Валери Блок - Рождество наступает все раньше

– Вы хорошо себя чувствуете?

Джастин расплакалась.

– Я… моя нога.

– Давайте посмотрим. Вы сможете дойти вон до тех диванчиков?

– Мы не несем ответственности за несчастные случаи, произошедшие вне разрешенной зоны, – не отставала от них назойливая стерва.

– Ты меня нервируешь, – отрезала Джастин. – Проваливай.

Служащая ушла. Джастин стянула колготки, почти не беспокоясь, что кто-то увидит. Медсестра спросила, как ее зовут, куда она должна была лететь, какое сегодня число и год.

– Зачем это? – спросила Джастин, ей вдруг стало страшно.

– Мы всегда проверяем, нет ли мозговых травм. А теперь – давление.

– Эй! – Барри сел рядом с ней, и она почувствовала, что ей вдруг стало намного легче. – Как тебе удалось раздобыть себе личную медсестру?

Медсестра разобралась с ней и занялась Барри. Джастин внимательно наблюдала. Он был крупный и далеко не кожа да кости, но при этом не толстый. С мужчинами такое бывает. Он крепко взял ее за руку, когда сестра начала накачивать воздух в рукав, проверяя его давление.

– Какой сегодня день? – спросила медсестра.

– Первый день остатка моей жизни, – отозвался он. – Кто-нибудь умер?

– Нет. – Медсестра поднялась на ноги. – Ладно, я только устанавливаю очередность оказания медицинской помощи, лечить я вас не могу. Оба становитесь в очередь номер три, и не наступайте на эту ногу.

Целая команда служащих «УорлдУайд» развернула в зале ожидания бурную деятельность. Джастин с Барри достались номера 67 и 68 в третьей очереди за медпомощью. Люди требовали, чтобы у них взяли интервью телевизионщики. Джастин улеглась на сиденья, положив голову Барри на колени. Больше всего ей хотелось тишины. Барри продолжал навязываться с разговорами: про турбулентность, шум и грохот, приземление, травмы, мотор. Она обернула ноги серебристым пледом.

Вчера вечером, по окончании третьего подряд восемнадцатичасового рабочего дня, Крис Фарло вызвал ее к себе и попросил поработать над тендерным предложением. Она отказалась. Она раньше никогда не отказывалась.

Фарло был высокого роста, плотного телосложения, совершенно не элегантен, никогда ни в чем не раскаивался и часто приходил в ярость. Как обычно, попросил ее исполнить обязанности партнера по распределению ассигнований. Смахнув с лица очки, он спросил с нарастающим раздражением:

– Проблемы дома?

– Простите?

– У тебя личные проблемы. Что-то в этом роде. Не надо подробностей, – быстро добавил он, предостерегающе подняв руку. – Я не желаю знать.

– Нет, но у меня в эти выходные свадьба, – сказала она, и его редкие седые брови резко взлетели вверх. – Не моя, – разуверила она его.

– Слава богу, – сказал он небрежно, как будто сама мысль была такой нелепой, что не сошла бы и за неудачную шутку.

Ну и конечно ее угораздило разреветься, уронив голову на его столе.

– Что такое? – сердито крикнул он.

Ничего подобного раньше не случалось. Фарло вскочил и захлопнул дверь. Он не выносил апатии, а тем более истерик. Он ждал – похлопывая ладонью по столу, – чтобы она взяла себя в руки.

Она никак не могла успокоиться. Это было более чем непрофессионально. Это было самоубийство, она сейчас своими руками губила свою карьеру. Фарло входил в Совет по управлению, Партнерский совет и был сопредседателем Совета корпорации.

Фарло покачал своей большой, седой головой.

– Ну все, Шифф, – продолжал он предостерегающе, нетерпеливо барабаня пальцами. – Хватит уже.

Женщины в «Пэкер Брибис Нишман Грабт» – это одно. Замужние женщины – совсем другое. А одинокая женщина, стремящаяся выйти замуж, считалась низшей формой жизни. С этой самой минуты, сколько бы восемнадцатичасовых рабочих дней она ни вписывала себе в табель, Фарло и партнеры будут обращаться с ней, как со школьницей, которая зашла передохнуть, прежде чем снова отправиться по магазинам.

Барри Кантор все болтал.

– Эта очередь будет тянуться еще не меньше трех часов, – сказал им человек с рукой на перевязи, направляясь к выходу. Ему оставалось пройти всего одно собеседование, и Джастин чуть снова не расплакалась.

Она поднялась, кое-как доковыляла до свободного участка затянутого ковровым покрытием пола и легла, укрывшись серебристым пледом. Люди носились туда-сюда, вопили, плакали. Джастин где-то потеряла свои туфли, пальто, папки.

Барри присел рядом на корточки.

– Что случилось? – сказал он очень громко.

– Устала. Вдруг.

– И все? У тебя там под одеждой нет еще каких-то повреждений? Хочешь, я проверю?

Передние зубы у него чуть находили друг на друга. Он был очень обаятелен. Какая жалость, что он так громко разговаривает.

– Пассажиры рейса 358! После того как вы проконсультируетесь с представителями авиакомпании и медицинской службы, вы можете свободно покинуть зону реабилитации! – Послышались радостные возгласы, Барри присоединился. – Вы можете получить ваучеры на рейс до Феникса, отправляющийся в семь часов! – В ответ раздался взрыв саркастического смеха. – Напоминаем, что курение на территории терминала запрещено и карается штрафом и/или тюремным заключением!

Джастин села. Зачем они сидят здесь и чего-то ждут? Если она уже не летит в Феникс, надо вернуться и поработать над этим тендером.

Она встала.

– Я хочу уйти отсюда.

– Тебе не нужен багаж?

Может быть, Барри Кантор один из тех парней, с кем она могла бы и переспать в колледже, но которые сейчас ей совершенно незачем?

С другой стороны, разве она не решила пересмотреть свою жизнь?

Нет: кое-что остается неизменным. Он сидит тут, как все остальное стадо, и ждет, пока кто-нибудь все за него организует. Это ее бесило.

– Я ухожу, – сказала она, разочарованно протягивая ему руку.

– А, конечно, вежливое рукопожатие на первом этаже. – Он крепко обнял ее. Он прижался губами к ее лбу. Он был высокий, надежный, сильный. И никогда не возникнет вопроса, кто больше весит. Она снова чуть не расплакалась.

– Послушай. Я хочу в душ, – сказала она. – И стейк.

– Тебе с этим помочь?

«А я думала, ты уже и не спросишь», – подумала она про себя, но вслух сказала:

– Да.

На Гранд-Централ-Парквей было плотное движение: по обеим сторонам проспекта люди глазели на столб грязно-серого дыма, поднимавшийся из самолета, и на работу пожарных. Джастин попыталась унять сердцебиение при помощи биоритмических упражнений, которые выучила в прошлом году на семинаре в Дулуте. Ей удалось быстро вырваться на волю, загнав в угол человека в униформе словами:

– Я юрист из компании «Пэкер Брибис Нишман Грабт». И если вы думаете, что я буду стоять в очереди, то вы просто не понимаете, с кем связались.

Они подписали заявления об отказе от права на медицинскую помощь и еще несколько документов, представитель «УорлдУайд» проводил их к началу очереди на такси, выдал каждому брошюрку о возможных травмах, направление к психиатру, пару носков, набор туалетных принадлежностей и пачку жареного миндаля.