Луанн Райс - На десятом небе

– Папа, – тихо окликнула она.

– Хм, – буркнул он.

– Он вернется.

Джордж лишь еще сильнее вцепился в руль и нажал на газ. Сара старалась не думать о том, какой старой и ржавой была машина, как запущена ферма. Майк сделал все, что мог, поправил то, что можно было исправить, но он был бессилен перед суровой реальностью. Она постарается посылать старикам больше денег в надежде, что отец из гордости не откажется от них.

– Вот и приехали! – воскликнула Сьюзан, как только впереди показался самолет.

Джордж припарковал джип, а Уилл и Майк разгрузили его. Сара сидела на переднем сиденье, глядя, как девочка бежит к самолету, широко раскинув руки, будто хочет обнять его. Когда все вышли из машины, холод вновь пронзил ее, спина нестерпимо болела. «Тайленол, куриный бульон – и в кровать», – думала она, глядя на то, как остальные копошатся вокруг самолета. И все же, несмотря на простуду и жар, она была счастлива: «Мой сын со мной».

Майк аккуратно уложил все вещи в багажное отделение. Он знал, что плохо закрепленный багаж может сорваться с места, если маленький самолет попадет в зону турбулентности. Ему очень хотелось испытать настоящее чувство полета, когда, как птица, паришь в облаках. Подумав о птицах, Майк взглянул вверх и заметил орла.

– Мам, – окликнул он.

Сара все еще сидела в джипе на переднем сиденье, гладила Гелей и смотрела, как остальные готовятся к старту. Майк ощутил беспокойство, но она улыбнулась, помахав ему рукой. И он успокоился, указывая на небо:

– Вон он!

Она посмотрела вверх, и на лице ее было такое выражение, будто она хотела сказать: «За что мне такое счастье, разве я заслуживаю такого прекрасного зрелища?» Она улыбнулась, глядя на небо, где летал орел, а потом слегка отклонилась назад. У Майка ком встал в горле. Мать выглядела бледной и уставшей, и он забеспокоился.

Они встретили День благодарения, но разве они не проводили вместе сотни таких дней раньше: сидели у стола, ели какую-нибудь птицу, ждали, когда испечется пирог? Они отмечали этот праздник и одни, и с друзьями. Кроме традиционных блюд мама иногда смешивала репу и отварную картошку или вместо яблочного пирога готовила песочный торт. Таким же прекрасным был и День благодарения, проведенный на острове.

– Майк, а разве орлы – не перелетные птицы?

– Думаю, что да, – ответил Майк. – Может быть, он как раз и улетает.

– Мой сын – ученый! – крикнула она.

Майк покачал головой, и улыбка сползла с его лица. Он видел, как прошлым вечером, когда он говорил о том, что собирается окончить школу, изучать океанографию, пойти в колледж, мать светилась счастьем. Все, что ей было нужно, чтобы Майк не превратился в неудачника. И он это понимал.

Родители любят своих детей и желают им только хорошего. Он видел это по Уиллу и Сьюзан; он наблюдал всю прошлую зиму, как дед беспокоится за его мать. Каждое не полученное ими письмо в те недели, когда мама была слишком слаба, чтобы писать, действовало на дедушку так, будто глубоко в сердце у него засела заноза. Майк видел, каким он становился замкнутым, как уходил в себя, как его тело плохо подчинялось ему. В страхе, что может потерять свою единственную дочь, дед еще сильнее привязывался к внуку.

«Как люди делают это? Как так получается? – раздумывал Майк, внося последнюю сумку в самолет. – Как им удается любить своих детей? Как они не разрываются на две половинки?» Глядя на Уилла, он пытался представить себе, что значит видеть, как твой сын исчезает под водой. «Как можно допустить, чтобы кто-то близкий исчез из твоего поля зрения?»

– Эй, а где твои вещи? – спросил Уилл, пересчитывая сумки.

Майк не ответил. Они по-прежнему настороженно относились друг к другу.

Сара тем временем медленно шла к самолету, немного прихрамывая. Сьюзан подбежала к ней и обняла за талию. Выражение лица матери было странным, испуганным, но Майк решил, что причиной тому ее нелюбовь к прощаниям. Она всегда ненавидела расставания.

– Вам пора, – сказал дед.

Это было первое, что он произнес за все утро. Он обращался ко всем, но слова его были предназначены Майку.

День был чудесный. Небо было ярко-синим, солнце сияло. Майк понимал, что это будет прекрасный полет, но, глядя на деда, глубоко задумался. Он один не справится: он не всегда мог поймать гусей и загнать их в сарай, у него слабело зрение, и внук боялся, что однажды он отрубит себе руку. В это утро, когда Майк нашел его лежащим на льду, он понял, насколько все плохо.

– В чем дело? – спросил Уилл, понизив голос.

Майк встал вполоборота, чтобы остальные не услышали его:

– Я не поеду, – сказал он.

– Что?

– Я не могу. Моему деду нужна…

– Слушай, – резко оборвал его Уилл, – ты не можешь так поступить с матерью. Она уверена, что ты возвращаешься домой вместе с нами, а ты что делаешь?!

– Я не могу, – твердо повторил Майк.

Он не сможет жить в мире с самим собой, зная, что оставил дедушку и тетю Бэсс одних. Без него они умрут этой зимой, Майк был в этом уверен. Конечно, мать будет переживать, но у нее много друзей, которые помогут ей, ведь так было всегда.

Уилл смотрел на Майка так, будто хотел убить. Его глаза метали молнии, на щеках перекатывались желваки.

– Тогда скажи ей это, – жестко сказал он. – Не позволяй ей продолжать надеяться. Скажи прямо сейчас.

Майк кивнул. Когда он повернулся, первым человеком, которого он увидел, была Сьюзан. Его мать стояла рядом, но он все еще не мог посмотреть на нее. Глаза Сьюзан были такими большими, а ее улыбка такой привлекательной! Она подняла на него глаза, и Майк вспомнил, как целовал ее прошлой ночью. Он зарделся, и Сьюзан, заметив это, улыбнулась еще шире. Уилл встал между Майком и Сарой, как будто мог каким-то образом защитить ее от того, что должно было произойти.

– Я не поеду, – наконец произнес Майк.

Сара слегка подняла голову, как будто не расслышала того, что он сказал. Улыбка сразу исчезла с лица Сьюзан.

– Ты должен! – воскликнула она. – Я попрошу папу, чтобы он провез нас на самолете над Бостоном, и мы увидим, где ты жил.

– Майк? – тихо обратилась к нему мать.

– Прости меня, мама. – Он сделал шаг вперед, желая обнять ее, взять за руки или сделать что-нибудь еще, но не смог.

– А что со школой? – спросила она дрожащим голосом. – Ты сказал, что хочешь окончить ее… А как насчет твоего будущего, дорогой?

– Я окончу, мама.

– Когда?

– Скоро.

– Ты по возрасту уже старше ученика выпускного класса, – выпалила Сьюзан.

– Ты пускаешь свою жизнь на ветер, – срывающимся голосом сказала Сара, – разве ты этого не понимаешь? Жизнь так коротка! Ты думаешь, что тебе принадлежит все время в этом мире, но год пройдет, и ты никогда не вернешься. Это покажется тебе слишком большой проблемой, дорогой. Или ты почувствуешь себя слишком взрослым.