Луанн Райс - Талисман любви

Охранник приветственно кивнул ей, не слишком дружелюбно, но хоть назад ее не развернул. Выходит, Мартин еще никого не проинформировал, что они расстались? Улыбнувшись, Мэй тоже поприветствовала охранника.

Ей все поразительно напоминало ее поездку в Эстонию. Вот ее зарегистрировали, вот позволили пройти через специальный вход, который напрямую вел к раздевалкам. Заволновавшись, она пошла по длинному коридору и чувствовала невыносимое одиночество. Она репетировала слова, которые она скажет ему:

«Прости меня, Мартин. Мне не следовало этого делать тайком от тебя. Я не хотела причинить тебе боль… я не знала, что так получится». А если он не захочет простить ее? Что, если он уже нашел ей замену? Она вспомнила, как Тобин уверяла ее, что он хочет вернуться, что его клятвы шли из глубины души, и она почувствовала в себе силы.

Завернув за угол, она наткнулась на Рэя Гарднера в группе «Медведей», покидающих лед. Мокрый от пота, но довольный, он удивился ей.

– Мэй! – воскликнул он.

Музыка, ревущая из колонок наверху, заглушала все.

– Он здесь? – спросила она пересохшими от волнения губами.

– Еще там. – Он махнул рукой в сторону льда. – Ты уверена, что здесь хочешь поговорить с ним? Почему бы мне… давай, я скажу ему, что ты его ждешь где-нибудь в другом месте, ну… в зале заседаний?

– Уверена, – сказала она, сцепив руки на груди. – Я просто подожду его.

Рэй кивнул и поцеловал ее в щеку. Он направился в раздевалку, а Мэй прижалась к стене, почти слившись с поверхностью. Другие игроки кивали ей, проходя мимо. Кто-то дружески замахал рукой, и Мэй ответила и даже попыталась улыбнуться. Ото льда шел холодный воздух, и она дрожала в своем весеннем хлопковом платье.

Мартин прошел в двери последним. Мэй увидела его огромную плечистую фигуру, но из тени навстречу не вышла. На лице Мартина застыла ярость. Недавно травмированное веко еще не зажило, и он снова напомнил ей неистового пирата. С колотящимся сердцем Мэй протянула к нему руку.

– Мартин, – позвала она, но ее голос потонул в громкой музыке.

Он прошел мимо, даже не посмотрев в ее сторону, и исчез в раздевалке. Мэй не верила своим глазам. Все произошло молниеносно. Только он вышел со льда и сразу же исчез, хотя не прошло и двух секунд. Она застыла на месте, но тут же вздрогнула и побежала прямиком в раздевалку.

– Мартин Картье! – закричала она.

– Извините меня. – Охранник схватил ее за руку. – Как вы попали сюда?

Вокруг толпились игроки, кто-то еще в форме, кто-то уже успел раздеться. Она загнанно оглядывалась.

– Где Мартин? – спросила она.

– Миссис Картье, женам не позволено быть здесь, – сказал охранник, выпроваживая ее за дверь. – Я передам ему все, что вы хотите, и…

Мэй не стала ждать, пока он договорит. Высвободив руку, она пошла прочь. Товарищи по команде Мартина подсмеивались, звали вернуться, крича ей вслед, что Мартин уже забрался под душ. В ушах у Мэй звенело.

Она подумала о Тобин, которая убеждала ее, что он хочет вернуться, и горестно покачала головой. Лучшие подруги знают не все в этой жизни.

К третьей субботе мая Мэй совсем перестала надеяться получить весточку от Мартина. Он не хотел говорить с ней, в этом не осталось сомнений. Они с Кайли гостили у Гарднеров в их доме в Нью-Гемпшире. Гарднеры жили далеко за городом, на тридцати акрах земли, и все у них напоминало Лак-Верт. В прозрачном воздухе пахло свежими листья ми и весенними цветами.

– Как здесь спокойно. – Мэй стояла на передней веранде с Рэем, в то время как Дженни за домом запускала с детьми бумажных змеев.

– Мы с Дженни сельские жители, – сказал он. – И всегда были.

– Совсем как Мартин.

– Мартин для меня как брат, – сказал Рэй, – и сейчас я думаю, что он просто болван. Я не понимаю, что с ним творится, он даже… он сам на себя непохож.

– Из-за того, что он ушел от меня?

– Особенно поэтому. С ним что-то происходит. Я не понимаю.

Воспоминания о том, как Мартин прошел мимо нее на стадионе и как она побежала за ним в раздевалку, были все еще свежи и болезненны, и Мэй съежилась. Мужчина, за которого Мэй вышла замуж, которого любила, не мог так поступить с ней.

– Он не может простить меня.

– За то, что ты съездила к его отцу? – Рэй фыркнул и запыхтел. – Его отец был для него всем. Позволь мне рассказать тебе один случай.

Весна переливалась в лето. Ночь спускалась на холмы Нью-Гемпшира. Мэй слушала чириканье птиц и видела, как на небе появляются звезды. Она ждала, когда Рэй начнет свой рассказ. Рэй был меньше Мартина, но широк в плечах и с крепкой спиной. Он был смуглым, с почти черными волосами и глазами. Мэй знала, какой Рэй незлобивый и мягкий по характеру, но сейчас, когда он глубоко ушел в свои мысли, на его лице появилось сердитое выражение. И оно не исчезло, когда он начал говорить, наоборот.

Когда Рэю и Мартину было по пятнадцать, они надумали добраться автостопом до Торонто – без малого шесть сотен миль, – чтобы посмотреть, как играет Серж. Мартин не видел отца уже пять лет, и к тому времени Серж вознесся на вершину своей славы. Торонто возглавлял Лигу, и Мартин был убежден, что, если они сумеют добраться до дверей «Мэйпл Ливз-гарден», он сумеет уговорить кого-нибудь провести их к Сержу.

– Агнес слышать ничего не хотела о нашей поездке, – уточнил Рэй. – И кто мог бы обвинить ее? Ты же видела шрамы на его груди. Мартин никогда не рассказывает в подробностях, но мы с Дженни имеем довольно четкое представление о том, как эти шрамы там появились.

Мэй кивнула.

– Ну вот, к тому времени она презирала Сержа. Мартин уважал ее, но…

– Ему было пятнадцать.

– И его отец был самым результативным игроком в НХЛ. Так что мы намеревались на перекладных добраться от озера Лак-Верт до Торонто за двенадцать часов. Дело было в середине января, во время оттепели.

– Двенадцать часов? – повторила Мэй с недоверием.

– Ну, так вот, снега тогда выпало много, сугробы стояли большие, но день выпал солнечный, и мы не мерзли, и настроение было отличное. Сначала нас подобрал водитель грузовика, который ехал из Квебека в Монреаль, потом другой подвез нас большую часть пути до Оттавы, а уж оттуда мы на перекладных добрались до Торонто. Все шло нормально, без особых трудностей, но это пока мы не добрались до места.

Рэй рассказывал, как подростки нашли стадион, поговорили с кем-то в билетной кассе, но их оттуда прогнали. Они пытались пройти через проход для игроков, старались убедить охрану, что Мартин приходится Сержу сыном, показывали охраннику школьную карточку Мартина и вообще перепробовали все, что только могли придумать.

– Мы не сумели никого убедить. Серж имел репутацию весельчака и жизнелюба, закоренелого холостяка, болтавшегося в Лас-Вегасе. Ни в одном из его интервью никогда не упоминался сын, поскольку Серж знал, что Агнес убьет его, если он когда-либо обратит чье-то внимание на Мартина. Она хотела, чтобы ее сын вырос правильно – никакой известности, никаких шальных денег…