Джил Гаскойн - Ты в моей власти

Бетси быстро ответила:

– Да, но это будет не скоро.

Джил села напротив нее на постель. Бетси продолжала поглаживать руку Бена. Марго пристроилась у него в ногах, зардевшись от удовольствия, очевидного для всех, кроме самого Бена, и проговорила:

– Я так рада, что все это кончилась. Я думала о тебе все утро.

Джил сказала:

– Я начинаю завтра репетировать на радио. Контракт на шесть недель, поэтому ты можешь не беспокоиться о работе. Мы с Джейми проживем на мое жалованье.

Бен улыбнулся и погладил ее по щеке. Потом он снова взглянул на Розмари.

– Как твоя программа, Рози?

Она только кивнула. Она чисто физически не могла заставить себя произнести хоть слово, любую банальность, даже: «Как ты себя чувствуешь?» Она ждала, когда в ногах наконец исчезнет слабость и она сможет уйти.

Вернулась сиделка.

– Не засиживайтесь, дамы. – Она посмотрела на часы. – Еще минут пять, не больше. – Она наклонилась к Бену. – Когда все уйдут, я опущу спинку, – она подмигнула ему, – а потом мы переведем вас в общую палату.

– Вы меня там потеряете, – пошутил Бен. – Среди всех этих повязок.

– Не беспокойтесь, мистер Моррисон, уж вас-то я всегда найду.

Бен кивнул ей, она засмеялась и ушла. Он поймал взгляд Розмари, и с минуту они не отрываясь глядели друг другу в глаза. Потом он пожал плечами, как бы говоря: «Что я могу сделать?» – а вслух проговорил:

– Ты потрясающе выглядишь, Рози.

Женщины уставились на нее. Она вздрогнула, пошевелилась и наконец обрела дар речи.

– Я должна идти, Бен. Обед с американскими друзьями. – Она сделала шаг к двери. – Надеюсь, реабилитация пройдет успешно. – Она улыбнулась Дайане, которая не ответила ей и продолжала теребить белое покрывало, висевшее на спинке кровати. – До свидания, – попрощалась Розмари, потом еще раз сказала: – До свидания, Бен. – И она ушла. Через палату, мимо любопытных глаз, вниз по ступенькам, не дожидаясь лифта. В баре она нашла Джо. Улыбчивую и серьезную Джо.

– Какое счастье, что ты поехала со мной, – выпалила Розмари, протягивая Джоанне ключи от машины. – Ради Бога, поскорее отвези меня домой. И скажи, что по моему виду не слишком заметно, какая я дура.

– Так, значит, аут? – спросила Фрэнсис. – Господи, неужели это случилось? Окончательно и бесповоротно?

Пока Джоанна везла Розмари домой, у той стучали зубы от холода и потрясения. Она переоделась: сорвала с себя брючный костюм и швырнула его в дальний угол гардероба.

– Эта вещь – свидетель чудовищного унижения, – ответила она на недоуменный взгляд Джоанны, которая стояла на пороге спальни с рюмкой бренди в руке и знакомым озабоченным выражением лица.

Розмари выпила бренди, погладила Джоанну по щеке и засмеялась.

– Джо, милая, не тревожься так. Просто небольшая истерика. Я не собираюсь больше впадать в депрессию. Все это так нелепо.

Она собрала вещи и позвонила Фрэнсис.

– Я хотела бы пожить у тебя. Примерно с неделю.

– Прекрасно. И удивительно. А как же «не могу спать в чужой постели»?

– Забыто. Вместе со здравым смыслом и чувством самосохранения.

– И того, и другого ты наберешься здесь. Дорогая, оставайся у меня сколько захочешь.

Она позвонила Майклу и сообщила, что теперь ее нужно искать у Фрэнсис.

– С тобой все в порядке? Ты сможешь вести программу?

– Конечно, – твердо ответила она, потом обернулась к Фрэнсис: – Он будет звонить сюда. Ничего?

– Это самая мелкая из всех возможных неприятностей.

– Что касается твоего вопроса, – продолжала Розмари, – то мне кажется, что это действительно аут, как ты выражаешься.

– Кажется?

– Надо сменить замок на входной двери.

Фрэнсис радостно потерла руки.

– Ах, как бы мне хотелось оказаться мухой на стене этой палаты.

Розмари передернула плечами.

– Что ты! Это был самый настоящий кошмар. Этот человек в совершенстве владеет искусством унижать. Как ты думаешь, он сделал это нарочно? Я имею в виду – попросил меня прийти.

Фрэнсис покачала головой.

– Нет, вряд ли. Он об этом даже не задумывался. Его наглость беспредельна, невольно начинаешь восхищаться. Интересно, сменит ли он образ после этой истории с глазом.

– А с какой стати?

– Да, ты права. Ведь главный предмет остался цел и невредим. Во всяком случае пока. А вдруг какой-нибудь милой даме придет в голову страшная месть?

– Ты знаешь, – Розмари стиснула зубы, – я уже об этом думала.

Фрэнсис налила ей вина.

– Станем опять взрослыми? – проговорила она с улыбкой.

– Да уж, пожалуйста, – ответила Розмари.

Она прожила у подруги больше недели.

– Он может опять объявиться? – спросила Фрэнсис, когда Розмари собиралась домой.

Розмари отрицательно покачала головой.

– Нет, не сейчас. Он все понимает, и для него очень важно оставить за собой последнее слово.

– Надеюсь, ты права. А если ты когда-нибудь еще раз сделаешь хоть шаг в направлении кого-нибудь вроде Бена Моррисона, я скажу: «Больница».

Розмари улыбнулась.

– Его больше нет в моей жизни. И пока я не вижу и не слышу его, все будет прекрасно.

Серия программ на телевидении закончилась. Майкл уже вел переговоры о следующей. Розмари вздыхала:

– Неужели нельзя придумать чего-нибудь новенькое?

Она продолжала работать на радио Би-би-си и старательно избегала встречи с Джил Спенсер.

Однажды в субботу, в конце января, Розмари поехала в Стритхэм навестить мать. Они походили по магазинам, а потом посмотрели дневной спектакль в театре.

Однако оставалась еще одна, последняя, сцена с участием Бена Моррисона. Но на этот раз ее роль взяла на себя Джоанна, которой она удалась гораздо лучше, чем самой Розмари. Джоанна была дома одна и занималась тем, что стирала рубашку в раковине на кухне. Она поглядывала в большое окно на холодный, ясный день и мурлыкала себе под нос. Элла должна была вернуться из Глазго на следующий день, контракт у нее кончился. Будущее рисовалось Джоанне в счастливом свете. Они собирались наконец снять квартиру, сама Джо начинала работу над новой пьесой, последняя ее постановка шла в театре в Вест-Энде. Погода стояла холодная, но мягкая, что случается порой в январе. «Больше похоже на начало апреля, – сказала Розмари утром. Она принесла в кухню вещи Бена, которые до сих пор валялись в кладовке. – В понедельник отправлю посылку на адрес Джил Спенсер», – угрюмо объяснила она.

Джоанна, очень довольная, с улыбкой проводила ее в Стритхэм. Они с Эллой собирались перед тем, как переселиться, подарить Розмари котенка и должны были вместе выбрать его, когда Элла вернется домой. Она отжала рубашку. Джоанна из скромности не включала стиральную машину – у нее, в отличие от Эллы, хватало терпения стирать руками.

– Ну вот, – удовлетворенно пробормотала она и стала искать прищепки, чтобы повесить рубашку на улице.