Стелла Камерон - Милые развлечения

– Останешься?

– Да. Останусь. Я люблю тебя, старый ты идиот.

Сердце Перис сжалось. Она посмотрела на деда и ощутила слезы на щеках. Было заметно, как дед сглотнул комок в горле, прежде чем сказать:

– Что ж, я рад, что ты одумалась.

Эмма тронула кончиком туфли белую бетонную стену.

– Тобиас, когда-то я гуляла с твоим дедом.

– Когда? – спросил Тобиас после небольшой паузы и посмотрел на Перис.

Перис испугалась.

– Когда? – переспросила она. Эмма одернула жакет.

– Конечно, до того, как я вышла замуж за вашего деда.

– Мы были помолвлены, – сказал Попс, хмурясь.

– Нет, ты только пообещал на мне жениться, – возразила Эмма. – Ты тогда еще не подарил мне кольцо и не разговаривал с моим отцом.

– Обещания должно было хватить. Все бы было ничего, если бы ты сама мне об этом рассказала. Но ты не призналась, а я узнал от Сэма.

– Зачем мой дед тебе рассказал? – спросил Тобиас.

– Чтобы утереть мне нос, – ответил Попс. – Твой отец родился ровно через девять месяцев после их свадьбы. Или, если ты спросишь меня, даже немного раньше.

– Эдвард… – предостерегающе проговорила Эмма. Перис и Тобиас с облегчением переглянулись. Все-таки они не были родственниками!

– Все хотят правды, – обвиняюще начал Попс. – Все ее получают. Нам с Эммой потребовалось немного больше времени, чтобы родился Морис. Сэм был так горд собой, что сказал…

– Он тогда много выпил, – вмешалась Эмма. Попс оттолкнул пустую тарелку.

– Не может быть оправданий для тех, кто бросает тень на мужскую дружбу. Сэм сказал, что моя Эмма забеременела бы гораздо быстрее, если бы тогда осталась с ним, а не вышла замуж за меня.

– Он сказал это через тридцать пять лет после того как вы поженились, – с раздражением вставил Морис. – А ты из-за этого расстался с лучшим другом.

– Они оба виноваты, – сказал Тобиас, удивив Перис. – Мой дед никогда не умел сдаваться.

– А сейчас он уже умер. Так что никаких поцелуев и примирений, да, пап? – спросил Морис.

Попс сложил руки на животе.

– Кому пришла в голову эта вендетта? – спросил Тобиас так спокойно, что Перис не сразу поняла, о чем он спрашивает.

– Что ты сказал, парень? – спросил его Попс.

– Ты слышал. Кто нашептал тебе, чтобы ты объявил мне войну?

Перис приготовилась уже услышать от Попса горячий ответ, ведь он гордился тем, что не прислушивается ни к чьим советам.

Ответа не последовало. Попс, звучно рыгнув, поднялся из-за стола и пересек комнату.

– Морис, – позвал он. – Подойди и помоги мне.

Попс вытащил большой нижний ящик из стола и вместе с Морисом поднял его на стол. Тобиас едва успел убрать пустую тарелку Попса.

С видом фокусника, вытаскивающего кролика из шляпы, Попс снял зеленый мешок для мусора, закрывавший содержимое ящика.

– Видали? – с торжеством в голосе спросил он и посмотрел на Тобиаса. – Видишь, парень?

Они все увидели, что лежит в ящике.

– Не верю адвокатам, – продолжал Попс. – Да и банкирам тоже. Это те деньги, что ты заплатил мне за аренду земли, молодой Квинн. Видел когда-нибудь столько тысячедолларовых банкнот сразу?

Тобиас медленно покачал головой.

– За аренду?

– Глупости все это! – сказала Эмма, взяв чайник и наливая в него воды. – Думаю, нам всем надо выпить чаю.

– Не верю, что ты сам додумался испортить мне жизнь, – сказал Тобиас. – Кто-то тебе подсказал, как можно это сделать.

– Говоришь, кому-то нужно думать за меня? – резко спросил Попс.

– Я говорю, что ты бы не стал устраивать утечку информации для прессы. Мы знаем, врать ты умеешь. Сегодня мы в этом убедились. Но, пока ты тут сидишь, еще кто-то плетет интригу.

На мгновение Перис подумала, что сейчас-то Попс ответит достойным образом. Но он изменил намерения и поднял пачку тысячедолларовых купюр.

– Мои люди не натягивали колючую проволоку вокруг твоего дома, Попс. И ты знаешь это так же хорошо, как и я.

– Ничего подобного, – взорвался Попс, лицо его побагровело. Излишний вес при его росте только добавлял ему внушительности. – Ты думаешь, это я ее там натянул?

Не вступая с ним в перепалку, Тобиас поудобнее устроился на стуле.

– Думаю, кто-то постарался для тебя, чтобы выставить меня в дурном свете. Твой приятель-радист должен был прочесть тебе местные газетенки, рассказавшие, что из этого вышло. Бедный старый затворник опутан колючей проволокой. Очень похоже на правду.

Грозная гримаса повела брови Попса к переносице.

– Чушь, – сказал он. – Покончим с этим. Давай, сынок, – он начал совать Морису деньги, которые держал в руках. – Никогда тебе ничего не давал, потому что не верил, что тебе это поможет. Ты честный человек. С такими деньгами дела у тебя и твоей глупой жены пойдут получше.

С минуту Морис осознавал происходящее, а потом попытался оттолкнуть деньги.

– Берил – хорошая, – сказал он с усилием. – Жизненные ценности… Они у нас с ней одинаковые. Мы не ждем дармовых благ.

Попс опять протянул Морису пачку денег.

– Это твое по праву. И больше я не желаю об этом слышать.

Раздались всхлипы. Это плакала Эмма. Прижимая к носу платок, она улыбнулась сквозь слезы, текшие по лицу, и сказала:

– Возьми, Морис. Мы с дедушкой очень хотим, чтобы ты взял их.

Попс перебирал банкноты в ящике, как карточки в картотеке, словно не зная точно, что ищет.

– Надоело мне это место, – пробормотал он. – Слишком долго я тут торчал. Пора его продавать.

– Что? – Тобиас рассмеялся. – Старый ты дьявол! Насовал мне палок в колеса, а теперь хочешь смыться?

– Куда бы ты поехала, Эмма? – спросил Попс, словно и не слыша Тобиаса. – Все еще хочешь на Аляску?

Эмма все плакала, поэтому она только кивнула в ответ. Вздохнув с облегчением, Попс вытащил из ящика еще одну пачку денег.

– Сначала Аляска. А потом мы отправимся в кругосветное путешествие.

Тобиас поставил локти на стол.

– Ты мне ничего не скажешь, а?

– Нет, – коротко ответил Попс. – Нечего сказать. Что у вас с Перис?

Перис почувствовала, что отец и Эмма смотрят на нее. Она же смотрела на свои руки, лежащие на коленях.

– Ну, – громко сказал Попс. – Я задал тебе достаточно простой вопрос, молодой Квинн. Каковы твои намерения в отношении моей внучки? Должны же мы знать, Морис?

– Я думаю, Перис достаточно взрослая, чтобы самостоятельно принимать решения, – сказал Морис отнюдь не безразличным тоном.

– Перис, – обратился к ней Тобиас, и когда она подняла на него глаза, спросил: – Что у нас с тобой?

Перис сильно покраснела, а Тобиас усмехнулся и через стол протянул к ней руку. Перис нерешительно коснулась его ладони кончиками пальцев.

– Черт их разберет, – проворчал Попс. – Черт разберет, что у этой молодежи на уме.

– Что у нас, Перис?

Перис вздохнула и сказала, склонив голову как бы в поклоне: