Джанетт Энджелл - Мадам

Помню, один раз я отправила кого-то из девочек к семейной паре. Ах да, Джулианну, которую клиенты знали как Чери. Вызов был пренеприятным, как ни крути. Пара не обсудила все как следует. Очевидно, муж просто уговорил жену, навешав ей лапши на уши, но она потеряла самообладание, как только на пороге появилась Джулианна/Чери. Идея о сексе втроем с участием любимого мужчины кажется приемлемой, пока она абстрактна, но не тогда, когда девушка стоит в дверях из плоти и крови, особенно когда она, которая пришла заняться сексом с твоим мужем, намного моложе и красивее тебя.

Джулианна все уладила, переубедила жену, соблазнила мужа, проявив свои самые лучшие качества. Она предложила супругам начать без нее, и, разумеется, они занялись сексом без презерватива, а потом муж вынул член из влагалища своей жены и предложил немедленно засунуть его в Джулианну.

Но Джулианна его опередила и мгновенно выхватила презерватив, хотя дядечка пытался лестью подмазаться к ней и сунуть просто так. Джулианна отказалась, он настаивал, и тут его жена снова начала злиться, наблюдая, как ее муж пытается трахнуть другую женщину. Ужас, с какой стороны ни посмотри.

Наконец Джулианна ушла, оставив злого как черт мужа и бьющуюся в истерике жену. Он позвонил мне и потребовал вернуть деньги. Я вынуждена была объяснить ему в недвусмысленных выражениях, что он ни при каких обстоятельствах не может пытаться заняться сексом без согласия девочки, а уж тем более без презерватива, и все это время слышала, как на заднем плане подвывает его жена.

Бедняжка Бенджамен. Он не мог взять в толк, почему в ту ночь я не отвечала на его ласки.

Я сидела и смотрела на звезды. Здесь они хорошо видны. Мне кажется, что я никогда не видела звездное небо, пока жила в Бостоне.

Этот нерожденный ребенок, которого я потеряла, заставил меня задуматься, чего я хочу для Сэма, для Бенджамена и даже для себя. И я не уверена, что хочу до конца своей жизни работать «мадам».

Соблазнять — это просто. Я могу заниматься этим во сне, не думая, на автомате. Я знаю своих клиентов и умею управлять своими девочками, до некоторой степени я даже могу пропустить через себя боль и горе, которые порой сопровождают мою работу.

Но вопрос в том, хочу ли я.

Я долго любовалась звездами после того, как выключила на ночь телефоны. Достаточно долго, чтобы увидеть, как они перемещаются по ночному небу. А потом я отправилась спать, обняла мужа и увидела во сне всех, кого я потеряла.

На следующее утро, отправив Сэма в школу, я позвонила Каро и выяснила, что нужно для получения лицензии риэлтора.

Я выросла в неблагополучной семье и стала «мадам». Есть ли связь? Наверное, есть, но чем старше я становлюсь, тем яснее понимаю, что очень многие люди вырастают в неблагополучных семьях, но кто-то из них может перебороть прошлое, а кто-то нет.

Сэм в школе, Бенджамен на работе, а я собираюсь поехать на свой первый объект. Я немного взволнована, чуть-чуть нервничаю и очень счастлива. Когда я поворачиваю ключ в замке зажигания, то внезапно меня атакуют призраки прошлого. Я снова вспоминаю, как стояла в коридоре, по другую сторону запертых дверей умирал отец, а рядом красовалась бесценная ваза. Я очень долго не могла вспомнить, как разбила ее. Но еще дольше размышляла над тем, как это повлияло на мою жизнь.

Лучше всего давать гневу выход, поскольку если вы копите его внутри, то он может отравлять вас до конца жизни. Я проявила гнев, разбив любимую мамину вазу, поскольку мне казалось, что она любит ее больше, чем меня. А потом я погребла это событие в своем подсознании и не вспоминала о нем, пока чуть было не отправилась к папе, собираясь покончить с собой.

Я сказала Сэму, что хочу сменить работу, устала сидеть на телефоне и вместо этого учусь продавать дома. На прошлой неделе он принес мне рисунок — я в окружении домов и людей с улыбками на лицах. Возможно, профессии «мадам» и риэлтора чем-то схожи: их цель — сделать людей счастливыми.

Возможно, когда Сэм будет подростком или уже пойдет в колледж, проституцию легализуют. Это единственный выход, если наша страна действительно верит — как говорят наши политики — в безопасность своих граждан. Но я сомневаюсь. Мне кажется, секс-индустрия всегда будет окутана тайной, которая одновременно возбуждает и пугает. А те, кто работает в этом запретном мире, вызывают одновременно отвращение и восхищение.

В некотором смысле я могу понять тех, кто так думает. Но в то же время я их не понимаю. В мире бушуют войны, дети умирают от голода, все еще не изобретено лекарство от СПИДа… По сравнению с этими ужасами люди, которые платят за час удовольствия, — такая мелочь.

Но я многих потеряла. Папа, некоторые мои друзья, мой нерожденный ребенок. Я не могу и дальше сердиться на мир, который меня не понимает. Не могу без конца разбивать вазы. Нужно с оптимизмом смотреть в будущее, реализовать все свои мечты и вырастить сына.

Не такой уж плохой план, а?

Имеется в виду «Большая книга этикета», не раз переиздававшаяся.

Дорогая (итал.).