Талия Лайон - Девушки в бегаъ

— Ну, надо было аккуратнее складывать, — быстро нашелся ее спутник.

— Да, но наши вещи были упакованы аккуратно и… — Лизу внезапно осенило: Грег собирался на ужин в автофургоне. Значит, он шарил в их вещах?! Внутри у нее все похолодело.

Свет неожиданно погас, и Лиза испуганно вскрикнула. В ответ Филипп лишь рассмеялся и подхватил ее, когда она споткнулась. И не успела Лиза понять, что произошло, как они оба повалились на соседнее сиденье.

Филипп тотчас страстным поцелуем заглушил возглас удивления, вырвавшийся у нее. Он обнял ее и прижал к себе так крепко, что сердце влюбленной готово было выскочить из груди от счастья. Филипп выказывал свои чувства так пылко и безудержно, что она тотчас воспылала неодолимым ответным желанием.

— О, Филипп! — только и выдохнула Лиза, когда он устроился поудобнее. Спустя мгновение она ощутила во рту его танцующий язык. Дыхание его стало прерывистым, тяжелым. Для неисправимого бабника он воспринимал происходящее слишком уж серьезно.

Сама же Лиза, страстно обнимая любимого, просто сгорала от желания. Боже, наконец-то то, о чем она мечтала многие-многие месяцы, стало осуществляться!

Не прерывая пылкого поцелуя, Филипп тем временем принялся ласкать ее грудь. Шелк трущийся о сосок девушки, и неутомимо исследующий небо язык вызвали к жизни сонм эмоций.

— Ты удивительная! — произнес Филипп, ослабляя узел галстука.

— Ты тоже, — отозвалась Лиза, помогая ему освободиться от галстука, и тотчас прижалась губами к его обнаженной груди. Он невольно застонал.

Какой сексуально привлекательный мужчина! Не ожидая от себя ничего подобного, Лиза полностью отдалась на волю чувств, волной накативших на нее.

Вот уже расстегнута молния платья, вот любимый играет с набухшим соском, а теперь сотрясается от страсти, прижимаясь к ней всем телом… Она совершенно потеряла голову.

— Я так тебя хочу! — прохрипел Филипп, проникая под платье Лизы и лаская ее бедра. Пальцы его умело поглаживали самые чувствительные местечки до тех пор, пока девушка, обезумев от страсти, не начала извиваться под ним.

Боже, как хорошо! Пусть бы это продолжалось целую вечность! Но с другой стороны, следовало его остановить, потому что она боялась продолжения, и боялась по многим причинам.

— Не надо, Филипп, — жалобно простонала Лиза. — Только не так. Ты возненавидишь меня завтра, будешь считать такой же, как тысячи других, которые никогда не отказывали тебе. Я хочу тебя, правда хочу, но только не на заднем сиденье моего старого автофургона!

Филипп отпрянул от Лизы так стремительно, словно его окатили холодной водой. При тусклом свете фонаря, стоявшего вдалеке, Лизе удалось разглядеть, как он недоуменно хлопает глазами и озирается по сторонам.

И девушка не сдержалась — она действительно не смогла справиться с собой — и заразительно засмеялась. Может, подействовало шампанское, а может, просто Филипп выглядел таким растерянным, но внезапно вся страсть Лизы куда-то испарилась, и она прямо-таки зашлась от смеха.

— О, дорогая, прости! — наконец прошептал Филипп. — Я просто потерял рассудок. Боже, как непростительно! — Он поднялся, ударился головой о крышу машины, и теперь уже смеялись они оба.

Когда они вылезли из автофургона, Филипп привлек Лизу к себе, уткнулся носом в ее шею, пригладил пальцами ее торчащие волосы.

— Прости меня, дорогая. Я вовсе не собирался воспользоваться тобой. Чтобы Филипп Мейнуоринг занимался любовью в каком-то там автофургоне! Да, это непростительно!

Рассмеявшись, Лиза оттолкнула любимого.

— Ой, Филипп, ты такой милый и такой напыщенный!

— Милая, это самые замечательные слова из всех, что мне когда-либо говорили. — Он обнял девушку, и они медленно двинулись к гостинице.

Лиза ощущала себя на седьмом небе от счастья. Она любила его, все яснее ясного. Она так и не нашла чистую футболку на завтра, но зато открыла для себя самого сексуального, самого лучшего на свете мужчину. Никогда в жизни она не забудет растерянность на его лице после ее отрезвляющих слов в разбитом, старом автофургоне. Должно быть, с директором фирмы Филиппом Мейнуорингом такое случилось впервые.

— Привет, привет, привет! Итак, кто у нас тут? Грабители? — Влезая в автофургон, Грег поднял фонарик и черный шелковый галстук.

— Ты говоришь словно Диксон у Дока Грина, — усмехнулась Кэти. — «Привет, привет, привет», — передразнила она его тихим голосом.

— Серьезно, здесь кто-то побывал.

Кэти просунула голову в автофургон и потянула носом.

— Это Лиза, запах ее духов.

— Должно быть, она детектив.

— А галстук наверняка принадлежит Филиппу, поскольку Лиза такие не носит. Секрет разгадан. Здесь кувыркались Филипп и Лиза.

Грег и Кэти тотчас обнялись, не в силах удержаться от смеха.

— Знаешь, а ведь сегодня вечером мы с тобой впервые поссорились.

— Мне больше понравились последствия этой ссоры, — парировала Кэти.

— Я с нетерпением жду следующего скандала — тогда, возможно, обстановка будет больше соответствовать обстоятельствам. — Грег нежно поцеловал Кэти в губы. — Пойдем, я провожу тебя до гостиницы. Не исключено, что здесь бродят маньяки, а ты так соблазнительна!

При одной лишь мысли об этом Кэти зябко поежилась. Слава Богу, для нее это в прошлом, она об этом почти забыла. Здесь, в Мадриде, рядом с Грегом, так далеко от лондонского района Баттерси, ей казалось, что она просто выдумала всех этих преследователей.

— До утра, — шепнул Грег в фойе гостиницы. — Думаю, я всю ночь глаз не сомкну, — многозначительно добавил он.

— Я тоже, — обронила Кэти, поцеловав Грега в губы.

Девушка вошла в отель и, широко улыбнувшись, помахала ему рукой. Похоже, она скоро влюбится в Грега, если, конечно, еще не влюбилась. Чудесное чувство, не сравнить с тем, что она испытывала раньше. Просто бесподобное.

— Нам что, обязательно останавливаться на ночь в Кордобе? — жалобно протянула Элайн, обращаясь к Филиппу. Сегодня машину вел Грег. — С каждым днем становится все жарче, я уже устала от этой духоты!

Она мрачно уставилась в окно, обозревая и впрямь невыносимо скучный ландшафт — холмы, поросшие чахлым кустарником. Вокруг ни единого зеленого деревца или цветочка.

Элайн не терпелось увидеться с Маркусом, и чем ближе они подъезжали к Марбелье, тем сильнее она жаждала встречи, а еще одна остановка на ночь казалась просто убийственной. Все путешественники по вечерам ужинали и пили вино за приятной беседой, а ей приходилось сидеть в гостиничном номере с Софи, которая постоянно капризничала.

— Остановка для твоей же пользы, Элайн, не забывай, — строго проговорил брат.

— Да, я тебе очень благодарна за все, но ты даже не представляешь, как мне тяжело! Софи все время нужно кормить и переодевать, а мы едем в такой тесноте! Мне это действует на нервы. Чем быстрее доберемся до места, тем будет лучше для всех.