Дмитрий Щеглов - Жиголо

Федор быстро соображал. Сколько времени он у этого старикашки под колпаком? Неделю, со случайной встречи в ресторане «Два пескаря», или больше? Четыре дня это точно. Значит, за ним четыре дня ходил человек, а он даже не заметил этого. И заначка его старику не нужна. Если бы она была нужна, то старик молча изъял бы ее, и Федор даже не догадался бы, кто это сделал. И грешил бы на Катерину, хозяйку квартиры. Однако заначку оставили. Что еще о нем, о Федоре, знает старик? Федор ощутил, как у него на душе выпал неприятный осадок. Или Катька, хозяйка квартиры, связана с этим стариком?

Нет! Не может быть! Когда они с Викторий появились в ресторане старик уже сидел за столиком. Федор немного успокоился. У его хозяйки свой бизнес, у этого старика свой. Просто он перешел в ресторане старику дорогу, вот он его на правеж и вызвал. Или иное? А вдруг и его квартирную хозяйку тоже Михо крышует? Ха, ха! Вот была бы встреча вчера, если бы она пожаловалась. Да, что ни говори, но он везунчик.

Федор окончательно успокоился и принял самый невозмутимый вид. Старик его пригласил, пусть старик и говорит.

А Купец, никуда не торопился. Он подождал, пока его молодой гость причешет собственные мысли, и лишь после этого удивил Федора. Старик достал из собственного кармана паспорт Федора и демонстративно развернул первую страницу.

– Не обманул ты меня, Федя. Да, ты Федор Евсеевич Боровиков!

Федор хорошо помнил, как утром сунул паспорт в нагрудный карман и еще застегнул на кармане пуговицу. А старик почти не приближался к нему, пока они поднимались по лестнице на эту площадку перед домом. Когда же он успел вытащить паспорт? Или кто-то другой в дороге это сделал, а потом передал старику.

Добился старик своего. Федор с уважением смотрел на хозяина дома. Ловкость старческих рук была поразительна. Не приближаясь к Федору, не обнимая его, изъять паспорт из застегнутого на пуговицу кармана, не каждому дано. Да, профессионал высокого класса. Старик передал паспорт Федору, и как ни в чем не бывало, продолжил:

– Хотел тебе, мой молодой коллега, одно дельце предложить, потому и позвал. По всем параметрам ты подходишь. Молод, статен, ловок, выдержка есть, не паникуешь. Держишь удар, а где надо легко гнешься. И в нашем деле понимаешь. А самое главное еще ни одной ходки не имел.

– А вы имели? – перешел на более уважительный тон Федор. Старик это отметил про себя.

– Бог миловал! Зона – не Багамы, туда нечего стремится. А вот ты, Федя, в отличие от меня – потенциальный кандидат на северный курорт. Ты слишком засветился в городе. Тебя местные или на перо поставят или сдадут ментам, или ты сам по глупости подставишься. Вопрос лишь времени. Поверь мне старому.

– А вы решили мне помочь!

Старик улыбнулся.

– Представь, что решил. Мои интересы неожиданно пересеклись с твоими. Я решил взять на себя эту нелегкую миссию. И даже дать тебе вполне приличный процент в будущем деле.

– И на сколько будет дело?

– На два миллиона зеленых.

– А мой процент?

Старик внимательно посмотрел на Федора.

– Двадцать пять процентов. Цифра не подлежит пересмотру. Двадцать пять – мои, двадцать пять – твои. двадцать пять – Ии, и двадцать пять – страховой капитал. Его еще называют общаком.

– Естественно общак будешь держать ты! – возмутился Федор, вновь перейдя на «ты».

– Правильно думаешь! – сказал старик. – Ты что будешь пить? Чай, виски, кофе, коньяк, пиво? Обмыть надо твое согласие.

Старик позвонил в колокольчик. На пороге дома снова показалась молодая девушка, со столиком на ножках уставленными разнообразными бутылками.

– Я еще не дал вам ответа, – снова перешел на «вы» Федор, – я не знаю, в чем ваше дело заключается. Я в стремные игры не играю.

Купец хотел сказать рассказывай, но пожалел молодое самолюбие. Он видел какими удивленными и восхищенными глазами смотрел Федор на приближающуюся Ию. А та подкативши столик с выпивкой, поставила на стол блюдо с рыбной нарезкой и спросила Купца:

– Дед, ничего больше не надо?

– Мне не надо!

Ия еще раз с любопытством глянула на Федора и медленно удалилась. Гость криво усмехнулся, что не ускользнуло от внимания старика. И лишь когда Ия оказалась вдалеке, разговор возобновился.

– Верни мне мои восемь тысяч евро и обсудим твое дельце на два миллиона зеленых! – заявил Федор.

Купец мысленно улыбнулся. Ершистый Красавчик заглотнул крючок. Теперь надо было его не упустить, медленно вывадить и надежно посадить на кукан. Для старого барыги это не составляло труда.

– Федя, – в голосе Купца появились теплые нотки, – мне нравится ход твоих мыслей, нравится, что ты не сразу отвечаешь, а прежде думаешь, взвешиваешь. Я не загоняю тебя в угол, пойми меня правильно, прежде чем нам вернуться к разговору о твоих деньгах, я должен получить принципиальное согласие. Дело, которое я тебе хочу предложить серьезное, оно не требует спешки. Может быть, оно еще и не выгорит. К нему надо подготовиться, разведку произвести, подходы найти, а на все это нужны деньги. Вот на подготовку и уйдут твои восемь тысяч евро. Обещаю тебе, что все они будут потрачены исключительно на тебя. Одеть тебя надо, машину тебе купить, квартиру снять, жить месяца три в столице. Так что мне еще придется из своего кармана добавлять. А ты говоришь – отдай. Отдам, куда я денусь, но не сразу. Войдешь в курс дела, поймешь, что траты предстоят немалые. Я ведь не обычный карманник щипач, нет. Я работаю только по крупному и без риска. Только вот стар я стал, напарник мне нужен молодой. Опыт передам, мозги, ошибки исправлю. И вас молодых не подставлю, тебя и Ию. Кураж мне твой нравится. Удачливый ты!

– Как, и Ия в этом деле будет участвовать? – несказанно удивился Федор.

Хитрый ход сделал Купец. Федор всю глубже и глубже заглатывал крючок.

– Да, ваша роль, твоя и ее, всего лишь роль подсадных уток. Основную работу беру на себя я. Дело стоит того, чтобы за него взяться.

– Что за дело? – быстро спросил Федор.

Купец не выказывая никаких эмоций бросил через стол Федору газету «Светская жизнь». На первой странице красным фломастером была обведена фотография пышной дамы в вечернем платье. Оголенную грудь ее украшало большое колье, на руке был виден браслет украшенный бесцветными камнями. В ушах сверкали массивные сережки.

Федора больше всего заинтересовала подпись под фотографией – «провинциальная львица недавно перебравшаяся в Москву на вернисаже в Доме Художника затмила стоимостью своих украшений жен олигархов. По самым скромным подсчетам стоимость надетых бриллиантов зашкаливает сумму в два миллиона евро». На другой странице была подчеркнута еще одна статья. В ней речь шла о жене мультимиллионера нефтяника. Ее украшения оценивались уже в сумму в пять миллионов евро.