Элла Ямина - Любовь всепроникающая

"Я, Иванова Татьяна, решила никогда не выходить замуж. От моего обета безбрачия может меня освободить только один человек — Еремин Андрей".

Затем Татьяна взяла булавку, проколола себе палец, выдавила на стоявшее рядом блюдце несколько капель крови и, макая в кровь булавкой, расписалась. Зоя с ужасом смотрела на нее и не знала что делать. Наконец она произнесла:

— Ну и кому будет легче от твоего обета безбрачия? Зачем ты себе жизнь усложняешь, Таня? У меня ведь тоже до сих пор нет хорошей настоящей любви, но я не унываю.

— Нет, Зоечка. Ты просто не знаешь, что такое безответная любовь. Разве тебя кто-то отверг за все это время? Ты же сама никого не можешь полюбить, это совсем другое дело. Вспомни, как любил тебя Михаил, — тихим и печальным голосом сказала Таня.

— Только не надо вспоминать о Михаиле. Знаешь, каким подлецом он оказался, я тебе просто всего не рассказывала. Он меня вовсе не любил, в нем лишь говорило его уязвленное самолюбие. Это из-за него мне пришлось уйти из Политехнического, Михаил организовал там против меня настоящую травлю. Но все что ни делается, делается к лучшему. Откровенно говоря, я ему даже благодарна за преподнесенный жизненный урок, он раскрыл мне глаза на мир. Теперь я умной стала. И тебе пора поумнеть, Танечка. Может, поедем завтра на дачу, развеешься немного?

Но никакие Зоины уговоры не помогали и Таня продолжала хандрить. Она думала о том, почему за все это время Андрей ни разу не обратил на нее внимания. Неужели Таня в его глазах была совсем непривлекательной? Но ведь другие парни обращали на Танюшку внимание. Ей вспомнились слова Наримана, как он старался понравиться Тане и рассказывал, что у него есть и квартира и денежная профессия. Но разве любят за то, что у кого-то что-то есть? Может и Андрею нужна была именно такая девушка, от которой он мог иметь выгоду. Татьяна стала вспоминать всех бывших подружек Андрея. У Риммы мама работала директором торговой базы. Лиля работала в универмаге, правда простым продавцом. До этого он дружил с девушкой из очень богатой семьи со связями. Все сходилось, Андрей интересовался состоятельными невестами со связями. А что может предложить ему Татьяна? Родители у нее — простые рабочие люди. В институт Таня поступила тоже не престижный. Знакомые, узнав об ее месте учебы, не выражали особых восторгов по этому поводу. До окончания десятого класса Танюшка так и не знала, кем ей быть, поэтому и выбрала то, что было ей больше всего по душе — литературу.

Что могла она сделать, чтобы стать привлекательной в глазах Андрея? Достичь богатств и уважений? А это значило, нужно будет заключить сделку с совестью — лгать, лицемерить, брать взятки. Неужто все в этом мире построено на расчете и выгоде? От таких мыслей Татьяна ужаснулась. Она вспомнила, как в школе после девятого класса им нужно было сдавать экзамены по химии и физике. Таня в поте лица готовилась с утра до ночи, а ее подружки разгуливали себе и в ус не дули. Оказалось, что на экзаменах для них уже заранее были приготовлены билеты. Марина ей позже призналась, что они с Ольгой сделали "химичке" хороший подарок. После этого Танюшка перестала любить и уважать учительницу по химии. Значит для того, чтобы Андрей полюбил ее, нужно было стать такой же как и химичка. А вдруг это тоже не поможет? Что делать тогда? На этот вопрос Таня никак не могла найти ответа. А пока она решила попробовать сделать карьеру, чтобы хотя бы добиться материального благополучия, потому что уважения таким образом добиться было невозможно. В этом-то она была абсолютно уверена.

Из-за своей болезни Таня опять не смогла поехать на сельхозработы. Ей казалось, что из-за этого в институте на нее уже косо смотрели. Но все ее страхи и угрызения совести оказались напрасными. По ее изможденному бледному виду было видно, что Татьяна вовсе не увиливала от сельхозработ. Вошедшая в комитет комсомола заведующая кафедрой русской литературы Семенова Антонина Петровна, увидев Таню, даже обрадовалась:

— Танечка, как хорошо, что вы не уехали на сбор табака. Нам как раз срочно нужен еще один человек в институтскую агитбригаду. Наши второкурсники заняли в конкурсе "Весна Ала-тоо" третье место и их наградили почетной поездкой на Целину. К сожалению одна из девочек по семейным обстоятельствам не может поехать на выступления, я ищу ей замену. Мне кажется, ваша кандидатура как нельзя лучше подходит, я слышала, как вы пели на конкурсе.

Таня, обрадовавшись возможности загладить свою вину, согласилась. Ей нужно было каждый день приходить на репетиции, а через три недели им предстояла месячная поездка на целинные земли Казахстана. "Вот и хорошо", — думала она, — "уеду и может быть забуду немного Андрея". По воле случая в агитбригаду второкурсников попал еще один из ее однокурсников Аннушкин Валера. Тане до сих пор было перед ним неловко за то, что они когда-то распространяли ложные слухи о его смерти. Но Аннушкин не держал на Татьяну зла, во всяком случае не подавал вида. После репетиций Татьяна, несмотря на жару, шла домой пешком. Таким образом она старалась убить время, потому что торопиться ей было некуда и не к кому. Дома, перемыв всю посуду и переделав все возможное по хозяйству, она садилась у окна и читала, читала, читала. На даче Танюшка бывала только по выходным совместно со своими родителями. Иногда к ней заходила по вечерам Зоя и, подруги, как в былые времена, отправлялись на вечернюю прогулку.

Незаметно пролетели конец июня, июль и первая неделя августа, и вот Таня уже сидела в поезде и под ритмичный гулкий звук колес ехала в Целиноград с институтской агитбригадой. В качестве руководителя со студентами поехал совсем еще молодой заместитель декана Марук Сергей Александрович. Он только что окончил университет, на вид ему было не больше двадцати, прямые темные волосы невыгодно подчеркивали болезненную бледноту его узкого лица. Маленький и худощавый Сергей Александрович все время суетился и старался придать себе строгий вид, видимо переживал за свой юный возраст и внезапно свалившуюся ответственность. Таня еще плохо знала студентов-второкурсников, поэтому сидела в сторонке и присматривалась, думая с кем бы из них ей подружиться поближе. Ее мысли прервали громкая ругань и крики, в вагон вошла раскрасневшаяся до неузнаваемости студентка Замира. Следом за ней вошел заместитель декана Марук. Они продолжали бурно спорить:

— А я вам уже в сотый раз говорю, что отлучаться из вагона можно только лично отпросившись у меня. Я головой отвечаю за каждого из вас, — сильно повысив тон, говорил Марук.

— Мне что и в туалет надо отпрашиваться? — язвительно спросила Замира, одна из членов их агитбригады.