об этом сразу? Я мигом – вот только зубы почищу и оденусь.

Не попрощавшись, он бросил трубку и направился в ванную. Спустя пятнадцать минут, натянув джинсы и футболку и стараясь не обращать внимания на тупую, ноющую боль в висках, он потянулся и размял мускулы. После горячего душа ему полегчало, но голова просто раскалывалась.

Калеб поморщился. И что вчера на него нашло? – мысленно спрашивал он себя. Давненько он не ударялся в разгул. Если память ему не изменяет, в последний раз это случилось после его развода. Такое событие грех было не отпраздновать.

Калеб снова скривился от неприятных воспоминаний, хотя за время своей женитьбы он многое понял. Калеб осознал, что брак несовместим с его работой. Нет, господа, супружеская жизнь не для него. Ему достаточно время от времени проводить ночи с женщинами, и с ним будет полный порядок.

Вчера вечером он снова пригласил Кэндис Миллер – она тоже работала в разведке, – но, странное дело, остался доволен встречей. Наверное, это потому, что она понимает: между ними не может быть ничего, кроме дружбы. Или же, зная не понаслышке о характере его работы, не требует от него слишком многого? Скорее всего и то и другое, подумал он, горько усмехнувшись.

Да, он готов быть с женщиной, которая знает свое место. Женщины, как и новые города, теряют свою притягательность, как только к ним привыкаешь. Хорошо, что его образ жизни предоставляет ему желаемое разнообразие.

Калеб тряхнул головой и взглянул на золотые часы на руке.

– Черт подери, Хант, – воскликнул он, – пошевеливайся!

Калеб знал, что Уоррел не любит ждать. Не теряя более ни минуты, он быстро вышел из спальни и направился на кухню. У него не было времени сварить кофе, но нужно было что-нибудь перекусить. В животе у него урчало с того самого момента, как он открыл глаза.

Калеб рывком открыл холодильник и пошарил глазами по полкам – пусто, только пакетик апельсинового сока затерялся в глубине. Он скорчил недовольную мину. Вот она, холостяцкая жизнь! Пустой холодильник напомнил ему пустоту и одиночество, царившие в его собственной жизни.

Затем, презрительно хмыкнув, Калеб в три глотка осушил пакетик. Что с ним происходит? Ведь сам выбрал этот путь, разве не так? Все так, ответил он незримому собеседнику. Его жизнь ему нравится. У него интересная работа, ему нравится рисковать. Чего еще, спрашивается, желать? Его все устраивает.

Если после каждой попойки его будут посещать мрачные мысли, уж лучше совсем бросить пить.

С этой мыслью Калеб толкнул ногой дверь и, даже не взглянув на то место, которое называл своим домом, вышел из квартиры.

Джек Уоррел остервенело грыз мундштук трубки, когда спустя час после телефонного разговора в его офис вальяжной походкой ввалился Калеб.

Уоррел поднялся ему навстречу мрачнее тучи.

– Ну, Хант, ты как раз вовремя. А я уж было подумал, что придется объявлять тебя в розыск.

– Я пришел, успокойся, – небрежно обронил Калеб, на которого гневная тирада Уоррела не произвела никакого впечатления. Он прекрасно знал, как долго можно испытывать терпение своего старого друга и босса, но сейчас преимущество на его стороне: он нужен Уоррелу.

– Ну и видок у тебя, – отметил Уоррел. – Не боишься, что уволят за пьяный загул?

По губам Калеба скользнула легкая улыбка.

– Да, страшновато. Но ты не беспокойся, я в состоянии тебя выслушать. – Он помолчал и, ухмыльнувшись, добавил: – Но только в том случае, если ты не будешь орать.

Уоррел усмехнулся в ответ, обнажив ряд желтоватых нижних зубов, потом грубовато предложил:

– Может, кофе?

– Ну наконец-то, расщедрился, – съязвил Калеб, подходя к стойке бара рядом с окном во всю стену у рабочего стола Уоррела.

Наполнив чашку горячим ароматным напитком, Калеб взглянул через окно на улицу, заполненную туристами.

Федеральное бюро расследований располагалось в небоскребе, зажатом между других офисных зданий Сан-Франциско. Кабинеты Калеба и Уоррела находились на двадцать первом этаже, а из их окон был виден весь город с его холмами, большими и маленькими ресторанами, разноцветными канатными трамвайчиками, богатыми загородными виллами и знаменитым мостом «Золотые Ворота», сиявшим вдалеке на фоне залива.

Калеб переехал в Сан-Франциско три года назад из Лос-Анджелеса – его перевели сюда по просьбе Уоррела – и успел полюбить этот город.

– Хватит мечтать, – буркнул Уоррел. – Займемся делом.

Калеб отпил кофе, облокотился о стойку бара и произнес:

– Я весь обратился в слух. Валяй, выкладывай.

– Ты хоть иногда листаешь модные журналы?

Калеб удивленно вскинул темные брови:

– Почему ты об этом спрашиваешь?

– Чтобы получить ответ.

– Тогда – нет.

Уоррел вынул трубку изо рта.

– Так я и думал. Значит, имя Блэр Браунинг тебе ни о чем не говорит?

Калеб задумался, роясь в памяти.

– Отчего же? – Глаза Уоррела радостно сверкнули, но Калеб невозмутимо продолжал: – Она фотограф из модельного агентства? Видел как-то статейку про нее в одной газетенке. Я не имею обыкновения читать подобную ерунду, но эта статья привлекла мое внимание. – Он отпил кофе и добавил: – Насколько я помню, она из семьи Стивенсов. Как в той поговорке – родилась с серебряной ложечкой во рту.