Любовь Рябикина - Невезучая

Через сутки Батон получил на руки анкетные данные о Зиновьевой. Один из его шестерок разузнал у старушек возле подъезда о ее «умении влипать и приносить другим неприятности». Он несколько раз повторил эту фразу шефу. В тот момент эти слова, произнесенные молоденьким парнишкой, авторитета нисколько не насторожили. Он спокойно усмехнулся на эту фразу и назвал шестерку дураком.

А вот то, что Оксана обожает Гумилева, Ахматову, Друнину, Рубцова и Асадова и стихи этих поэтов просто завораживают ее, заставили его быстро принять решение. В тот момент он считал свои действия единственно правильными. Бандит хмыкнул и приказал одному из парней, находившихся в его кабинете:

— Плейбой, займись девицей!

Высокий стройный красавец атлетического сложения, похожий на молодого Микки Рурка, молча кивнул и исчез. Ему было не привыкать выполнять подобные поручения. Очень часто Плейбой затаскивал в постель дочерей многочисленных врагов Батона, входил в доверие к папашам, как «кандидат в женихи». Узнавал все, что нужно и бесследно исчезал. Дальнейшее его не касалось. К обманутым девушкам он ничего не испытывал и быстро забывал. Он и на этот раз думал, что его ждет легкое приключение…

Около трех часов пополудни к серому зданию библиотеки подкатила серебристая «ауди». Из нее выбрался высокий красивый парень в черных джинсах и обтягивающей черной футболке. Оглядел здание и направился к входу.

Рельефная грудь выпирала из-под тенниски и мгновенно привлекла внимание женского контингента, двигавшегося по тротуару. Да и мужики завистливо оглядывались на накачанного симпатягу. Он, казалось, никого не замечал. Модный ремень, весь в заклепках, опоясывал узкие бедра. Дорогие кожаные туфли бесшумно ступали по линолеуму. Черные очки прикрывали ярко-синие глаза. Вьющиеся русые волосы, небрежно расчесанные, торчали во все стороны, но это было красиво.

Парень вошел в библиотеку. Огляделся в холле и уверенно свернул по коридору налево. Через несколько секунд очутился в большом зале, сплошь заставленном стеллажами с книгами. Застыв в дверях, огляделся.

Оксана сидела за столом, перечитывая Друнину. Посетителей не было и она наслаждалась тишиной и поэзией. Двое других библиотекарей пили в подсобном помещении чай и обсуждали современную моду.

Появление парня с лицом молодого Рурка не осталось не замеченным Зиновьевой. Девушка уставилась на незнакомца, настороженно оглядывая его. Обычно подобные типы не читали ничего, кроме пошлых журналов, типа «Плейбой». Парень снял солнцезащитные очки и внимательно оглядел полки.

Подошел к молоденькой библиотекарше и спросил:

— Здравствуйте! Могу я стать читателем в вашей библиотеке?

Оксанка, не довольная что ей помешали, довольно сухо сказала, потянувшись к чистому формуляру:

— Можете. Предъявите ваш паспорт. Я запишу данные и пожалуйста, выбирайте, что вашей душе угодно.

Плейбой протянул ей паспорт в кожаной коричневой обложке. На пальце сверкнул дорогой перстень-печатка. Словно невзначай взглянул на книгу, что она держала в руках и совершенно искренне воскликнул:

— Господи, вы тоже увлекаетесь Друниной? Это моя самая любимая поэтесса! Знаете, я был страшно расстроен, когда узнал, что она покончила с собой. Представляете, сколько замечательных стихотворений она могла бы написать за это время!

Зиновьева буквально задохнулась от радости. Ее глаза «загорелись». От сухости в голосе не осталось и следа:

— Вы правда любите Друнину?

Он горячо воскликнул:

— Правда! И с самого детства! Я даже переписывал ее стихи от руки! Одноклассники какое-то время дразнили меня за это «девчонкой»!

Оксанка окончательно «растаяла» и широко улыбнулась:

— За два года работы в этой библиотеке я впервые встречаю любителя поэзии Юлии Друниной. Да еще мужчину!

Парень сделал вид, что смутился. Опустил синие глаза вниз и пожал широкими плечами:

— Я, честно сказать, тоже. Мои приятели и приятельницы увлекаются детективами и смеются надо мной. Говорят, что я старомоден. А мне кажется, что это они ничего не понимают, твердя глупые стихи из репертуара Алсу, Шуры, Децла, Земфиры и других. А стишки-то заурядные и претенциозные! Нет ни смысла, ни рифмы.

Оксанка горячо воскликнула:

— Я тоже так считаю!

Плейбой мгновенно ухватился за такую замечательную возможность быстро выполнить задание, которое возложил на него Батон. Сделал вид, что раздумывает. А затем, почти с робостью, взглянул ей в лицо и неуверенно предложил:

— Если вы не возражаете, может встретимся сегодня? Погуляем по Арбату, по Нескучному саду? Все-таки не часто мне приходится беседовать с людьми, которые понимают и разделяют мои интересы. К тому же и вечер у меня сегодня свободный.

Зиновьева кивнула:

— Я бы не против, только рабочий день у меня заканчивается в восемь вечера. Хотя обычно я вообще сижу здесь до девяти. Мне тоже давно не доводилось встречать единомышленника. Даже наши сотрудники в библиотеке не понимают моих увлечений…

Он пожал плечами:

— Прекрасно! Я заеду за вами в восемь.

Плейбой захватил с собой пару книжек стихов Друниной и Гумилева. Это еще больше поразило Зиновьеву. Она указала молодому человеку полку, где стояли поэтические сборники. Тот быстро выбрал книги и вновь вернулся к стойке. Дождался, когда Зиновьева занесет книги в формуляр. Мило попрощавшись «до вечера», парень направился к выходу, оставив Оксанку в раздумьях.

Кое-что в поведении незнакомца насторожило ее: незнакомец схватил первые попавшиеся книги, даже не просмотрев, как истинный ценитель, содержания. Немного поразмыслив, она решила, что это так — пустые страхи и парень просто давно не читал любимых поэтов. Не хорошее предчувствие отнесла к тому, что совсем не умеет общаться с молодыми людьми.

Сидела и думала о предстоящей встрече, часто поглядывая на часы. Впервые время тянулось для нее невыносимо медленно. Об Анисимове мыслей не возникло…

В восемь вечера девушка выскочила из дверей библиотеки и наткнулась на незнакомца. Он был в белых брюках и кремовой рубашке. Стоял, опираясь спиной на машину и ждал. С улыбкой протянул три роскошные алые розы:

— Я прошу вас принять их, как мою искреннюю признательность за понимание.

Оксанка чуть не задохнулась — ей впервые дарил цветы мужчина! Она зарделась, принимая розы и пробормотала:

— Спасибо…

Уткнулась лицом в цветы, вдыхая чуть заметный аромат. Разглядывала капризно изогнутые лепестки, стараясь прийти в себя. Плейбой подошел к пассажирской дверце шикарной серебристой «Ауди» и галантно распахнул ее:

— Прошу!

Зиновьева шагнула к машине. Поддела носком туфли неизвестно откуда взявшийся увесистый камень и подопнула его. Булыжник, словно пуля, врезался в бок иномарки, оставив на ней вмятину и царапину. Оксана, открыв рот, остановилась и испуганно посмотрела на парня.