Рэйчел Гибсон - Влюблен до безумия

– Она ничего не узнает, потому что Бендера нет в городе.

Ник подумал о голодных форелях в пруду, так и ждущих его острого крючка с наживкой. Но потом покачал головой и стиснул зубы. Если Генри действительно женился, то надо дождаться и увидеть его новую жену.

– Ты ненормальный, – возмущенно сказал Луи и выбрался из кустов.

– Пойдешь ловить рыбу?

– Нет, вернусь домой. Только вот сначала попытаюсь устроить наводнение ящерицам.

Ник улыбнулся. Ему нравилось, когда старший брат говорил обо всякой ерунде с таким невозмутимым видом, как сейчас.

– Не говори маме, где я. Сама-то она уж точно об этом не догадается.

Луи расстегнул молнию на брюках и помочился на большой валун.

– Не скажу.

Когда брат укатил, Ник снова переключил внимание на дом. Подперев голову рукой, он стал наблюдать за парадным входом. Мальчик лежал и думал о том, как ему повезло, что у него есть старший брат, который учится в седьмом классе. С Луи Ник мог поговорить обо всем, и тот никогда его не высмеивал. Луи уже видел в школе фильм про половое созревание, поэтому ему можно было задавать серьезные вопросы – например когда вокруг члена появятся волосы, и обо всяких других вещах, о которых не спросишь так запросто у матери-католички.

По руке Ника пополз муравей, Ник собирался его раздавить, когда парадная дверь вдруг открылась. Он замер. Генри вышел из дому, остановился на веранде и оглянулся. Потом сделал знак рукой, и из дверей вышла маленькая девочка. Пышная грива светлых кудряшек обрамляла ее лицо, ниспадая на спину. На девочке было белое платье с оборками и кружевные носочки, какие девочки обычно надевают к первому причастию, хотя день был даже не воскресный. Генри указал в ту сторону, где лежал в засаде Ник. Тот затаил дыхание, испугавшись, что его заметили.

Генри и девочка пошли через лужайку в сторону укрытия, где прятался Ник.

– А вот здесь, – сказал Генри девочке, – есть отличное большое дерево, как раз подходящее, чтобы устроить домик на дереве.

Девочка посмотрела на возвышающегося над ней мужчину и кивнула. Ее золотистые кудряшки запрыгали как пружинки. У девочки были большие карие глаза, а кожа гораздо светлее, чем у Ника. Казалось, она похожа на тех куколок, что Тиа Нарцисса запирает в шкаф со стеклом, подальше от неуклюжих мальчишек с грязными руками. Нику никогда не разрешалось трогать этих кукол, но ему не очень-то и хотелось.

– Как у Винни Пуха? – спросила девочка.

– А ты хочешь?

– Да, Генри.

Генри опустился на одно колено и посмотрел девочке в глаза.

– Ты можешь называть меня папой, я теперь твой отец.

Грудь Ника словно что-то сдавило, а сердце забилось так сильно, что стало трудно дышать. Он ждал этих слов всю жизнь, но Генри сказал их не ему, а этой глупой светлокожей девчонке, которой нравится Винни Пух. Должно быть, он издал какой-то звук, потому что Генри и девочка разом посмотрели в его сторону.

Генри встал и спросил:

– Кто здесь?

Обмирая от страха, Ник медленно поднялся и предстал перед человеком, которого мать всегда называла его отцом. Генри стоял, расправив плечи, и смотрел в светло-серые глаза Ника.

– Что ты здесь делаешь? – требовательно спросил он. Ник вздернул подбородок, но не ответил.

– Генри, кто это? – спросила девочка.

– Никто, – сказал Генри и повернулся к Нику: – Уходи домой. Уходи и больше здесь не появляйся.

Ник Аллегрецца стоял в кустах краснокоренника, доходивших ему почти до груди, коленки у него дрожали, в желудке ныло, и он чувствовал, как его надежды умирают. В эту минуту он ненавидел Генри Шоу.

– Сукин сын, – прошипел Ник и посмотрел на девочку с золотыми волосами.

Ее он тоже ненавидел. С ненавистью в глазах он повернулся и вышел из укрытия. Больше он не вернется. Ему надоело прятаться в тени. Все. С этим покончено. Он больше не будет ждать того, чего ему никогда не видать.

Звук шагов вернул Ника к реальности.

– Ну и что ты думаешь?

Гейл подошла к нему сзади и обняла за талию. Ее голые груди отделяла от его спины только тонкая ткань платья.

– О чем?

– О новой и улучшенной версии меня.

Ник повернулся и посмотрел на Гейл. Она стояла там, куда свет не падал, и ему было не очень хорошо ее видно.

– Ты выглядишь неплохо.

– Неплохо? Я потратила на новую грудь несколько тысяч баксов, и это все, что ты можешь сказать? «Неплохо»?

– А чего ты от меня ждала? Могу сказать, что лучше бы ты инвестировала эти деньги в недвижимость, чем тратить на соленую воду.

Гейл надула губы.

– Я думала, мужчинам нравится большая грудь, – сказала она с обидой в голосе.

Большая у женщины грудь или маленькая, не так важно. Главное, что женщина делает со своим телом. Нику нравилось, когда женщина умеет пользоваться тем, что у нее есть, когда в постели она теряет контроль над собой. Когда женщина может полностью отпустить тормоза в постели. А Гейл слишком пеклась о том, как она выглядит.

– Я думала, все мужчины балдеют от большой груди.

– Не все.

Ник давно не предавался фантазиям о женщинах. Если разобраться, он не фантазировал с детства, а тогда все фантазии были на одну тему.

Гейл обняла его за шею и приподнялась на цыпочки.

– Кажется, совсем недавно ты ничего не имел против.

– А я и не говорил, что против.

Она провела рукой вниз по его груди до живота.

– Тогда займись со мной любовью снова.

Ник взял ее за запястье.

– Я не занимаюсь любовью.

– Тогда чем мы занимались полчаса назад?

Ника подмывало ответить одним коротким словом, но он понимал, что Гейл не оценит его искренности. Он подумал, не отвезти ли ее домой, но она положила руку на ширинку его джинсов, и он решил не торопиться, а выяснить, что у нее на уме.

– Это был секс, – сказал он. – Одно к другому не имеет никакого отношения.

– Это звучит как-то горько.

– Почему? Потому что я не смешиваю секс с любовью?

Ник не чувствовал в себе горечи, только равнодушие. Что до него, то он не видел в любви никакого проку. Пустая трата времени и эмоций.

– Наверное, ты никогда не был влюблен. – Гейл крепче прижала руку к его ширинке. – Может, ты еще влюбишься в меня.

Ник издал грудной смешок.

– Не рассчитывай на это.

На следующий день после похорон Делейни встала поздно и едва не угодила на собрание Благотворительного общества Трули. Она рассчитывала провести весь день дома, ничем не занимаясь, побыть с матерью, а вечером увидеться с лучшей подругой школьных лет, Лайзой Коллинз. Делейни и Лайза договорились встретиться в баре Морта и провести вечерок за сплетнями под «Маргариту».

Но у Гвен были другие виды на Делейни.

– Я хочу, чтобы ты осталась на собрание.

В платье из дымчато-голубого шелка она была похожа на модель из каталога. Гвен посмотрела па туфли Делейни, и ее лоб пересекли легкие складочки.