Татьяна Веденская - Свадьба моего мужа

– Как ты смел ее тронуть! – патетично кричал Котик, не трогая меня тем не менее и пальцем. А зачем? Чего, плохо лежит, что ли?

– Она сама подошла! – бездарно оправдывался Гриша. И, кажется, все-таки поднял меня с холодного пола. Он еще мог бы сказать «не стой под стрелой».

– Что с ней? Что с ней? Вызвать «Скорую»?! – кудахтала Ангелина Степановна.

– И милицию! – грозился Котик. Наконец я все-таки была перенесена в родные пенаты. Кажется, аттракцион «завоюй женщину в бою» подошел к концу. Слава богу. А тут кто-то додумался и поднес к моему носу ватку, смоченную за неимением нашатырного спирта в водке. Я моментально пришла в себя, приводимая в чувство знакомым и столь любимым ароматом.

– И внутрь! – ласково улыбаясь, протянула мне стопку Ангелина Степановна. – Ну, как ты?

– Спасибо, но на сегодня мне хватит, – еле слышно прошептала я. Почему-то после обморока голос у меня осип. Или это оттого, что я много кричала?

– Как ты? – повторил вопрос Гриша, внимательно осматривая мое лицо. Хотелось бы думать, что с любовью. Но, кажется, с любознательностью исследователя.

– Уже лучше. Из-за чего вы дрались, можешь мне сказать? – попросила я.

– Ну… – замялся он и посмотрел на Котика. Как будто у него пытался найти поддержку и ответ. – Из-за тебя.

– А что вы хотели выяснить? – поинтересовалась я.

– Кого ты любишь, – улыбнулся собственному идиотизму Гриша.

– Ну, и кто вы после этого? – Я улыбнулась, лицо моментально ответило болью. – Меня спросить нельзя было? Или считаешь, что в таком деле мне доверять нельзя?

– Даже не знаю. Как мне тебя понимать, если я постоянно застаю тебя полуголую с твоим бывшим? – пожаловался он.

– Мне нравятся твои слова! – удовлетворенно кивнула я.

Он посмотрел с недоумением:

– Слова?

– Ага. Про бывшего. Именно! Он – мой бывший. А ты – мое будущее, – пояснила я специально для тупиц. И из последних сил (тут вру!) притянула к себе его лицо. Я так долго ждала этого поцелуя. Он склонился надо мной и принялся жадно целовать меня, шаря руками по моему телу. А я почувствовала, что, если так пойдет и дальше, я снова могу грохнуться в обморок. Только на сей раз уже от счастья.

– Кхе-кхе! – вдруг услышала я прямо над собой. – Я так понимаю, что врача не надо?

– Спасибо, Ангелина Степановна. Ничего не надо! – согласилась я с ней и благодарно посмотрела ей вслед. Около окна стоял опечаленный Котик.

– Ты как? Тебе полегче? – расстроенно осматривал меня на предмет целостности Гриша.

– Яша! – позвала я Котика, присев на кровать.

– Что? – обиженно отвернулся он.

– Езжай к жене. Она у тебя – просто супер. И не волнуйся, я ей ничего не скажу.

– Если только больше ты здесь не появишься! – угрожающе добавил Гриша. Котик пожал плечами:

– Если ты не боишься оставаться с ним наедине…

– Вали! – усмехнулась я и швырнула в него подушку. Котика в такие моменты не надо просить дважды. Ведь совершенно очевидно, что ни за принца, ни за благородного рыцаря его здесь уже не примут. Значит, надо идти и искать другие причалы. Мало ли на свете женщин, мечтающих о принцах на белом коне. На серебристой иномарке. И с букетом ярко-алых роз. Найдется, я вас уверяю. А я осталась лежать рядом с Гришей, который заботливо промокал мое личико смоченной в чем-то холодном ваткой. Гриша пристально посмотрел мне в глаза и, не говоря ни слова, стянул с меня все, что не успел до этого стянуть Яша. Я лежала совершенно обнаженная и смотрела на то, как в полной тишине он целует мое тело. Каждый его поцелуй я чувствовала как легкий ожог.

– Почему ты молчишь? – спросила его я.

– Знаешь, я не мастак тарахтеть. Ты ведь не маленькая, сама понимаешь, чем я тут с тобой занимаюсь, верно? – выпалил он.

Я усмехнулась и откинулась на подушке. Да, кого-то это, может, и напряжет. Но только не меня. Как женщина, прожившая кучу лет с очень галантным мужчиной, осыпавшим своими красивыми словами всех подряд, я смею заявить – по мне, так лучше пусть хоть ругается матом. Лишь бы человек был хороший. А он – хороший. Я сонно жмурилась, тая в его объятиях, и мимоходом думала: ну и пусть Котик такой поганец. Это теперь не моя проблема. Ну и что, что Жанна от меня ушла? Зато рядом со мной рядом лежал самый чудесный маленький принц с большим… с большим смущением промокавший меня этой дурацкой ваткой. Интересно, а чего это он так неистово и неустанно этим занимался? Я вдруг заподозрила неладное и встала с кровати.

– Может, не надо? – нахмурился он.

– Надо, – возразила я и подошла к зеркалу. Ну, так и есть! Огромный синяк разливался по моему лицу. И даже под тем же самым глазом. Снайпер!

Как наука психология не имеет устоявшегося научного определения счастья. Выделяются разные составляющие, проводятся аналогии. Вырабатывается терминология. Проводятся дебаты, серьезные умные мужчины, убеленные сединами и осененные научными степенями, спорят друг с другом до хрипоты. Выясняют, что главнее – материальное или духовное? Физическое или эмоциональное? Что нужно дать человеку, чтобы он почувствовал себя абсолютно счастливым? Море денег? Многие люди опытным путем выясняли, что не в них все-таки счастье. Понятно, что комфорт. Ясно, что можно чувствовать себя лучше других. Но не вылечат, не утешат. Тогда здоровье? Тоже возможно только в какой-то степени. Счастье ли, если здоров, но одинок или здоров, но беден? Или вообще здоров, богат, не одинок, но боишься, что в любой момент все отнимут. Страх моментально сожрет счастье, как удав яблоки в известной компьютерной игре. Так и живет человек, постоянно оглядываясь да дергаясь из-за любого шороха. Кстати, такого рода клиентов полно у любого практикующего психолога. И чем богаче человек – тем страшнее его фобии. Я, например, знала одну девушку, которая, проживая в шикарном загородном доме, одно время лечилась у меня от страха оказаться на улице. Поверьте, реально она оказалась бы на улице только после всех нас. А вот ведь – полгода изнурительной терапии!

Наверное, придется признать, что счастье спрогнозировать невозможно. И порой к счастью ведут самые нелепые дороги. Взять, к примеру, меня. Кто бы мог подумать, что я могу стать такой счастливой вследствие получения удара локтем в глаз! То есть, конечно, сам по себе синяк не доставил мне особенной радости. Но вот то, что за ним воспоследовало, заставило меня даже забыть, что моя единственная и на все времена любимая пациентка безвременно оставила меня наедине с собственными бредовыми идеями.

– Значит, она просто была не готова, – глубокомысленно заметил Гриша, наматывая на палец прядь моих волос. – Я уверен, что ты найдешь кого-нибудь другого.

– Другого? – хмыкнула я. Карамельно-тягучая усталость измотанного любовью тела заставляла меня закрыть глаза, но я сопротивлялась до последнего. Я разлепляла сонные веки, и даже если у меня это плохо получалось, я смотрела на этого немногословного мужчину, которого мне так долго пришлось ждать.