Алина Политова - Серпантин

— Она тебе рассказала? — осторожно спросил он.

Георгий лениво достал из пачки сигарету, небрежным жестом прикурил её и,

откинувшись на стуле, выпустил облачко дыма.

— А тебе нет? — невозмутимо спросил он, наблюдая за кончиком тлеющей сигареты.

— Нет, — медленно проговорил Эльдар.

— Но ты спрашивал у неё?

— Нет, мне казалось это нескромным… Расскажи ты.

Георгий улыбнулся уголком рта.

— Пусть сама расскажет, если захочет. Когда позвонит. Ты только не забудь

спросить, она всегда отвечает на вопросы. Хотя… зачем тебе это, ведь для тебя

она уже в прошлом, верно? Просто девчонка из твоего детства. Забудь, давай лучше

жрать, а то всё уже остыло.

Они молча принялись за еду, и Георгий со злорадством заметил, что ему

удалось-таки окончательно испортить аппетит Расулову. Сам же он почувствовал,

наконец, что голоден. Организм настойчиво потребовал восстановления сил,

потраченных утром на блондинку Илону. Одним махом расправился Герка со своей

порцией плова и уже доедал шашлык, когда вспомнил, что Эльдар позвал его, чтобы

поговорить о чём-то другом, не о Еве.

Сжалившись над приятелем, он не стал отвлекать его и решил подождать, пока тот

поест.

Впрочем, Георгий представлял примерно, что собирался обсудить с ним Расулов.

Время от времени Эльдар зарабатывал тем, что отгадывал разные бытовые загадки.

Отыскивал чьих-нибудь пропавших родственников и всё такое. Эдакий корнаутский

Шерлок Холмс. Люди, обращавшиеся к нему, платили огромные деньги за услуги, что

позволяло Эдьке не зависеть от своей институтской зарплаты и существовать вполне

безбедно. Так что его хобби, как называл это сам Эльдар, очень ему помогало. Ну

а ещё ему помогал старый дружок Герка Тимченко, который в силу своей профессии,

славы и природного обаяния мог достать любую информацию, закрытую для простых

смертных.

Когда Эльдар доел кое-как и официант принёс кофе, Герка напомнил Расулову о

разговоре.

— Да, совсем из головы вылетело, — без энтузиазма отозвался тот. — Я тут решил

заняться одним делом, и подумал, может, ты не против присоединиться.

— Групповым сексом? — заржал Тимченко. — Я — за!

Эльдар просветлел.

— Ну вот, теперь я тебя узнаю!

— Ладно уж, — делано засмущался Герка. — Хватит лишних слов, ближе к телу, как

говорится.

Эльдар придвинул к себе кофе и закурил.

— Ты же знаешь, что я иногда приторговываю своими великолепными мозгами.

— Хорошо, что не задницей. — Похабно хихикнул Герка.

— Ну и дурак ты, Тимченко, — покачал головой Эльдар, — что с тебя взять…

Настроение меняется каждые десять минут. Пришёл, как в воду опущенный, а сейчас

прёт из тебя, как при диарее.

— При диарее! Это ж надо так сказать!

— Ладно, уймись и послушай. Неделю назад… Ты слушаешь?

— Всё, я серьёзный.

— Так вот, неделю назад ко мне пришла дамочка бальзаковского возраста и

попросила выяснить, что стряслось с её благоверным, который стал себя очень

ненормально, по её мнению, вести. Он у неё банкир, работает в небезызвестном

тебе "Вест Банке", то есть можешь себе представить, что это за типчик. Такого на

мякине не проведёшь. Но произошла одна непонятная штука. Банкир этот ни с того

ни с сего задумался вдруг о спасении своей бессмертной души. На работу ходить

категорически отказывается, начал деньги раздавать направо налево, молится

ночами напролёт вместо того, чтобы с девочками в сауне кувыркаться.

Разговаривать соглашается исключительно о боге и ничего больше его просто не

интересует. Короче, превратился из акулы империализма в жалкого типичного

фанатика. Супруга его, взбудораженная перспективой остаться в нищете,

естественно, предположила, что дело здесь нечисто. По её словам, и я склонен ей

верить, муженёк её был человеком слишком зацикленным на земных удовольствиях,

чтобы вот так просто взять, и от всего отказаться. К тому же, по её словам,

религия была последним, на что он мог обратить внимание. Сама банкирша выдвигает

нелепые предположения, вплоть до того, что мужа её похитили и заменили кем-то на

него похожим. Конечно это бред сивой кобылы. Но случай сам по себе показался мне

интересным, потому что я и сам сталкивался с подобными историями, что навело

меня на мысль, что большинство людей тоже могут вспомнить о случаях внезапного

религиозного фанатизма среди своих знакомых или там знакомых их знакомых. А это

уже, согласись, наводит на некоторые размышления. Для наглядности расскажу тебе,

что знаю лично я. Пару лет назад я встретил совершенно случайно своего

армейского дружка. Это было в Киеве, я был в командировке, и, вдруг, переходя

дорогу, столкнулся с Пашкой Прошиным. Понятное дело, мы обрадовались встрече, он

тут же пригласил меня в гости, и уже у него дома, сидя за столом, я начал

ощущать, что Пашка стал каким-то другим. Конечно, мы долго не виделись, но дело

было не в этом. В армии Прошин считался отчаянным задирой, палец в рот не клади.

Везде, где девчонки, водка или трава, можно было смело искать Пашку. А тут

передо мной сидело какое-то вкрадчивое, невозмутимо-ласковое до тошноты создание

с добрым взглядом старой собаки и что-то втолковывало мне про " пути господни

неисповедимы". Говорить с ним было невозможно, любая тема сводилась неизменно к

божьим делам и религиозной пропаганде. Честно говоря, я был немного в шоке.

Передо мной сидел совсем не тот человек, которого я знал. И я быстрее поверил

бы, что Пашку Прошина "похитили и подменили", чем согласился с тем, что человек

может измениться настолько. Создавалось впечатление, что из Пашки вытащили некий

стержень, составляющий основу его личности, а взамен забили какие-то размытые

религиозные догмы. В общем, я вздохнул с облегчением, когда вышел от него. Очень

тяжело было видеть, во что он превратился.

Второй случай, которому я был свидетелем, произошёл уже здесь, в Корнауте.

Как-то, совсем недавно я встретил своего бывшего сокурсника. Это было ещё хуже.

Как и с Пашкой, мы сидели у него на кухне, в комнате его жена с сыном смотрели

телевизор, а мы общались. Я очень быстро понял, что у Сашки, так его звали, как

и у Прошина, поехала крыша, но к тому времени случаи религиозного фанатизма уже

интересовали меня, поэтому я внимательнее прислушивался к тому, что

пропагандировал Сашка. Мне казалось, что в потоке его красноречия мне удастся

услышать ответ на мучивший меня вопрос, — каким образом нормальный

здравомыслящий человек превращается в религиозную амёбу. Найдя во мне

заинтересованного слушателя, мой сокурсник долго распространялся о том, как он