Кристина Хемлетт - Под маской невинности

Чтобы не продолжать этого разговора, Мэгги показала на рыбачью лодку, которая двигалась в их сторону.

— Гавань, кажется, живет напряженной жизнью, — сказала она.

— Верно, но не такой, как прежде. Причалы, протянувшиеся примерно на полторы мили вдоль береговой линии, раньше были постоянно заняты грузовыми и пассажирскими судами.

Явно довольный ролью историка, Чэннинг рассказал ей о самых больших кораблях, которые отправлялись отсюда на Аляску, на восток и в Мексику. И сейчас можно увидеть таблички, которые устанавливали в память о каком-нибудь заметном событии, ну, например, о доставке первой партии золота с Клондайка.

— Так что же произошло? Из-за чего все изменилось?

— Результат прогресса. Торговый порт переместился отсюда на острова Харбор. То, что вы видите вокруг, — в основном рестораны и прочие приманки для туристов. На мой вкус, этого здесь слишком много.

— Вы так много знаете о городе, — похвалила его Мэгги.

— О городе, и еще о многом, — ответил Чэннинг, — вот только о вас я пока еще совсем мало знаю, правда? — Поставив локти на стол и крепко сцепив пальцы, он рассматривал ее так, как рассматривают картину. — Думаю, мы должны это исправить.

— Что же еще можно обо мне узнать, — ответила Мэгги с напускной беспечностью, — кроме того, что написано в моих бумагах?

— Там ведь не сказано, например, о вашей страсти к покупкам. Кто знает, какие еще страшные тайны вы скрываете от меня? Может, вы любительница шоколада? Или карточной игры? А может, вы подбираете в цвет к каждому платью шляпку, перчатки и туфли?

— Что вы, ничего настолько опасного, — ответила Мэгги, удивляясь тому, как этот человек ухитряется держать ее одновременно в напряжении и в то же время развлекать, — я — обыкновенная работающая женщина из Бостона, решившая интересно провести лето.

— Такая самостоятельная девушка скорей всего происходит из хорошей семьи, — заметил он, — ваши родители живы?

Вероятно, Мэгги предстояло привыкнуть к тому, что Чэннинг будет возвращаться к ее биографии, о чем бы они ни говорили. Она отрицательно покачала головой, надеясь, что он воздержится от дальнейших расспросов. Даже упоминание о смерти двух самых дорогих для нее людей вызывало у нее всегда ощущение боли.

— А ваши? — наконец ответила она вопросом на вопрос.

Чэннинг с минуту колебался, а потом сказал:

— Можно сказать, что у меня не осталось никого из родных, кто был бы мне по-настоящему близок… Значит, вы провели всю свою жизнь в Бостоне?

— Как видите, не всю.

— Один ноль в вашу пользу. Сиэтл очень далеко от Восточного побережья. Такое расстояние может помешать поддерживать отношения с близкими друзьями.

Мэгги видела, куда он клонит, и не стала на этот раз уходить от ответа.

— Недолгая разлука только укрепляет любовь, — сказала она, на всякий случай заранее отметая возможность каких бы то ни было романтических поползновений со стороны Чэннинга и одновременно давая ему понять, что о ней в случае чего есть кому беспокоиться. — Мой лучший друг всегда поддерживает все мои идеи.

— Счастливчик, — протянул Чэннинг, принимая игру.

Мэгги приготовилась к следующему вопросу, уверенная, что он начнет расспрашивать ее о далеком возлюбленном. «Его зовут Ричард», — скажет она и, слегка задумавшись, объяснит, что он работает на крупной фирме, производящей пиво, и уже начал строить дом в пригороде, куда они въедут следующей осенью, после того как обвенчаются двадцать четвертого сентября в церкви на мысе Севьер, что уже давным-давно решено. Мэгги пожалела, что на пальце у нее нет кольца.

Однако, к ее изумлению, Чэннинг не стал интересоваться тем, что она готова была ему рассказать.

— Пока мы здесь сидим, — сказал он, доставая какие-то бумаги, — я могу вам показать то, что мы будем сегодня осматривать.

Ничего подобного Мэгги прежде еще не испытывала: она стояла под городскими улицами, вдыхая запах земли, сырости и, самое неприятное, нечистот.

Заметив, как она сморщила нос, когда они спускались в подземелье, Чэннинг сказал:

— Когда Сиэтл строился, было много трудностей с водопроводом. Помните, я вам рассказывал, что город вначале стоял на плавающем грунте?

Мэгги кивнула, разглядывая укрепленные каменные стены и паутину, поблескивающую в свете фонаря, думая, что больше всего это напоминает фильм про дом с привидениями.

— Воды Пиджет-Саунд с неизменным упорством портили систему водоснабжения и канализации.

— Да, инженерам приходилось нелегко.

— Еще бы. Представьте себе, как уютно жить в городе, где во время сильного прилива лопаются канализационные трубы. Если вы думаете, что могучую волну Сент-Эленс было легко обуздать, то ошибаетесь. Представьте себе, что что-то подобное происходит два раза в день в вашей ванной комнате, причем в течение получаса все там приходит в полный беспорядок.

— Нет уж, спасибо.

— Здесь осторожней, — предупредил Чэннинг, протягивая ей руку и помогая пройти по подгнившей доске, — и смотрите, не наступите на крысу.

Возможно, он ожидал, что Мэгги завизжит от испуга, но она решила не доставлять ему такого удовольствия.

— Вы, оказывается, не трусиха.

— А вы хотели испугать меня?

— Напротив, я боялся, что вы очень многого не увидите, если не решитесь спуститься сюда.

«Я увижу куда больше, чем вам бы хотелось!» — подумала Мэгги, в эту минуту позабыв о том, какой опасности она себя подвергает, находясь с ним наедине в подземелье.

— Наверху, на Первой авеню, около таверны «Док Мэйнард», есть бюро, которое организует экскурсии и несколько раз в день приводит сюда туристов.

— А разве это не мешает вашей работе?

— Отсек, в котором мы сейчас копаем, для публики недоступен. Берегите голову.

Мэгги нагнулась, проходя вслед за ним под кирпичной аркой.

— Когда-то те, кто оказался здесь во время пожара, не смогли спастись, и еще здесь разразилась эпидемия чумы, которая очень быстро распространилась.

— Охотно верю.

— Очень запутанный и ненадежный участок. Вначале тут скрывались разбойники и контрабандисты, потом их сменили пьяницы, крысы и пауки.

— А теперь туристы, — продолжила Мэгги, — идет эволюционный процесс. Чэннинг рассмеялся. — Гм, где же мы теперь находимся? — Она совсем запуталась — столько раз они повернули за те двадцать минут, что находились внизу.

Чэннинг открыл рот, чтобы ответить ей, но его внимание отвлек звук, который он услышал за своей спиной.

— Ты, Брехт? — спросил он.

Мэгги была потрясена тем, что она вообще не заметила телохранителя. Он скользил за ними как привидение.

— Мне надо кое-что сказать вам, сэр, — ответил Брехт.

Перехватив его каменный взгляд, Мэгги поняла, что этот человек доверяет ей не больше, чем она ему.