Сюзанна Форстер - Бесстыжая

Джесси села на порог гаража, держась одной рукой за горло, а другой – за дверной косяк.

В воцарившейся тишине Джесси вспоминала ту роковую ночь. Хэнк Флад рассвирепел после того, как Шелби сказала ему, что она не только спит с Люком, но и беременна от него. Он подрался с Люком, который ударил его так сильно, что Хэнк потерял сознание. Придя в себя, он обнаружил, что Люк исчез, и обратил свой гнев на Шелби. Джесси появилась в самый разгар их ссоры. Не в состоянии остановить Хэнка, она взяла лопату и ударила его. Одного удара было достаточно – может быть, из-за тех повреждений, которые он получил в драке с Люком. После этого они с Шелби пытались представить дело так, как будто это был несчастный случай, как будто Хэнк ударился головой о плиту. Шелби спрятала лопату в железном ящике и убрала его на чердак, а Джесси отправилась на поиски Люка.

Все эти годы сестры Флад хранили общую тайну, никогда не говоря о ней ни с посторонними, ни друг с другом. Теперь правда вышла наружу, но какой ужасной ценой. Несколько людей непоправимо пострадают в результате поступка Шелби, и больше всех – сама Джесси. Истина – дорогое удовольствие, подумала она. Однако сокрытие ее тоже дается недешево. Она платила за это в течение многих лет жизнью в страхе.

В конце концов Шелби нарушила молчание.

– И что теперь? – спросила она. Джесси тяжело вздохнула, охваченная каким-то странным смирением.

– Теперь лжи больше не будет, Шелби. Все кончено. Наконец-то… все действительно позади.

– Позади? – удивленно переспросила Шелби. – О чем ты говоришь? Будет расследование, обвинения. Возможно, тебе даже придется предстать перед судом.

В голосе Шелби было отчаяние, как будто она начала понимать, что наделала. К сожалению, никакое отчаяние уже не могло ничего изменить.

– Я найду себе хорошего адвоката. Как правило, люди, обвиняемые в убийстве, именно так и поступают.

– Но как быть с Мэл? Что будет с ней, если ты попадешь в тюрьму?

Боль, пронзившая Джесси при этих словах, заставила ее злобно огрызнуться.

– Об этом надо было думать до того, как звать полицейских. Ты должна принять это на себя, Шелби. Ты должна воспитать ее, лечить ее астму, отправить в школу! В конце концов, ты ее настоящая мать. Она твоя дочь… и Хэнка Флада.

Шелби побледнела. Она попыталась встать, но ноги отказывали ей.

– Ты знаешь, что это дочь Хэнка? Ты всегда знала?

Джесси встала и вышла в заросший двор, поддев ногой осколок стекла, – возможно, останки одной из бутылок Хэнка. Солнце, отражавшееся в стенах старого дома, ослепило ее.

– Нет, – сказала она. – Я поверила, когда ты сказала мне, что она дочь Люка, по крайней мере, сначала. И только после того, как я вышла замуж за Саймона, я поняла, что, если бы отцом Мэл действительно был Люк, ты бы сама попыталась претендовать на деньги Уорнеков.

Застарелая горечь отравила голос Шелби.

– А вот у тебя явно не было проблем, как добыть деньги Уорнеков – да и всю империю целиком.

– Все было не так, – сказала Джесси. – Саймон сам меня достал. После того, как я спасла ему жизнь, он нанял частного детектива, чтобы выяснить мою подноготную, и тот сказал ему, что Мэл – его внучка. Саймон захотел воспитать ее со всеми преимуществами, кото-рые могут дать деньги, и предложил мне огромную сумму, чтобы я отказалась от нее. Он был почти одержим этим, потому что уже начал понимать и сожалеть о том, что он сделал с Люком. Когда я отказалась отдать ему Мэл, он начал угрожать, что украдет ее. Я знала о том, что Хэнк шантажировал Саймона, и только поэтому могла ставить свои условия.

– И твоими условиями был брак?

– Да, я хотела, чтобы у Мэл было положение, которого она никогда не смогла бы достичь, нося фамилию Флад. Я считала, что если она будет Уорнек, перед ней будут открыты все двери, закрытые перед девочкой из простой семьи.

– Ты всегда делаешь правильные вещи, правда, Джесс? – язвительно заметила Шелби. – Даже если ты шантажируешь кого-нибудь, даже если ты убиваешь кого-нибудь, ты делаешь это из благородных соображений. Господи, неужели ты не устала от собственного благородства?

– Ты бы предпочла, чтобы я тогда не остановила Хэнка?

Шелби громко вздохнула, словно отвергая самую мысль о том, что она может быть благодарна Джесси.

– Если бы ты этого не сделала, он, скорее всего, убил бы меня, – призналась она, как ни в чем не бывало. Это была простая констатация факта, как будто она до сих пор не уяснила себе всего смысла произошедшего той ночью. – Между прочим, и Мэл бы он тоже убил. У меня было всего два месяца беременности. Я бы не смогла сохранить ее, даже если бы он просто ранил меня.

Да, Мэл бы тоже не было, подумала Джесси.

Хотя тогда она не знала о беременности Шелби, позднее, поняв, что спасла жизнь ребенку, Джесси сумела убедить себя в том, что поступила правильно. Ее инстинктивное стремление защищать окружающих заставило ее взять на себя ответственность за беззащитную Мэл. Но несмотря на то что она никогда не жалела о самых отчаянных своих поступках, ей все равно было не по себе от того, что она отняла у человека жизнь – пусть даже у такого ничтожного человека, как Хэнк Флад.

Послышавшийся издалека гул сирен заставил Шелби вскочить на ноги. Ее бирюзовые глаза сверкали от страха.

– Джесси, это они! Что нам делать? Полицейские приехали еще до того, как Джесси ей ответила, – около шести машин с бесполезными мигалками и сиренами. Спустя мгновение они окружили Джесси и Шелби.

– Кто из вас миссис Уорнек? – спросил один из них.

Джесси сделала шаг вперед.

– Джесси Флад-Уорнек? – переспросил полицейский и в ответ на ее кивок стал зачитывать ей ее права. – У меня ордер на ваш арест по обвинению в убийстве Хэнка Флада. Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде…

Джесси не слышала остального. Она думала о Люке, человеке, который не был на самом деле ее мужем, и о Мэл, девочке, которая не была на самом деле ее дочерью. Теперь она теряла обоих. Люк, разумеется, возненавидит ее, когда узнает, что она сделала. Она свидетельствовала против него и заставила его в течение многих лет думать, что это он в беспамятстве убил Хэнка. А Мэл… Господи, она и представить себе не могла, как Шелби будет воспитывать ее дочь.

Слеза скатилась у нее по щеке. Спустя мгновение Джесси решила смахнуть ее и поняла, что не может. Ее руки уже были схвачены наручниками.

Дверь в камеру оглушительно грохнула, и эхо раскатилось по всей тюрьме округа Сан-Матео, подобно взрыву в подземелье. Джесси схватилась за сердце и вскочила на ноги. В коридоре раздались шаркающие шаги, и несколько секунд спустя в скважину камеры кто-то вставил ключ.