Морин Кодилл - Как найти мужа

— Рассказывал мне о некоторых обычаях африканских племен… — Лисса заколебалась, удивленная его реакцией. — Роум, что тут плохого?

— Просто не верится! Он же знал, что ему не следует проделывать эти штучки с тобой. Как мог он так поступить?

— Как поступить? О чем ты говоришь? — недоумевала Лисса.

— Он не рассказывал тебе о всяких там обрядах совершеннолетия на Самоа? — поинтересовался Роум.

Она попыталась отмахнуться:

— Он просто шутил!

— Проклятие! Я убью его!

Ее ноги весьма болезненно отреагировали на соприкосновение с полом, когда Роум вскочил и взволнованно зашагал по ее маленькой гостиной.

— Ну, Роум, что с тобой? Ведь ничего плохого не случилось. Знаешь, я просто не приняла его всерьез.

Роум продолжал метаться перед ее глазами, как разъяренный хищник в клетке.

— Это его не оправдывает! Ему следовало бы подумать головой, прежде чем выкладывать свою шуточки перед тобой! Будь уверена, Лисса, я скажу ему пару слов!

Тут Лисса взорвалась. Она встала лицом к нему, задрав нос до уровня его подбородка.

— Ты не сделаешь ничего подобного! Я уже взрослая и вполне могу позаботиться о себе! Я больше не желаю, чтобы ты вмешивался в мою жизнь!

— Не желаешь? В таком случае, что означает та трогательная сцена при расставании, которую я прервал? — Он скрестил руки на груди и замер в воинственной позе.

— Это был простой дружеский поцелуй на прощание!

Роум с высоты своего роста окинул ее суровым взглядом.

— Что-то он не показался мне таким уж невинным!

— В таком случае тебе следовало смотреть в другую сторону! — это напомнило ей о начале их дискуссии. — Кстати, а почему ты здесь оказался? Ну-ка, расскажи, мистер Бродяга Роум Новак!

Лисса ткнула пальцем в его грудь, но он даже глазом не моргнул.

— Я занимался твоим видаком, разве ты забыла?

— Я не просила тебя об этом!

— Так что, я зря возился с его программированием?

— Роум, неужели ты сбил мою программу?

Она, забыв о перепалке, бросилась к видеомагнитофону, стоящему у противоположной стены.

— Я ничего тебе не сбил, — самодовольно ответил Роум. — Я только встроил в программу кое-что нужное, если уж ты собралась ловить мужа.

— Но у меня все было настроено, чтобы записывать «Елизавету»! По двенадцатому каналу всю неделю идет этот исторический мини-сериал, а я вечно пропускаю то одну серию, то другую. Мне хотелось просмотреть этот сериал целиком.

Она уже готова была заплакать, когда, взглянув на часы, убедилась, что снова пропустила очередную серию.

— «Елизавета»? А о чем это?

— Это о Елизавете, королеве Англии, — пояснила Лисса.

— Ты меня удивляешь! Я полагал, ты выше всех этих скандалов в королевских семействах! — покачал головой Роум с явным осуждением.

Лисса послала ему уничтожающий взгляд.

— Не эта королева Елизавета, а первая — Елизавета Первая!

— Ничего страшного не случилось.

Роум плюхнулся рядом с ней и уставился на мигающие лампочки записывающего устройства.

— Я не так уж много чего изменил. Сегодня тоже была серия?

— Ага. Ты что-нибудь уже записывал сегодня?

— Да, вроде бы. Где-то около девяти.

Именно в это время начиналась программа, которую она хотела записывать. Но, может быть, не все еще потеряно.

Лампочка рекордера погасла, и устройство замолкло. Лисса нажала клавишу перемотки ленты и включила телевизор. Взяв дистанционный пульт, она села рядом с Роумом на диван.

— Уверен, все будет в порядке, — снова заверил он ее. — Я же умею управляться с этой штукой.

Лисса притворилась, что не расслышала последовавшее вполголоса добавление: «почти всегда».

— Прекрасно! Хотелось бы надеяться, что ты не напрасно потратил время в колледже.

— Вот увидишь! Разве я когда-нибудь тебя подводил?

Она открыла было рот, но благоразумие взяло верх, и Лисса воздержалась от перечисления дат и мест, где именно подобные вещи происходили. Перемотка ленты закончилась, и с замиранием сердца Лисса нажала клавишу воспроизведения.

— Надеюсь, что ты прав. — Она окинула его отнюдь не восторженным взглядом. — Мне очень хочется посмотреть именно этот фильм.

От звуков знакомой музыкальной заставки сериала Лисса внутренне расслабилась.

— А ты хорошенькая, когда волнуешься, — нахально заявил Роум. — Тебя надо почаще выводить из себя.

Хорошенькая! Она обернулась к нему, готовая выпустить в него словесный заряд такой силы, какой хватило бы, чтобы запустить его на орбиту, но в этот момент Роум быстро чмокнул ее в нос. Гнев Лиссы мгновенно испарился. Вся затрепетав от этого легкого прикосновения его губ, она прикрыла глаза в надежде задержать это ощущение блаженства. В этот момент ей казалось, что она могла бы навеки погрузиться в аромат, исходящий от него, и умереть счастливой. И лишь сохранившаяся где-то в дальнем уголке сознания малая толика здравого смысла напомнила об опрометчивости такого желания по отношению к мужчине, который не намерен обзаводиться семьей в обозримом будущем.

Откуда-то издалека она услышала голос этого самого мужчины:

— Вот видишь! Я же сказал, что… Черт!

— Что значит «черт!»? — ее чувствительный настрой мгновенно исчез. — Что это значит? Роум, дай мне посмотреть!

Но рука, державшая Лиссу за подбородок, была слишком сильна. Напротив, он еще больше развернул ее голову к себе так, чтобы она не могла видеть экран.

— Ты же слышишь, что это нужная тебе программа, так ведь?

Ей едва удалось кивнуть, так крепко Роум держал ее голову. Она расслабилась под действием тепла и силы, исходящих от его тела, но не настолько, чтобы безропотно дать себя обмануть.

— Твой сериал записан, ты же слышишь. Поэтому сиди спокойно.

— Роум, я хочу посмотреть! — не успокаивалась она. — Фильмы не слушают, а смотрят.

— Посмотришь потом.

Из телевизионного динамика звучал хорошо поставленный голос известной актрисы, флиртующей со своим графом Эссекским.

— Дай мне посмотреть!

Извиваясь изо всех сил, Лисса наконец высвободилась, но лишь для того, чтобы с отвисшей челюстью уставиться на экран.

То, что было на экране, не имело ничего общего с жизнью двора Елизаветы Первой.

На экране показывали дурацкое шоу — соревнования по перетягиванию грузовиков. Грузовиков, буксующих в кошмарных лужах и разбрызгивающих колесами, размером с национальный долг, во все стороны жидкую грязь. Грузовиков, сталкивающихся и медленно расползающихся в стороны, в то время как туго обтянутые джинсами девицы демонстрировали свои соблазнительные выпуклости.

— Что это?! — Ее дрожащий палец показывал на одну из таких округлых частей тела, заполнившую весь экран. У одной из девиц отлетели пуговицы блузки, что позволило телевизионным операторам дать такой крупный план, который сделал бы честь развороту журнала определенного сорта.