Нил Роуз - Контора

Но Оскар схватил меня за руку.

– Я из Барселоны, – произнес он очень громко, словно я был тупым.

– Вы все время это повторяете. Но должен сказать, что у вас самый странный испанский акцент, какой мне приходилось слышать.

– Разве ви это не знаете?

– Никогда там не был.

– Ви сами это начали.

– Нет, не начинал.

– Да, начали. Ви захватили Польшу. – Оскар буквально скорчился от смеха. Сейчас все в комнате смолкли и во все глаза смотрели на нас. Да, вряд ли это будет способствовать моему карьерному росту. Я сделал жест, показывающий, что я совершенно случайно оказался рядом с этим буйнопомешанным. На лице Элли читалось удовольствие – она определенно вычеркнула две фамилии из списка конкурентов.

– «Фолти Тауэрз», [66]что за программа! – вздохнул Оскар со счастливой улыбкой. – Когда я фырастал, мы все время смотрели фаши комедии положений по телевидению британской армии. Мне нравится британское чувство юмора. Фот пешему я поступил в «Баббингтон». Так смешно! Знаете, я сейшас смешно пройдусь.

К моему ужасу, Оскар собрался пройтись гусиным шагом по всей комнате, покончив тем самым со своей, а заодно и с моей карьерой. Схватив его за руку, я потащил Оскара к бару.

– Лучше не надо, – попросил я.

Вскоре я обнаружил, что Оскар не только любил «Фолти Тауэрз», знал каждую реплику оттуда и представлялся всем англичанам словами: «Я из Барселоны», – оказалось, что все его знания по части английского языка ограничиваются комедиями положений 1970-х.

«Почему вы хотите стать компаньоном, Оскар?» – «Я просто хотел разделаться с подонками общества».

«Вам нравится этот отель, Оскар?» – «А што ви надеялись уфидеть из окна спальни отеля ф Торки? [67]Может быть, Ла Скала? Или Висячие сады Семирамиды в Фафилоне?»

На учебных заседаниях, которые входили в аттестацию, он был сущим бедствием. Оскара совершенно не коснулась цивилизация – правда, это не помешало бы ему стать компаньоном. Я пытался объяснить ему, что если он хочет произвести благоприятное впечатление, то лучше уж ему маршировать гусиным шагом только у себя в номере, но вряд ли до него это дошло.

Между тем Элли проводила этот уикенд, спокойно делая свое дело. Непохоже было, чтобы единственной ею целью было вырыть мне яму, но уж если такая возможность появлялась, то она ее не упускала.

Как-то раз я был председателем на учебном заседании, и она тоже входила в эту группу. «Итак, джентльмены, – начал я и увидел, что Элли, подняв бровь, указывает мне в сторону одного из арбитров со стороны. Эта женщина в самом начале уикенда серьезно заверила нас, что она здесь для того, чтобы „предоставить вам всем полномочия и развить ваши позитивные юридические возможности"».

Уловка Элли не сработала бы на заседании в «Баббингтоне», и она это знала, но дама-арбитр с серьезным видом сделала пометку в своем блокноте и вежливо спросила у меня, не буду ли я так любезен в дальнейшем воздерживаться от подобных форм обращения.

Мы постоянно менялись ролями, переходили из одной группы в другую. Хотя я невольно наблюдал, как Элли смешит свои группы или пускается в серьезные дискуссии с арбитрами, и это мешало мне сосредоточиться, все же я чувствовал, что хорошо себя зарекомендовал. А уж на себя самого я произвел прекрасное впечатление – что не так уж трудно – тем, как уверенно и профессионально вел себя в сложных смоделированных ситуациях. Все-таки годы, проведенные в «Баббингтоне», прошли для меня недаром.

Уикенд завершился в воскресенье вечером фуршетом, на котором присутствовали компаньоны из аттестационной комиссии. Тут уж сразу можно было отличить мужей от мальчиков – прости, Элли, взрослых от детей: подобными фуршетами славятся юридические фирмы. Ты должен стоя есть, держать в руке бокал и одновременно беседовать с компаньоном, умудрившись в идеале не плюнуть ему в лицо кусочком цыпленка. Поставить свой бокал было равносильно тому, чтобы признать себя никудышным юристом.

Я оказался в небольшой группе вместе с Оскаром, Элли, Люси и еще парочкой других коллег. Мы вели легкую, шутливую беседу, и Элли была как никогда остроумна и обаятельна. Я ощутил сожаление, видя, чего лишился. Но когда мимо проходил один из компаньонов, она взглянула на меня с озорной улыбкой.

– Снова выпиваешь, Чарли? – громко спросила она, кивнув на мое пиво. – Ты действительно считаешь, что это разумно?

– Это сказывается твое влияние на мужчин, – ответил я, и Люси закатила глаза.

– Хелло! Не уверен, что нас должным образом представили. Я Найджел Коутс, глава судоходной компании. А вы?.. – И Коутс, маленький нервный человечек с густой бородой, дружелюбно мне кивнул.

– Не гофори ему свое имя, Пайк! – Тевтонский комедиант снова взялся за свое, но теперь для разнообразия это был фильм «Папочкина армия». [68]

Я поспешно перебил его:

– Чарлз Фортьюн, корпоративный отдел. – Я произнес это так, чтобы не оставалось никаких сомнений относительно моего профессионализма и коммуникабельности. Мы обошли всю группу, и взгляд Коутса задержался на Элли. Она одарила его своей фирменной улыбкой, говорившей: «Да, я великолепна – что же может поделать с этим девушка, если уж она такой уродилась, а, Найджел? Но при этом я еще и потрясающий юрист. Как вам такое сногсшибательное сочетание? Любая юридическая фирма с руками бы оторвала такого компаньона».

– Я вам не завидую, ребята, – сказал Коутс. – В мои дни не было ничего похожего на этот центр. Вас просто вызывали в один прекрасный день и поздравляли с тем, что вы стали компаньоном. Мы даже не знали, что наши кандидатуры рассматривались.

– В таком случае, это немного похоже на «Знакомство вслепую» сказал я и тут же почувствовал, что сморозил глупость. Возникла напряженная пауза – сейчас надо мной станут потешаться.

– Только, знаете ли, без знакомства. И, коли на то пошло, без Силлы Блек, – добавил я поспешно.

Оскар бросился на выручку:

– Не паникуйте, не паникуйте, капитан Мейнуэринг! [69]

В самом деле, чего расстраиваться, когда всем так весело! И я брякнул:

– Скорее брак вслепую, я полагаю.

Взглянув на меня, Коутс нерешительно произнес:

– Ну что же, спасибо, Чарлз. Нужно не забыть это, когда в следующий раз увижусь со своими компаньонами. Может быть, мне стоит настаивать на своих супружеских правах?

Все дружно засмеялись, затем возникла мучительная пауза: все ломали голову над тем, как же продолжить беседу.

Почувствовав общее настроение, Оскар перешел на шотландский акцент.

– Фсе мы обр-р-речены, фсе мы обр-р-речены, – загудел он.

– Ну что же, приятно было со всеми вами побеседовать, – сказал Коутс, с опаской глядя на немецкого великана, – но мне нужно идти. Я должен кое-что обсудить с другими людьми. – И он удалился торопливой походкой.