Кэрол Мортимер - Частная жизнь

— В постели мужчина! Сейчас утро, и для сказок, пожалуй, рановато.

— Фин, в постели мужчина!

Голос на другом конце провода повторил свои слова более настойчиво.

И тем более рано для непристойных звонков.

— Фин, я знаю, что вы на месте и сняли трубку — ведь эта дурацкая машина не включилась, поэтому, ради Бога, ответьте мне.

Хотя все говорилось шепотом, было слышно, как нарастает тревога в голосе.

— Может, мне вызвать полицию? Фин в тот момент была занята прослушиванием записей, оставленных на пленке «этой дурацкой машины» — автоответчика, который она включала, ухода вечером из своей конторы. При упоминании о полиции она сосредоточилась на телефоне и нахмурилась.

— Это вы, Элла?

— Да, это… — голос внезапно оборвался, и стало слышно только дыхание, словно женщина спохватилась, что заговорила от волнения слишком громко. — Это я, — подтвердила она, понизив голос, в котором звучало теперь отчаяние. — Я в коттедже у Гейл, проверяю У нее в постели мужчина.

Фин улыбнулась, выслушав в очередной раз эту фразу.

— Закройте за собой входную дверь и не мешайте им, — сказала она терпеливо.

С тех пор как Фин открыла два года назад свое дело, она всякого успела насмотреться и оказывалась порой в таких ситуациях, по сравнению с которыми застать свою клиентку в постели с дружком просто мелочь.

Тогда она еще не была уверена, что из ее затеи что-нибудь получится, но все-таки рискнула купить подержанный фургон, выкрасила его как можно ярче, сделала сбоку броскую надпись и дала объявление, что девушка-Пятница, в точности как слуга Робинзона Крузо, оказывает всевозможную помощь. Берется за любую работу — большую и мелкую, трудную и самую простую. Фин, правда, понимала, что здесь она чуть-чуть преувеличивает, поскольку бывали случаи, когда она знала, что не справится с заказом, но тогда она старалась порекомендовать вместо себя кого-нибудь, кто сделает все как надо.

В первый год она сама бралась за все — от выгуливания на поводке сиамского кота, хозяин которого считал, что он выглядит при этом смешно, и доставки детей из школы домой, когда их родители бывали заняты, до присмотра за домами, чьи владельцы были в отъезде, как в случае с Гейл Мур и ее домом «Роуз-Котидж».

За последний год предприятие Фин расширилось, сейчас у нее уже были две помощницы, трудившиеся неполную рабочую неделю: только что окончившая школу девица, которой не хотелось скучать в какой-нибудь конторе — у Фин-то ей скучать не приходилось! — и Элла, женщина, разменявшая шестой десяток и пресытившаяся ролью домашней хозяйки при муже, целыми днями пропадающем на работе, тем более что дети уже выросли и разъехались — кто завел свою семью, кто продолжает учиться и живет поближе к месту учебы.

Первое, что нужно было сделать Элле в это утро, — проверить, все ли в порядке в «Роуз-Котидж»: Гейл, работавшая в Лондоне, приезжала только на выходные. Вероятно, она вернулась раньше обычного, да еще с дружком, а их просто забыла предупредить. Хотя бедняжка Элла, судя по всему, в отчаянии.

— Как вы не понимаете, Фин, — в голосе Эллы появилось раздражение, — Гейл нет, этот мужчина в постели один.

Значит, тут что-то другое.

— Но вы убедились в этом? Да нет, конечно, убедились, — ответила на собственный вопрос Фин, понимая, что она только подольет масла в огонь. — Может, Гейл пригласила кого-нибудь из своих знакомых пожить у нее, пока ее нет, а нам забыла сказать.

Фин нахмурилась, покусывая кончик карандаша, который взяла, когда зазвонил телефон, собираясь записать просьбу очередного клиента и никак не предполагая, что звонит Элла.

— Почему же вы у него ничего не спросили? — поинтересовалась она.

— Потому что он пьян, — с отвращением сказала Элла. — Спальня провоняла виски! На полу пустая бутылка и рюмка, — добавила она торжествующе, дабы показать, что ее вывод относительно состояния непрошеного гостя имеет под собой основания.

И все-таки вряд ли стоит обращаться и полицию. Вдруг этот человек действительно приятель Гейл, тогда она будет не очень довольна, если его заберут.

— Послушайте, я… — Фин замолчала на полуслове, потрясенная тем, что она услышала на пленке автоответчика, которую слушала вполуха одновременно с телефоном. Этого только не хватает! — Элла, я постараюсь прийти как можно скорее, — сказала она с отчаянием в голосе.

— Но не могу же я уйти и оставить его здесь, — возмутилась Элла, которую подобная мысль просто шокировала.

— Нет, я… Конечно, нет, — согласилась Фин, надеясь, что она чего-то не поняла в записи, оставленной на пленке. — Ступайте пока и садитесь на свой велосипед, — сказала она, не очень думая, что говорит. Она положила трубку и тут же отдернула руку, словно обожглась, — до нее дошло, что, если понять это как жаргонное выражение, она велела ей «делать ноги». Что подумает о ней Элла!

А все эта запись на автоответчике, она се выбила из колеи. Нахмурившись, Фин перемотала пленку, чтобы прослушать ее еще раз — теперь уже с полным вниманием.

«Я звонила вам домой, но никто не снял трубку, — в голосе администраторши их самодеятельной драматической труппы звучал упрек. — У нас большое несчастье, дорогая, — продолжила Делия мрачно. — Джералд Данн ретировался, объявил, что отказывается от работы над постановкой. Не очень-то хорошо с его стороны, тем более когда работа уже началась, — раздраженно сказала она. — Это значит, что нам необходимо срочно собрать художественный совет и попытаться исправить положение. Соберемся вечером в среду, то есть завтра. Вы как член совета обязаны быть. — В голосе Делии послышались властные нотки. — Ровно в восемь у меня». На этом запись обрывалась.

Все правильно. Именно это она и услышала в первый раз.

К телефону никто не подошел, потому что вчера вечером дома никого не было: сама она встречалась с Дереком, а маму с отчимом позвали на вечеринку.

Дерек, конечно, не будет в восторге, узнав, что их художественный совет собирается именно сегодня. Фин была занята в готовившейся постановке, а сегодня выпал редкий вечер, свободный от репетиций, и Дерек собирался повести ее куда-нибудь поужинать. Не имело смысла предлагать ему встретиться после совета, поскольку, если Джералд действительно отказывается дальше работать, надо искать ему замену, а это значит, что просидят они долго.

Осталось чуть больше трех недель до того, как они начнут играть пьесу на сцене местного театра, — и вот они лишаются режиссера!

Фин знала, что Джералду было не очень-то хорошо последние недели: он недавно поменял работу и его угнетала неуверенность, к тому же на руках у него жена и ребенок. Нести еще груз ответственности за постановку пьесы для него непосильно. Можно ли осуждать его? Напротив, он заслуживает уважения за то, что не стал в позу и признал, что напрасно взялся та это дело. Конечно, остальные участники пострадали, но он по крайней мере поступил честно.