Алина Политова - Изумруд

французская родня сделала Максима наследником своих капиталов. И вот мой папаша

с сестрой захотели, чтобы Максим поделился денежками. Они меня подослали сюда,

чтобы я познакомилась с Максимом, уговорила его вернуться в любящую семью, а

заодно и денежки французские вернуть. — Довольная собой, я улыбнулась как сытая

кошка. Ну, как тебе моя история?

Несколько секунд Рене недоуменно хмурилась, а потом вдруг откинула голову и

захохотала.

— Ай-ай-ай, — сквозь смех выдавила она, — а я, дура, подумала было, что здесь

сентиментальные родственные чувства. Тебе нужны деньги, Клер?

Я пожала плечами.

— Мне нужно перестать быть дурой. Я хотела посмотреть на брата, посмотреть на

все это забавное заведение, про которое мне нарассказывала сестра. Из-за этого я

здесь. Хотя если бы я нашла Максима, я пригласила бы его к нам. Дала бы шанс

обеим сторонам, так сказать. Я не думаю, что мой брат полный идиот. Он раскусит

сестрицу с папулей в два счета. А если не раскусит — то жаль. Значит, я в нем

ошиблась, и не стоило искать его.

— Долго же тебе придется его искать. — Вдоволь насмеявшись, заметила

Рене. — Да и денежками он не стал бы делиться, я думаю. Если он с детства

воспитывался Полем, то уж наверняка не дурак.

— Ну и где он сейчас? На самом деле?

— Во Франции, Клер. Давно уже. Понимаешь, Поль в свое время прошляпил оформить

усыновление, поэтому французские бабуля с дедулей забрали мальчишку. У него же

даже фамилия матери была. Даже не знаю, почему так получилось, она же вроде

родила его уже здесь, могла бы записать на Поля. Скорее всего, в чем-то они не

сошлись тогда.

— Да, — задумчиво протянула я, — забавненько.

— Просто забудь обо всем этом и наслаждайся жизнью. — Тихо произнесла Рене,

как-то по особенному взглянув на меня, но на этот раз загадочный взгляд ее

ничуть меня не тронул. Я только ухмыльнулась и посоветовала ей побыстрей умыться

и избавиться от мерзкого мокрого платья. Рене с необычным для нее послушанием

тут же куда-то умчалась, пообещав напоследок скоро вернуться. Благо, на мне одежды почти не было, поэтому я, чтобы почувствовать себя совсем уж комфортно и сухо, стянула

свою юбочку и кинула под стул. Теперь только массивные деревянные

бусы защищали мое невинное тело от посторонних взглядов, но вокруг меня сновали

такие горы обнаженной плоти, что из толпы я практически не выделялась.

Там где сидела совсем недавно Рене вдруг появилась массивная харя Диониса и

уставилась на меня блестящими немигающими глазами. В ответ я так же пристально

вперилась в него, решительно сглотнула остатки коктейля из бокала и прошипела:

— А ты, мудак, даже не спас меня когда я тонула в этом гребаном бассейне!..

Пошел вон!

Собачья голова тут же исчезла, будто ему и впрямь стало совестно за свое

малодушие, а до меня вдруг дошло, что я снова изрядно навеселе. В глазах пока не

двоилось, но голова стала вновь пустой и счастливой. И думать ни о чем не

хотелось, ни о чем.

Рене — умница — вернулась очень скоро. В широких штанах с тысячью карманов и

разноцветной майке, оставлявшей открытым ее плоский загорелый живот. Ну и

конечно умытая и причесанная, как и полагается хорошей девочке.

— Пошли я тебе кое-чего покажу, — задорно подмигнула она мне совсем

по-мальчишечьи. — Тут есть местечко для таких скромняжек как ты.

— Без сомнения это что-то гадкое. — Пьяно протянула я, но тело свое со стула

подняла.

Брови Рене поползли вверх, секунду она ошарашено смотрела на мои ноги, а потом

вдруг спрятала лицо в ладонях и захохотала. Только сейчас я вспомнила, что

совершенно голая. Конечно на мне уже давно не бывало много одежды, но вот так

вот, совсем с голой задницей, я здесь еще не бегала.

— Сядь на место, развратница! Будешь смеяться, но не хочу, чтобы кто-то на тебя пялился. — Сквозь смех бросила Рене, куда-то отошла и

вернулась уже с полотенцем, которое тут же кинула мне на колени.

— Давай, подружка, спрячь-ка срам, пока тебя никто не поверг грязному

надругательству. — Захихикала она. Потом задумалась на миг и довольно хмыкнула: —

Да, я иногда такие фразы выдаю…

Я небрежно завязала на бедрах полотенце и стала по стойке смирно.

— Ну чо, пошли уже! — Непослушным языком вывела я.

— А не страшно?

— С тобой — ни капельки. — Уверенно произнесла я. — А если бы у тебя еще и был

член, я бы давно в тебя влюбилась.

Мы обе загоготали моей шутке.

— Да, давно тебя стоило напоить. — Рене дружески двинула меня в плечо. — Но у

меня есть кое-что получше члена.

— Прелестно. — Я протянула ей руку, и мы пошли в лес. Очень скоро освещенная

площадка с галдящей публикой оказалась далеко позади, и нас окутала прохладная

влажная темнота.

— Держись покрепче, здесь есть тропинка. — Прошептала Рене, осторожно ведя меня

среди кустов ежевики. Собственных ног я почти не чувствовала и изо всех сил

старалась повторять все движения своей спутницы, цепко держась за ее руку.

Только поэтому, наверное, и не свернула себе шею. Ну и еще потому что бог,

вероятнее всего, "присматривает за пьяными".

— Слушай, Клер, а твой отец знал хоть, что здесь за фильмы снимают? — Спросила

Рене, придерживая меня пока я перелазила через очередное бревно.

— Порнуху? — Невинно спросила я. Теперь я разыскивала в темноте полотенце,

которое умудрилась потерять во время своих акробатических номеров.

— Пьянчужка…

— Сама дура. Знал конечно, а как ты думала!

— И все равно тебя туда отправил? Он что, козел? — Рене первая подняла полотенце

и крепко обвязала вокруг моей задницы. Потом взяла меня за руку, и мы пошли

дальше.

— Почему козел? — Я задумчиво почесала макушку свободной рукой. — Обычный. Хотя

может и козел.

— У тебя странная семья. Можно сказать, у тебя и не было никогда семьи, ты об

этом не задумывалась?

— Я не выбирала. — Буркнула я. Когда эта соплячка Рене начинала говорить как

взрослая, мне почему-то становилось не по себе. — Да и зачем она нужна — эта

семья. Просто кучка людишек, которые так и норовят повесить на тебя свои

проблемы. Когда отвечаешь только за себя намного легче жить.

— Семья — это люди, которые любят тебя просто так, ни за что, Клер. И это…

важно. Нужно, чтобы кто-то любил тебя просто так.

— Я смотрю, в тебе заговорил большой жизненный опыт. — Не удержалась я от

усмешки. — Не терпится рассказать про мамочку и папочку, о которых ты тоскуешь,

маленькая Рене? Тогда почему ты здесь, а не с ними?

— Надо же! Я тебя разозлила?! Ты умеешь быть циничной?! Выходит, я наступила на

твое больное место, хотя ты в этом и не признаешься. — Начала куражиться в своей