Татьяна Туринская - Танец белых одуванчиков

И Кирилл, словно послушный ребенок, встал с кровати, молча оделся и покинул гостеприимную квартирку, даже не попрощавшись с хозяйкой. Минуту-другую Светлана сидела, как статуя, даже не шевельнулась ни разу. А потом откуда-то из глубин женской сущности пришли спасительные слезы.

Судьба порою смеется жестоко… Еще три дня назад Кирилл был абсолютно спокоен. Пусть не особо доволен жизнью, но не слишком и напрягался. Тамара его не очень-то и доставала, он научился воспринимать ее, как неизбежное зло. А как для неизбежного, оно было не таким уж и страшным. Потому что знал, что в любой момент сможет с нею развестись. И вот как раз в тот момент, когда принял это решение, оказалось, что он сам себе не хозяин.

Известие о беременности супруги застало его врасплох. Сам себе удивлялся: почему он никогда не думал, что от их тесных отношений могут зародиться какие-то сложности. Даже не сложности, много хуже. Если со сложностями еще можно бороться, можно преодолевать их, можно искать выход из затруднительного положения, то как можно бороться с собственным нерожденным ребенком?! Тем более от собственной супруги. Законной, между прочим.

Кирилла не так удивил, не ошарашил бы этот факт, если бы Тамара не объявила о нем именно теперь, когда ему отчего-то непреодолимо, до зубовного скрежета захотелось оставить в прошлом неудавшийся брак, как никогда ранее. Ведь сердце отчего-то запрыгало внутри, когда он озвучил Тамаре свое намерение. Почему-то вдруг вздохнул облегченно, как будто именно его решимость и означала долгожданную свободу. Но тут…

Банально до пошлости: супруг хочет развода, а жена ему сообщает о долгожданной беременности. Впрочем, в их с Тамарой случае ни о какой долгожданности говорить не приходится. О ребенке мечтал разве что Зельдов, сами-то они с Тамарой никогда даже не заговаривали на эту тему. Да и сложно мечтать о детях при их-то весьма странных отношениях. Разве можно заводить ребенка в такой семье? Где родители общаются друг с другом сугубо в постели. Да и то — общаются без помощи слов, одними только прикосновениями. Пусть тесными, пусть весьма и весьма откровенными, но нормальным такое общение назвать вряд ли возможно. И разве можно в такой семье воспитать нормального человека?! Это что же, ради ребенка ему придется не только остаться с Тамарой, но еще и изображать счастливого мужа и отца?! Отца — может быть, вполне может быть. Но счастливого мужа?!

Господи, и о чем он только думал?! Почему не развелся раньше? Ведь давным-давно понял, что ничего хорошего из этого брака не выйдет. Но даже не это Кирилла удивляло и возмущало больше всего в себе самом. Никак не мог понять и простить себе такого странного поведения. Почему так часто занимался с Тамарой тем самым, отчего родятся дети?! Ведь даже не испытывал особого желания! Но тем не менее упорно исполнял супружеский долг! Зачем? Что за глупая прихоть?! Ведь практически никогда не приходил домой неудовлетворенным, ведь редко когда обходил драгоценным своим вниманием Свету. И домой приходил сытым во всех без исключения смыслах! Ведь и столовался, можно сказать, у нее — разве дома его когда-нибудь ждал нормальный человеческий ужин? Ведь в лучшем случае приходилось самому варить магазинные пельмени. В худшем обходиться бутербродом с ветчиной и чаем. А у Светланы было так хорошо, так уютно. И готовит шикарно, и вообще…

От этого "вообще" до сих пор мурашки по коже бегают. Ведь как не хотелось от нее уходить!!! Пожалуй, если бы она жила одна, Кирилл периодически оставался у нее ночевать. И, скорее всего, происходило бы это все чаще. Потому что из уютного, хоть и предельно скромного гнездышка, так не хотелось возвращаться в свой холодный мрачный дом, где ждала его чужая хищница с отвратительно-странными губами. Чужая, несмотря на наличие штампа в паспорте. Нет, совершенно определенно: Кирилл крайне редко появлялся бы в собственном доме, и уже, пожалуй, давным-давно настоял бы на разводе, а может, Тамара сама настояла бы на нем, не в силах мириться с подобным поведением супруга.

Но в том-то и дело, что Светлана жила не одна. Ведь каждый вечер ждала возвращения матери. И именно поэтому Кириллу приходилось помимо своего желания остаться уходить в черноту ночи и ехать в холодный мрачный дом. Уже не свой, а как будто бы только Тамарин.

Да, если бы только не Светкина мать… Тогда все могло бы случиться иначе. И почему Кирилл раньше об этом не задумывался? Ведь запросто можно было бы снять квартирку для Светы, и она бы уже не стала напоминать ему, со страхом глядя на часы, с бесконечным сожалением во взгляде и в голосе, что вот-вот вернется мама. Почему? Ведь это такое простое решение проблемы, почему оно ни разу не пришло в его голову?

Может, подспудно все же опасался, как бы их со Светланой отношения не зашли слишком далеко? Именно поэтому и устраивало такое положение дел. Когда у Светы мать, а у него жена. И никто никому ничего не должен.

Хорошо, пусть даже так. Пусть Кирилл никогда не планировал ничего серьезного со Светой. Пусть ему просто было удобно проводить у нее все вечера. Вкусно поужинать, потом очень даже замечательно поваляться в постели… Да, с его стороны это было крайне безответственно, но Кириллу безумно нравилось такое нехитрое, в общем-то, времяпрепровождение. Ни разу не поймал себя на желании вывести Свету в свет — скромненький такой каламбурчик — в ресторан там, или в театр. Ни разу! Потому что ему было так уютно с нею дома, без посторонних любопытных глаз, что ни разу даже не подумал об этом! Да и ресторанная еда надоела еще в те времена, когда только встречался с Тамарой. Да, вкусно, иной раз изыскано, необычно. Но… надоело. Хотелось нормальной домашней пищи, такой, к которой он привык в своей семье, которой кормила их с отцом мама. А Светлана, оказалось, кормила его еще вкуснее. Тогда зачем им эти рестораны?

Но была и вторая причина. В свое время Кириллу нравилось представлять знакомым свою спутницу: "Знакомьтесь — Тамара Зельдова, моя подруга". Ему нравилось, какое впечатление на них производила Тамара. Да, каждый из них отдавал должное исключительному вкусу Кирилла — еще бы, такую красотку отхватил! А вот представлять знакомым Свету ему не хотелось. И не потому, что вряд ли при взгляде на нее у кого бы то ни было глаза на лоб полезли от восхищения. Хотя, если честно и откровенно, и от этого тоже. Но в большей степени все-таки от другого. От того, что ему самому никого не хотелось видеть. Рядом со Светой Кириллу вполне хватало ее одной. И уже просто не было необходимости светить перед кем-либо своим утонченным вкусом. Ему просто было хорошо с нею, с такой обыкновенной белой мышью.

Но вот это-то и самое странное, самое необъяснимое! Если ему было так хорошо со Светланой, так какого же черта он практически каждый вечер имел весьма тесные отношения с Тамарой?!! Разве он хотел ее? Пусть сугубо в плотском отношении, но разве хотел?