Роксана Пулитцер - Тайны Палм-Бич

Она продолжала смотреть на Шоу, хотя краем глаза уловила удивление на лице Алессандро. Он самонадеянно думает, что знает о ней все, знает все ее слабости, опасения и тайные желания, знает, как уколоть ее и как соблазнить, но сейчас ей удалось поразить его. Только ради одного этого стоило оказать любезность Хэнку Шоу.

– Что происходит, tesoro?

Эштон смотрела на дорогу перед собой, но чувствовала, как Алессандро наваливается на нее. Он оставил свою машину в клубе и сказал, что поедет домой вместе с ней. Это было странно уже само по себе. Алессандро терпеть не мог, когда она вела машину, почему-то чувствуя себя при этом оскорбленным.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Эштон, хотя отлично понимала, о чем говорил Алессандро.

– Я имею в виду… – сказал он, играя прядью волос у нее на затылке, – с чего это ты вдруг стала такой любезной с Хэнком Шоу?

– Я просто была вежливой.

– Какой никогда не была по отношению к нему раньше. – Его рука стала легонько поглаживать ее плечо.

– Тебе вряд ли следует ревновать, – перевела она разговор в шутливую плоскость. – К Хэнку Шоу в особенности.

Его рука дотянулась до воротника жакета и расстегнула две верхние пуговицы.

– Я не ревную, tesoro. Я заинтригован. – Рука Алессандро скользнула под жакет. На Эштон не было лифчика, и его ладонь накрыла грудь, которой стало от этого тепло. – Обычно ты бываешь груба с ним, – добавил он, легонько поглаживая грудь жены пальцами. – А сегодня ты была само очарование.

– Ты это просто вообразил. – Интересно, замечает ли он, что у нее прерывается дыхание. Уже давно его руки не оказывали на Эштон такого воздействия. Впрочем, он уже давно не проявлял к ней настоящего интереса. Обычно Алессандро приближался к ней по обязанности или, хуже того, чтобы объяснить очередной проступок. Но сейчас не было ни того, ни другого. Он внезапно оказался заинтригованным. И все из-за того, что она была любезной с Хэнком Шоу.

– Я знаю, как работает твой ум. И твое тело. – Левой рукой Алессандро продолжал мять ей грудь. Одновременно его правая рука заползла ей под юбку и скользнула между ног. – Он не может интересовать тебя как мужчина. Стало быть, тебе нужна какая-то услуга с его стороны.

Пальцы Алессандро забрались под ажурные трусики и стали играть с завитками волос. Обе его руки двигались одновременно, и Эштон почувствовала легкое головокружение.

Она сделала попытку засмеяться, но вместо этого из груди вырвался вздох. Нужно остановить машину, пока она окончательно не потеряла контроль над собой.

– Не останавливайся, – хрипло проговорил Алессандро.

Меньше всего ей хотелось сейчас продолжать езду, но она знала, что если остановится, то Алессандро прекратит игру. Она нажала на акселератор. Машина снова набрала скорость.

– Так-то лучше, – шепотом сказал Алессандро. Его пальцы работали все энергичнее, и она развела ноги, отдаваясь возрастающему сладострастному ощущению. Мир закружился вокруг нее…

Когда Эштон свернула на подъездную аллею, она испытывала удивительную слабость. Что касается Алессандро, то он полностью владел собой.

Он медленно вышел из машины, обошел ее и галантно открыл дверцу. Эштон подняла глаза на мужа. Его рот скривился в полунасмешливой, понимающей улыбке. Алессандро играл в свою любимую игру и выиграл. Интересно, есть ли на свете такой мужчина, для которого секс не является видом спорта, где можно продемонстрировать силу? Ей вдруг вспомнился Хэнк Шоу, сидевший за их столиком полтора часа назад. С Хэнком Шоу все было бы даже хуже, чем с другими. Ей показалось, что она слышит его победные крики после завершения любовной игры.

Эта мысль принесла некоторое успокоение. Эштон также улыбнулась Алессандро. Она вышла из машины и направилась к дому, чувствуя, что ноги у нее сделались ватными.

Эштон поднялась на второй этаж и через зал направилась в их комнаты. Она слышала, что Алессандро следует за ней по пятам. В спальне Эштон расстегнула жакет, и он упал к ее ногам. У входа в ванную она сбросила туфли, выскользнула из юбки и одним движением сняла трусики. Она не повернулась в сторону Алессандро, но ощущала на себе его взгляд. Отворив стеклянную дверь, Эштон встала под душ. Она закрыла глаза. Теплые струи ласкали тело. Она предвкушала нежные прикосновения Алессандро, который станет намыливать ее. Дверь снова открылась, и Эштон почувствовала, что за спиной стоит Алессандро. Он пытался демонстрировать неторопливость, хотя Эштон ощущала его возбуждение.

Алессандро взял в руки мыло и стал ее намыливать. Его руки двигались по всему телу Эштон. Он делал это умело и нежно. Он знал женщин и все их секреты, и даже если не любил их, то ему нравилось доставлять им удовольствие. Его руки медленно и возбуждающе скользили по телу, ласкали самые интимные и чувствительные места. Затем в действие вступал его рот. Подведя ее почти к самому пику наслаждения, он отступал, затем снова начинал сладостную пытку руками и ртом. Эштон хотелось кричать от неутоленного желания. А когда он прямо под душем вошел в нее, она и в самом деле закричала, сразу испытав ни с чем не сравнимое, головокружительное наслаждение.

Они сидели на примыкающей к спальне просторной террасе, уставленной горшками с розовой геранью, смотрели на банановые пальмы и апельсиновые деревья в саду, за которыми проглядывала бирюзовая гладь бассейна, на освещенные солнцем башни на берегу озера Уорт. Они оба были в махровых халатах. Алессандро налил в бокалы вино. Эштон ощущала легкое гудение во всем теле – воздействие алкоголя и последствие секса. Она не могла припомнить, когда им было так хорошо вдвоем. На время она даже забыла, до какой степени семейство Монтеверди нуждалось в деньгах и как ее семейство мечтало о титуле. Все это вдруг оказалось в прошлом, и впервые за многие годы, а может, и вообще впервые Алессандро стал ей близок.

Словно прочитав ее мысли или по крайней мере что-то почувствовав, Алессандро потянулся через стол и ладонью накрыл ее руки.

– Мы можем опоздать, – сказала она.

– Вполне, – согласился он.

– Это будет страшно невежливо с нашей стороны.

– Да, конечно, – сказал он и потянулся.

Эштон чувствовала, как между ними пробегают токи удовлетворенности. Возможно, это и толкнуло ее на то, чтобы все сказать Алессандро. Она не собиралась делать это сегодня, несмотря на слова доктора о том, как важно не терять времени. Но сейчас Эштон испытывала необыкновенное расположение к мужу и убедила себя в том, что на сей раз он поймет и будет благоразумным.

– Дорогой мой, я ходила к доктору на прошлой неделе, – начала Эштон.

– Ммм… – Это было похоже на мурлыканье. Он чувствовал себя умиротворенным. Они оба были умиротворенными.