Джилли Купер - Октавия

— Я буду много ездить, — сказала я поспешно. — К тому же они очень возражают против личных звонков. Я тебе напишу.

— Отлично, — сказала Лорна, выбрав себе банан. — Но на всякий случай, если что-нибудь сорвется, Гарэт сказан, что на улице Олбимарди появилось отличное новое агентство, которое называется «Скуэйр Пег». Они специализируются на том, что предоставляют работу людям, намеревающимся попробовать себя на совершенно новом поприще.

— Я возьму адрес на всякий случай, — сказала я.

Как только она ушла, взяв с меня клятву приехать на уик-энд в ближайшее же время, я приняла ванну, тщательно подкрасилась, взяла две оставшиеся таблетки валиума и отправилась в «Скуэйр Пег». Люди там оказались очень дружелюбными и деловыми и тут же направили меня в Сити, где находилась рекламно-информационная фирма.

В офисах фирмы было грязно, неопрятно и ужасно жарко. Секретарша, встретившая меня, выглядела измученной, да и голову ей не мешало бы помыть, но она улыбнулась мне такой улыбкой, которой добивались все эти гнусные кадровички, с которыми мне пришлось иметь дело.

— Это была адская неделя, — сказала она. — Кондиционер сломался, и жара стояла невыносимая. Здесь немыслимо тяжело работать, но очень интересно.

Возглавлял фирму маленький черноволосый еврей по имени Джеки Бартоломью, из которого так и брызгала энергия. В его хитрых карих глазах за очками в роговой оправе светился интеллект. Чтобы дать мне возможность сесть на стул, ему пришлось снять с него кучу папок, упаковку свиных отбивных и вырезанного из картона громадного поросенка.

— Мы туг воюем с фирмой «Все из свинины», — усмехаясь произнес он. — Я собирался заставить их производить кошерные продукты. Это продолжается уже девять месяцев, но все это время мы заключаем все новые и новые договоры, потому что предоставляем услуги по минимальным пенам. Вы знакомы с работой по связям с общественностью?

— Нет, — ответила я.

— Тоже неплохо. Значит, не успели приобрести плохих привычек.

Открыв пару банок пива, он протянул одну из них мне.

— Мы — учреждение маленькое. В фирме работает всего десять человек, все специалисты. Нам нужна девушка-секретарь — вы, наверное, заметили, что здесь страшный беспорядок — чтобы содержать все в надлежащем виде, делать приличный кофе и развлекать клиентов, когда они заходят. Вы должны будете также раскладывать по конвертам пресс-релизы и относить их на почту, организовывать приемы для прессы и, возможно, иногда писать небольшие сообщения. Работа, прямо скажем, черная.

— Это неважно, — сказала я, изо всех сил стараясь, чтобы мой голос не дрожал. — Я буду делать все.

— Если дела у вас пойдут хорошо, повышение не заставит себя долго ждать.

Он вдруг усмехнулся, напомнив мне Гарэта.

— Все в порядке. Вы приняты, детка. Немедленно идите в бухгалтерию. Берем вас с понедельника с трехмесячным испытательным сроком.

Я не могла поверить своему счастью и с трудом сосредоточилась, когда мы начали обсуждать режим работы и зарплату. Он рассказал мне еще кое-что о фирме. Говорил он очень убедительно. И только, когда я встала, я вдруг увидела, что почти на четыре дюйма выше него.

— А в агентстве были правы, — заметил он, — утверждая, что вы очень интересная дама.

Что-то я не помнила, чтобы в агентстве говорили такое, когда при мне звонили в фирму по телефону. Наверное, они звонили еще раз, когда я ушла.

Потом я села на двадцать второй автобус и долго ехала, добираясь в Путни, где, согласно объявлению в «Ивнинг Стендард», сдавалась комната.

Кругом виднелись пагубные последствия засухи: огромные черные заплаты выжженной травы, задыхающиеся от жажды цветы в засохших садах. Когда я выходила из автобуса, мимо промчалась, отчаянно ревя, пожарная машина. Хотя был еще конец июля, я почувствовала тленный запах осени.

Большой дом в викторианском стиле стоял с краю. Огромное ореховое дерево затеняло окна фасада.

Дверь открыла коренастая женщина. Ее грубое лицо напоминало высохший ростбиф, коленки были запачканы. На ней было цветастое платье без рукавов, морщинами собравшееся на ее огромных бедрах. Лепестки роз в ее волосах придавапи ей нелепо-игривый вид. В данный момент она больше была озабочена тем, чтобы сдержать нескольких вырвавшихся собак, чем тем, чтобы впустить меня.

— Я насчет комнаты, — сказала я.

— О, — воскликнула она, взглянув на меня более любезно. — Я миссис Лонсдейл-Тейлор. Проходите. Извините за мой вид — я возилась в саду. Сюда, Манки! — наклонилась она к маленькой коричневой дворняжке, которая пыталась лизнуть мою руку.

— Осторожно, сломано, — сказала она, когда мы поднимались по лестнице. Передо мной мелькали ее бесформенные крепкие красные ноги. Она обладала неподражаемым голосом. Я была уверена, что она сама прикончила из двустволки Лонсдейла и Тейлора.

Комната оказалась на самом верху. Цвет софы совершенно не гармонировал с обоями. Железная кровать, на которую я села, оказалась скрипучей. Тростниковая циновка едва прикрывала черный ободранный дощатый пол. Стены были украшены вырезанными из журналов картинками, наклеенными на картон и вставленными в рамки. Занавески на фут не доходили до пола, напоминая юбки-миди. Зимой здесь будет холодно и уныло.

Я выглянула в окно. Несмотря на засуху, сад миссис Лонсдейл-Тейлор был ухоженным. На меня пахнуло смешанным запахом левкоев, гвоздики и жимолости, буйно разросшейся вокруг окна. Из зарослей темно-синих дельфиниумов возник белый кот и с ленивой грацией направился к дому, минуя разбрызгиватель, стреляющий радужными струями по зеленой лужайке. Во всем этом был такой не правдоподобный покой!

— Как здесь красиво! — воскликнула я. — Вам повезло, живя так близко от Лондона, вы можете наслаждаться природой.

Я наклонилась погладить маленькую коричневую дворняжку, которая поднялась вслед за нами по лестнице. Она завиляла хвостом и положила обе лапы мне на талию.

— Отойди, Манки, — сказала миссис Лонсдейл-Тейлор, пнув ее. — Это собака моего последнего мужа. Я так и не привязалась к ней. Мой муж умер в прошлом году, если бы не это, я никогда не пустила бы чужих людей.

— Естественно, нет, — прошептала я.

— Я лично предпочитаю породистых собак, — сказала она, вытирая нос рукой, оставив при этом черные усы над верхней губой. — Если вас комната устраивает, это будет 15 фунтов в неделю за все, кроме телефона. За телефон будете платить сами, я установила автомат внизу. Кухней можете пользоваться, когда она свободна, при том условии, что будете сами за собой убирать. И никаких продуктов в спальне! Можете приглашать к себе друзей, я возражать не буду, пока они будут вести себя прилично. Но никаких патефонов и молодых людей после девяти часов. Да, и я хотела бы, чтобы вы заплатили за месяц вперед, когда въедете. Люблю ясность во всем сразу.