Галина Врублевская - Игры взрослых людей

Родственники повезли старших Саксов к себе на квартиру, но Тео отделился от компании. С этими малознакомыми стариками ему делать нечего. Он листал старую записную книжку, раздумывая, с кем из друзей встретиться в первую очередь. Наткнулся на телефон Оливии. Из телефонного разговора с Лерой он уже знал, что Оливия беременна, и на большом сроке. И точкой отсчета срока был прошлогодний выезд ролевиков на игру. Эту весть жена сообщила ему спокойным тоном. Ни нотки ревности не звучало в ее голосе, и все же Тео встревожился. Он подозревал, что ребенок действительно его, и понимал, что ему предстоят нелегкие объяснения и с Лерой, и с Оливией. Придется просить прощения у обеих. В общем, надо разрулить ситуацию. Он набрал знакомый номер.

Мама Оливии узнала голос Тео и горькой иронией констатировала:

– Наконец и наш папочка прорезался.

Если бы Тео сейчас стоял перед этой женщиной, он бы сквозь землю провалился от стыда и растерянности, но расстояние спасало. Тео молчал.

– Ты слышишь меня, Тео? Наша дочка сейчас с маленьким Федюшей в больнице лежит. Подхватила в роддоме какую-то инфекцию.

Тео вцепился двумя руками в похожую на черного божка телефонную трубку. Значит, Оливия дала сыну его имя – Федор. Разве может быть более весомое доказательство его отцовства?

– Это опасно?

– Можешь сам заехать в больницу и все узнать подробнее. – Женщина назвала адрес.

– Но Оливия, наверное, не захочет видеть меня.

– Напротив. Кстати, Тео, ты не забыл, что настоящее имя Оливии– Ольга Иванова?

Родители Оливии презирали этого парня. Они помогут Олечке поднять ребенка, слава богу, не бедные. Но сделать дочку счастливой не в их силах. Потому мать и вынуждена была сообщить Тео адрес больницы. Она понимала, что даже мимолетный визит этого раздолбая принесет дочке радость.

Через полчаса Тео был в Центральной детской больнице. Он без труда нашел Оливию. Она находилась в стеклянной клетке – боксе, там же, в старого образца железной кроватке с сеткой, лежал малыш. Оливия только что покормила его, и ребенок еще не спал, но, заново спеленатый, таращил на мир круглые глазенки. Больным он не выглядел, только был слегка бледен.

– Что с ним?

– Диспепсия – расстройство пищеварения. Это у малышей часто бывает, сейчас ему лучше. Правда, похож на тебя?

Тео не заметил сходства. Он разглядывал не ребенка, а Оливию. Прежде он видел лишь сказочную персону в ролевых играх, сейчас перед ним стояла реальная женщина. Немного располневшая, с волосами, увязанными в куцый хвостик, – неизменной прической кормящих мамочек всех времен. Он спохватился, что Оливия ждет ответа:

– По-моему, все дети одинаковы.

– Ты надолго? – с легкой обидой спросила Оливия, смахивая рукой несуществующие пылинки с простынки малыша.

Она не надеялась, что Тео придет в восторг от отцовства, но и такого равнодушия к сыну не ожидала. Но Тео не чувствовал себя отцом. Он лишь видел в ситуации досадное недоразумение. Впрочем, Оливия не предъявляла претензий. Держалась независимо и гордо.

– Недели три пробуду, – сообщил Тео осторожно.

– И Лера опять прилетела?

– Лера все время здесь была. Это я приземлился в Питере только два часа назад.

Оливия оторопело уставилась на Тео. Только что прилетел и сразу примчался к ней?! Может, поссорился с женой? Наглухо замурованная надежда проснулась в сердце Оливии. Она подошла к Тео вплотную. Обняла за плечи и с придыханием произнесла:

– Тео, миленький, ты меня вспоминал хоть иногда?

Тео убрал ее ладони со своих плеч, отступил на шаг и, придав голосу мягкость, ответил:

– Я еще загляну к тебе перед отъездом. Надеюсь, вы с малышом будете дома. Да, можешь записать меня отцом ребенка.

– Для этого твоего разрешения не требуется. Я дала мальчику и твое имя, и твое отчество. А фамилия Иванов мне нравится больше, чем Сакс. Так что не стоит утруждать себя.

– Когда я начну немного зарабатывать, я буду присылать вам деньги.

– Ох уж эти интеллигентские сопли! Да никогда ты не будешь зарабатывать! Ты всегда был маменьким сынком, таким и останешься.

– Ну ладно. Я пошел. – Слова Оливии больно били по самолюбию Тео, но возражать он не смел.

– Постой! Хочешь Феденьку на руках подержать?

Тео остановился, и Оливия бережно положила ему на руки почти невесомый сверток.

Малыш спал, причмокивая во сне. Тео посмотрел на сына с близкого расстояния и молча вернул ребенка матери.

– Я буду зарабатывать и буду помогать тебе. Лера поймет.

Вечером Тео приехал в Гатчину. Перед этим успел встретиться еще кое с кем из друзей и заскочить в дом, где остановилась его семья, чтобы взять привезенные из Германии подарки для родственниц жены. Людмила Петровна и Нина Петровна с удовольствием разворачивали красиво упакованные свертки. Ближе к ночи вернулась домой и Лера. Наконец-то супруги встретились! Мама и тетушка умиротворенно смотрели на детей.

За столом в кухне, заставленным праздничной закуской, царила Идиллия. Лере труднее было бы общаться с Тео наедине, но сейчас разноголосый шум создавал видимость непринужденности. И крепкая настойка, краснеющая уже в ополовиненном графинчике, помогала раскрепоститься. Тео рассказывал о жизни в Германии, Лера сообщила о своей работе в газете, мама упомянула о своем гемодиализе и сказала, что чувствует себя теперь несравненно лучше. Наконец она может отпустить дочь. Лишь тетя озаботилась конкретной проблемой – где сегодня ночевать молодым. Как-то неудобно укладывать зятя на полу. Лера тоже не торопилась оказаться с Тео под одним одеялом.

– Пойдем, Тео, погуляем по нашему замечательному парку. Белые ночи, тишина, вокруг никого! А утром решим, куда податься.

Лера и Тео брели по извилистому серпантину дорожек, вьющихся по холмам и вновь сбегающих к бесчисленным прудам и мостикам. Присаживались на пустующие скамейки у клумб. Цветы с накрепко зажмуренными на ночь лепестками, казалось, шептали: «Целуйтесь, крепче целуйтесь, мы не будем подглядывать!» Каким романтичным могло быть это свидание для двоих в светлую июньскую ночь! Однако им мешали незримые свидетели.

Рядом с Лерой в зыбком воздухе плыл образ Сергея Артюшова. Какому унижению его подвергла эта старуха! С той злополучной встречи в кафе Лера больше не видела его. А он не искал встреч, не звонил и сам не отвечал на звонки. Автоответчик сообщал всем, что Сергей занят и не может подойти к телефону. Да, ясности с Сергеем не было, а тут еще Тео покаянно посыпал голову пеплом. Он чистосердечно пересказывал свое посещение больницы, описывал ребенка и состояние Оливии:

– Понимаешь, это мой сын. Я не могу отказаться от него. Я страшно виноват перед тобой. Но все получилось так нелепо… Прошлым летом, на играх в Карелии…