Оливия Дарнелл - Волшебство любви

Выйдя из тенистого садика на шумную пыльную улицу, Энн почувствовала себя рыбой, выкинутой из тихого водоема на враждебный, душный берег. Настроение было отвратительным, хотелось забиться в какой-нибудь уголок и хорошенько выплакаться. Это от перенапряжения, поставила себе диагноз Энн, я взялась за работу, которая мне совершенно не подходит, и постепенно впадаю в депрессию. Легче от установления причины ей не стало. И, как всегда в тяжелые минуты, Энн потянуло домой, но не в ее маленькую лондонскую квартирку, а в Кингсвуд, в их старый, уютный, светлый дом, к Пат. Она представила просторную гостиную. Все три окна сейчас, наверное, открыты, ветер играет легкими занавесками… Там прохладно и тихо. Энн подумала, что в этой тишине и покое сумеет обрести душевное равновесие.

В Кингсвуд Энн приехала, когда уже стемнело, но, к ее удивлению, ни в одном окне не было света.

— Пат?

Энн прошла по комнатам, поднялась наверх, — бабушки нигде не было. Странно. Обычно Пат никуда не выходила в такое время, да и входная дверь не заперта. Она прислушалась. Ей показалось, что сверху доносятся какие-то приглушенные звуки. Энн поднялась по скрипучим ступенькам лестницы на чердак и обнаружила там растрепанную плачущую Пат. Увидев внучку, она зарыдала в голос.

— Что случилось?! — Энн бросилась к ней. Плачущей бабушку ей приходилось видеть, но непричесанной — никогда.

— Клеопатра пришла третьей! — прорыдала Пат.

— Какая Клеопатра?

Ответа не последовало. Энн решила, что речь идет о героине какого-нибудь сериала, но усиливающиеся рыдания давали понять, что дело гораздо серьезнее. Энн почувствовала неприятную слабость в ногах. Интуиция подсказывала ей, что случилось что-то очень плохое.

— Пойдем вниз, моя девочка, — всхлипывая, сказала Пат. — Лучше я там расскажу тебе, что натворила. — Она кинула неуверенный взгляд на круглое чердачное окошко, словно спрашивая себя, пролезет туда, если решится выброситься, или нет.

В гостиной Пат рассказала все.

Она уже давно играла на скачках. Еще до замужества, будучи по натуре очень азартной, увлекалась ими, и несколько раз ей крупно везло. Но ответственность за судьбу Энн заставила ее прекратить игру. Теперь же, когда ее девочка получила образование и встала на ноги, она решила, что может позволить себе немного расслабиться. К несчастью. Пат «расслабилась» настолько, что начала ставить почти все деньги, получаемые от доходов «Серебряной омелы», и в результате, желая поправить пошатнувшиеся дела, заложила дом. Она надеялась, что Клеопатра — так звали лошадь, на которую Пат поставила все деньги, придет первой, а та, увы, пришла третьей, и теперь они теряли дом.

— А что ты делала на чердаке?

Энн задала этот вопрос, чтобы хоть как-то снизить накал страстей. Рыдания Пат становились все более бурными.

— Здесь мне было как-то неуютно страдать. Несмотря на серьезность ситуации, Энн улыбнулась.

— Думаю, положение не безнадежно. Когда нужно выплачивать деньги и сколько?

Сумма оказалась солиднее, чем Энн ожидала, а до выплаты оставалось только две недели. Девушка задумалась и, кажется, нашла выход.

— Пат, можешь не волноваться и спать спокойно. Этот дом останется в твоем полном распоряжении.

В среду, ровно в пять, Брайан Кестелл вошел в ее кабинет. Он был сосредоточен и хмур. Энн, на этот раз наблюдавшая за его приездом, спрятавшись за занавеску, заметила, что Фионы с ним не было, и это несколько подняло ее боевой дух. После приветствия Кестелл незамедлительно перешел к делу.

— Вы подобрали мне подходящую девушку? — не глядя на Энн, спросил он.

— Думаю, что да.

— Когда я смогу поговорить с ней?

— Прямо сейчас, если не возражаете.

Кестелл вопросительно поднял бровь. Энн быстро сосчитала про себя до десяти и провозгласила:

— Эта девушка — я!

Если бы Энн не испытывала страшной неловкости, она получила бы истинное наслаждение, увидев отразившееся на равнодушном лице Брайана Кестелла искреннее изумление. Он некоторое время молчал, потом поднялся, подошел к окну и достал из кармана сигареты.

— Вы позволите?

Энн кивнула. После первой затяжки Кестелл спросил:

— Вы так дорожите репутацией фирмы, что, не найдя никого, решили предложить себя?

— Нет, в нашей базе данных достаточно кандидатур, которые я могла бы предложить вам.

— Тогда в чем дело?

Он изучающе посмотрел на Энн.

— Несмотря на вашу внешность, вы производите впечатление умной девушки, и я не могу поверить, что вы решаетесь на такую глупость.

Энн вспыхнула от возмущения. Несмотря на внешность! Что он хочет этим сказать? Но отступать было нельзя, и она, стиснув зубы, приготовилась слушать дальше.

— Может быть, это шутка?

Энн показалось, что в его голосе прозвучала надежда. Она отрицательно покачала головой и со вздохом сказала:

— Нет, к сожалению, не шутка. Это серьезное решение.

— Серьезное решение? Насколько я помню, неделю назад вам и в голову не приходило ничего подобного, но, даже если это серьезное решение, я тоже совершенно серьезно говорю вам: ваша кандидатура мне не подходит!

Он снова сел в кресло и скрестил на груди руки.

— Вы не объясните, чем я не устраиваю вас? — спросила Энн и почувствовала, как ее глаза наполняются слезами.

До чего унизительная ситуация! И что будет с Пат, если он откажется? Крупная слеза капнула на стол. Энн шмыгнула носом и полезла в сумочку за платком.

— Мисс Фаррингтон, прекратите сейчас же плакать! — Кестелл вскочил с кресла и подбежал к девушке, которая безуспешно пыталась отыскать платок. Он не выдержал и протянул ей свой. — Вытрите нос и расскажите мне, что у вас стряслось.

Энн взяла платок, поднесла к носу и вдохнула знакомый уже запах хвои и лимона. Она вытерла глаза, высморкалась и положила платок в сумку.

— Я его выстираю и верну.

— Разумеется, но не торопитесь, мы же пару месяцев проведем вместе. Энн подняла на него глаза.

— Так вы согласны? Кестелл вздохнул.

— Не выношу женских слез и думаю, у вас действительно серьезная причина для такого неожиданного решения. Не хотите поделиться?

Энн колебалась — рассказывать практически незнакомому человеку о своих проблемах совсем не хотелось.

— Ну же, мисс Фаррингтон, может быть, я смогу помочь вам как-нибудь иначе. — Кестелл ободряюще улыбнулся.

Почему ему так не хочется, чтобы я стала этой «первой леди Кестелл»? — с легкой обидой подумала Энн и, не выдержав, спросила:

— Не понимаю, почему я вас не устраиваю?

— Ну, этому так много причин, что даже не стоит вдаваться в них, лучше выясним ваши, — небрежно промолвил Кестелл, по-видимому твердо решив не давать объяснений.