Ли Райкер - Полюбить ковбоя

– Прошу прощения, мадам.

Женщина бросилась ему на шею и запечатлела поцелуй на его грязной щеке, а ее белая шляпа отлетела назад на утоптанную дорожку, ведущую к конюшням.

– Денни Синклер, это самая замечательная скачка на быке из всех, что я видела здесь! Поздравляю!

Денни чуть отодвинул ее и улыбнулся в сияющее лицо Дейзи Четворт, которая была немного выше Эрин и почти одного роста с ним.

– Я не ошибся? – Ему показалось, что Дейзи вы-глядела более счастливой, чем в последние годы. – Что ты здесь делаешь, Дейзи Четворт?

– Наблюдаю, как ты выигрываешь первенство мира.

Когда Денни сообщил ей, что здесь Кен, и рассказал о деньгах, которые должен ему, ее улыбка исчезла, как солнце, опустившееся за горизонт, а глаза потускнели.

– Кен дурак. Если ты позволишь ему сломать твой настрой, у тебя будут неприятности. Не думай о покупке Парадиз-Вэлли.

– Он считает, что прав.

– Он заблуждается, как и в отношении многих других вещей. По-моему, он и так доставил вам кучу неприятностей.

– С этим мы справимся. – Обняв ее за плечи, Денни сменил тему: – Значит, по-твоему, это была чертовски хорошая скачка?

– Лучше, чем в тот раз, когда я была первой в Шайенне.

Денни показалось, что она вот-вот расплачется, и он еще крепче сжал ей плечи. Неужели всего год спустя он будет похож на Дейзи Четворт? Купит билет на трибуны для зрителей и оплатит непомерный счет за отель, чтобы посмотреть, как кто-то другой вместо него выиграет мировое первенство?

– Ты должна сделать еще один заход, Дейзи Четворт.

– Не могу. Иногда мне хочется, но я никогда никому в этом не признаюсь. – Она взглянула на Денни. – Я так скучаю, но я приняла для себя решение и ушла, пока мои кости еще целы. – Немного помолчав, она снова широко улыбнулась. – Хотя если бы у меня была такая лошадь, как Сабе, я, возможно, и передумала бы.

– Пойдем проведаем его. – Денни кивком указал на ближайшую конюшню, куда как раз направлялся, когда чуть не сбил с ног Дейзи. Честно признаться, он беспокоился о Кемосабе, потому что когда они с Тимми ехали верхом во время торжественного открытия, походка лошади показалась ему скованной, и на боку у нее он заметил рубец, которого прежде не было. Денни не так уж хорошо был знаком с Уэсом Тернером и хотел исправить это прямо сейчас.

– Должна признаться, я шла взглянуть на него, когда столкнулась с тобой.

– Премного благодарен. Значит, я остался незамеченным из-за собственной лошади.

– Тебя я тоже навестила бы.

– Знаю. – Он обнял Дейзи и предложил: – Пойдем вместе проведаем эту старую клячу.

Стойло Кемосабе находилось в дальнем конце конюшни, позади дюжины других загонов, в которых тяжело дыша и опустив головы стояли усталые после выступления лошади или лошади, еще не выступавшие и почти по-человечески взволнованно ожидавшие своей очереди. С расстояния в двадцать ярдов Денни увидел знакомую пеструю шкуру, а затем коренастого рыжеволосого мужчину и услышал его сердитый голос.

– Ты паршивый сукин сын, а еще называешься скаковой лошадью! Без тебя у меня лучше получалось. – Он поднял ведро с водой. – Синклер должен заплатить мне за то, что я держал тебя в конюшне, мешок костей! – Он бросил пластиковое ведерко к столбу, и металлическая ручка звякнула, как пожарный колокол.

Привязанный в открытом стойле Кемосабе шарахнулся в сторону и прижал уши. Прежде чем Денни добрался до стойла, Тернер отшвырнул ведро в сторону и ладонью сильно ударил Кемосабе по носу, и тот взвизгнул от боли.

– В чем дело, Уэс?

Тихий голос Денни успокоил лошадь, а пораженный Уэс Тернер резко обернулся:

– Ты что, следишь за мной?

– Слежу за своей собственностью и, похоже, поступаю правильно.

– В договоре сказано, что эта лошадь моя на все финалы.

– Это хорошая лошадь, – сказал Денни, – и если я одолжил ее тебе на время за деньги или просто так, это не означает, что ты можешь привязывать и бить ее.

– Я ее не бил. Ты что, видел веревку? Из-за этого жеребца я отодвинулся назад, у меня на необученном жеребенке и то было лучшее время.

– Быть может, в этом виновата не лошадь, – резко сказала Дейзи, – ты просто не умеешь ездить верхом.

– Не горячись, Дейзи.

Оставив девушку снаружи, Денни вошел в стойло и нежно провел рукой по холке Кемосабе и по его спине, а лошадь ткнулась носом ему в живот и обнюхала карманы в поисках морковки.

– Пусто, – сказал ей Денни, чувствуя, как злоба, исходящая от Уэса Тернера, пропитывает воздух, словно запах лошадиного навоза, хотя помещение было чисто прибрано. – Ты ведь знаешь, так всегда бывает, когда я работаю. Морковка за мной.

Он присел на корточки и скользнул рукой по задним ногам Сабе, потом по передним и с левой стороны почувствовал жар. На мгновение Денни опустил голову, затем поднялся и, сжав кулаки, свирепо глянул на Тернера.

– Ты мне не нравишься, и если бы мне не нужны были деньги, я понял бы это гораздо раньше.

– Что случилось, Денни? – с беспокойством спросила Дейзи.

Но Денни ответил, обращаясь к рыжеволосому краснолицему мужчине, стоявшему у входа в стойло:

– Всю прошлую весну и лето я держал эту лошадь дома, мои сын и жена ухаживали за ней, и когда я давал коня тебе напрокат, он был здоров. – Денни шагнул к Уэсу, который отступил назад. – У него снова повреждено сухожилие, оно горит, как раскаленный утюг. Держу пари, ты знал это, когда ездил на нем сегодня.

– Я не…

– Не лги мне. Ты, сукин сын!

– Денни, он этого не стоит. – Дейзи схватила его за руку, прежде чем он успел нанести удар. – Оставь его.

Денни отбросил ее руку и тихим угрожающим тоном предупредил Уэса Тернера:

– Ты больше не воспользуешься моей лошадью.

– Но завтра…

– Сейчас я вызову ветеринара АКПР. А если у тебя проблема с договором, обратись к своему адвокату, и посмотрим, кто выиграет дело. Забудь про Вегас, поезжай домой и разорви договор, пока я не разорвал тебя на части.

– У меня еще заезды, деньги…

– Попробуй еще раз подойти к этой лошади во время соревнований, и это будет твоя последняя скачка!

Возмущенно фыркнув, Тернер развернулся и пошел из конюшни, бросив на ходу:

– Тебе он нужен, ну и забирай его. Ты оплатишь счет за его питание и содержание! Или он будет стоять здесь и подыхать с голода.

Положив руки на бедра, Денни уставился в землю между собой и Дейзи, внимательно разглядывая сперва носки ее светло-коричневых сапог, затем своих более темных, и наконец, сдвинув шляпу на затылок, перевел взгляд на Дейзи.

– Что, черт побери, я наделал? Отправил эту лошадь обратно на родео, продержал ее до самых финалов, и все только для того, чтобы расплатиться с Кеном, который превращается в еще одного сукиного сына? Я, наверное, лишился рассудка.