Коллектив авторов - Просто Мария

Артуро совсем обезумел: «Провал! Все потеряно! Мария снова с этим жалким учителишкой! Ну что ж, если у него рухнули все надежды на счастье, то не будет счастья и у Марии!..» А Лорена горячо шептала ему на ухо задуманный план отмщения. Артуро согласился: этой же ночью они приведут его в исполнение.

Напротив проходной фабрики, бдительно охраняемой ночным сторожем, вдруг резко затормозила машина. Водитель потерял сознание, очевидно, сердечный приступ. Из машины выскочила женщина и бросилась к будке сторожа.

– Сеньор, сеньор! Помогите, умоляю вас, разрешите воспользоваться вашим телефоном! Моему мужу плохо, он без сознания в машине! Нужен врач! Откройте мне! – взывала она.

– Позвоните из автомата, сюда пускать никого не положено…

– Один звонок! Срочно! У меня умирает муж! – Отчаяние, звучащее в голосе незнакомки, сделало свое дело, сторож сдался.

– Ладно-ладно! Успокойтесь! Сейчас открою… Открыл и тотчас получил удар чем-то тяжелым по голове.

Канистра с бензином и зажигалка были у Лорены под рукой; Артуро д'Анхиле, продолжая разыгрывать приступ, наблюдал за действиями Лорены. Он увидел, как за забором взметнулся столб пламени, а Лорена в тот же момент вскочила обратно в машину.

– Я отмщен, – проговорил Артуро.

И тут на его голову обрушился сильнейший удар…

– Наконец-то я… от тебя избавилась! – пробормотала Лорена. – Твои деньги пойдут мне на пользу. Я немного отдохну от всех вас… а потом… потом доведу до конца свой план мести…

Машина мчалась вперед, за рулем сидела Лорена, больше в машине никого не было…

Мария благодарила Всевышнего за спасение от злой ненавистницы-сестры и за приют у матери Кармелы.

Кармела сострадала Марии, предлагала ей врачей. Но Мария теперь боялась своего прошлого, она знала уже, что потеряла не только маленькую дочь, но и сына… И чувствовала, что в прошлом таится что-то для нее ужасное… Она довольствовалась настоящим, оно приносило ей хоть какие-то радости. Например, малыш Чучо. Она перевязывает ему порезанные пальцы, причесывает вихры, играет с ним во всевозможные игры. Чучо серьезен не по годам и ни на шаг не отходит от Марии. Он ревнует Марию к посторонним, проявляющим к ней внимание. За день Хесус успевает наслышаться от взрослых всяких разговоров, хотя они ему не очень-то интересны. Вот мать Кармела уверяет сеньора Идальго, который часто приходит сюда, что он с кем-то путает Марию. И сама Мария тоже. Но убедить Идальго не так-то просто: он стоит на своем… Хесус тоже задает Марии вопросы: почему сеньор ее знает, а она его – нет? Почему он глаз не сводит с Марии? Объяснения Мерседес Хесусу ничего не дают: он и сам знает, что Мария красивая… А потом Мече сказала Марии что-то совсем непонятное:

– Может, – предположила она, – адвокат вас и в самом деле знал, вы-то ведь ничего не помните после катастрофы?..

Не все понятно Хесусу, что происходит между взрослыми. Не понял он, почему Мария, так поначалу пугавшаяся Идальго, в конце концов поверила, что он ей друг, хотя ничего не захотела знать о себе в прошлом. Ни от него, ни от кого-либо вообще…

Поздно вечером, когда дети были уложены спать, дежурные собрались у телевизора. Мария проходила мимо и услышала дикторский текст программы «Эхо»: «Пожар в городе Мехико… на фабрике одежды „Селексионес“… Здание охвачено огнем… Причины пожара… неизвестны… Погиб один человек… пока не опознан… Ущерб исчисляется миллионами…»

«Господи, – перекрестилась Мария, – за что же людям такое бедствие? Упокой, Боже, душу раба твоего, погибшего в огне…» Она пошла к себе в комнату, и уже в следующую минуту мысли ее обратились к маленькой Лурдес. Она привязалась к ней, как мать к собственному ребенку. А сегодня днем Мерседес сказала ей, что эту девочку собираются удочерить бездетные супруги. Ну почему, почему Господь так жесток к ней? За какие грехи отнимает Он у нее малышку, так напоминающую ей потерянную дочь? А Мече твердит, что Мария должна быть счастлива: девочке повезло, у нее будут любящие родители, домашний очаг… И Мария, обретшая было любовь и привязанность Хесуса и этой малышки, вдруг опять почувствовала, как она одинока. И вообще, есть ли смысл жить на этом свете?.. Зачем?..

Весть о пожаре на фабрике распространилась быстро. Первому позвонили Роману, он – Виктору. Ущерб, нанесенный пожаром, исчислялся миллионами… Собравшись вместе, Роман, Рейнальдо и Виктор не могли понять, как это могло случиться. В тот вечер они ушли с фабрики очень поздно, засидевшись за обсуждением текущих дел. Ничего не предвещало беды.

– Будем восстанавливать, – высказал общую для всех мысль Виктор. – Продам колледж, вы же знаете, с прошлого года я его владелец, заложу дом, но дело Марии не должно погибнуть. Модели Марии будут жить.

Рейнальдо и Роман были с ним согласны, но все понимали, что на восстановление фабрики средств от продажи колледжа явно не хватит.

В то же время на другом конце земли, в Париже, Родриго де Аренсо не мог оторвать глаз от телевизора. Уже в который раз он выслушивал весть о страшном бедствии, постигшем семью Лопес, но никак не мог поверить в ее реальность. Наконец решение было принято: он немедленно летит в Мехико. Тетушка Констанса отговаривала его:

– Что тебе за дело до какой-то фабрики?! – И компаньонка-то твоя давным-давно умерла!..

На следующее утро узнал о случившемся и Хосе Игнасио. Он только что вернулся вместе с Луисом с ранчо в самом радужном настроении: наконец-то они помирились с Диего. Весел был и Луис: Крисанта, мать Насарии, дала свое согласие на их брак… И вдруг ужасная весть, сообщенная Ритой:

– Фабрика твоей мамы сгорела… Не осталось ничего!.. Крестный продает свой колледж на ее восстановление…

Хосе Игнасио был до глубины души тронут благородством крестного: он принес в жертву собственное дело ради памяти Марии. Когда Виктор пришел, Хосе Игнасио бросился к нему, обнял и сказал, что они могут рассчитывать и на него, сына Марии Лопес, он будет работать вместе с ними не покладая рук… Правда, со свадьбой ему придется повременить…

Поговорил Хосе Игнасио и с Исабель, сказал, что теперь беден, как церковная мышь… Но Исабель только засмеялась: она любит его и хочет быть всегда с ним рядом. Они вместе будут возрождать дело его матери. Еще она сказала, что из Парижа прилетел ее отец: он тоже хочет принять участие в восстановлении фабрики – ведь ровно половина доходов от парижского Дома моды Марии Лопес по праву принадлежит ее наследникам, то есть ему, Хосе Игнасио. Хосе Игнасио возражал, он считал, что восстановление – это дело только семьи Лопес.

– Но я не потерял надежды в самом скором времени стать ее членом… в качестве тестя, я имею в виду, – сказал граф де Аренсо.