Нора Робертс - Первые впечатления

Казалось несправедливым, что такой мастер сидит без работы. Наверное, ему пришлось потратить все свои сбережения, чтобы внести взнос за участок. Даже если дом достался Бэннингу за бесценок, земля все равно стоила очень дорого. Вспомнив о разрухе на большей части первого этажа, Шейн невольно ему посочувствовала.

— Вы сделали чудесную кухню, — сказала она, с улыбкой глядя ему в глаза. Ее бледность уже прошла, щеки порозовели.

Вэнс повернулся, чтобы снять с крюка кружку:

— Могу предложить только растворимый.

Шейн вздохнула.

— Мистер Бэннинг… Вэнс… — нерешительно проговорила она и замолчала, ожидая, чтобы он обернулся. — Может быть, мы с вами встали не с той ноги. Я вовсе не из тех соседей, что шумят и надоедают. По крайней мере, я не нарочно. Мне просто стало интересно, что вы делаете в доме и что вы за человек. Я тут знаю всех на три мили в округе. — Она поднялась. — Простите, что я вас побеспокоила.

Когда она попыталась протиснуться мимо него, Вэнс взял ее за руку. Кожа у нее была прохладной.

— Сядьте… Шейн.

Она внимательно взглянула в холодное, непроницаемое лицо, и ей показалось, что она увидела на нем слабый проблеск доброты. В ответ ее взгляд потеплел.

— Я пью кофе с молоком и сахаром, — предупредила она. — Три ложки.

Его рот дрогнул в невольной улыбке.

— Отвратительно.

— Да, согласна. Есть у вас сахар?

— Вон, на том столе.

Вэнс налил в кружку кипяток и затем, помедлив, достал вторую для себя.

— Красивая вещь. — Потянувшись за молоком, Шейн провела пальцами по столешнице. — Отполировать только, и будет загляденье. — Она насыпала себе три ложки сахара.

Вэнс, поморщившись, отхлебнул черный кофе.

— Вы разбираетесь в антиквариате?

— Не особенно.

— Это моя страсть. На самом деле я планирую открыть магазин. — Шейн рассеянно отбросила волосы, упавшие на лоб, и откинулась на спинку стула. — Получается, что мы с вами приехали практически одновременно. Последние четыре года я жила в Балтиморе, преподавала в школе историю США.

— Вы бросили работу? — Вэнс рассматривал ее руки, маленькие, как она сама. Голубые вены, сквозившие под бледной кожей, придавали им особенную хрупкость. А еще у нее были тонкие запястья и нежные пальцы.

— Устала от правил и инструкций, — пояснила Шейн, разводя руки в стороны.

— Вы не любите правила и инструкции?

— Только когда я сама их устанавливаю. — Она рассмеялась и покачала головой. — Вообще, я была неплохим учителем. Только не умела поддерживать дисциплину. — Она с грустной улыбкой поднесла ко рту кружку. — Не умею быть строгой.

— И ваши ученики этим пользовались?

Шейн закатила глаза:

— При малейшей возможности!

— И все же вы четыре года проработали в школе?

— Я должна была убедиться, что это не мое. — Шейн подперла подбородок ладонью. — Как многие, кто вырос в деревне, я думала, что жизнь в большом городе — это вечный праздник. Яркие огни, толпы народа, суета. Я хотела развлекаться на всю катушку. Четыре года я так и жила. Мне хватило. А в городе есть люди, которые мечтают перебраться в деревню, пасти коз и закатывать в банки помидоры. — Она рассмеялась. — Хорошо там, где нас нет.

— Это верно, — пробормотал Вэнс, продолжая ее рассматривать. У нее на радужке были золотистые точки. Как он не заметил их раньше?

— А вы почему выбрали Шарпсберг?

Вэнс пожал плечами. Такие вопросы не следовало задавать.

— Я работал в Хейгерстауне. Мне там понравилось.

— Жизнь в глуши может причинять неудобства, особенно зимой. Хотя я любила, когда нас заметало. Однажды у нас на тридцать два часа пропало электричество. Мы с бабушкой топили печку дровами и готовили на ней еду. Телефонная линия тоже испортилась. Такое было чувство, что мы с ней — единственные люди на земле.

— И вам это понравилось?

— Как всякое приключение. К счастью, оно не продлилось более тридцати двух часов, — ответила Шейн с дружеской улыбкой. — Я не отшельница. Кто-то любит город, кто-то — море и пляж.

— А вы любите горы.

— Да.

Их взгляды встретились. Улыбка замерла у нее на губах. Что-то в глазах Вэнса напомнило ей об их первой встрече в магазине. Воспоминание встревожило ее. Шейн понимала, что оно будет возвращаться снова и снова. Ей требовалось время, чтобы разобраться с этим. Она встала, подошла к раковине, сполоснула кружку.

Заинтригованный подобной реакцией, Вэнс решил ее испытать.

— Вы очень привлекательны, — сказал он неожиданно мягким, проникновенным голосом.

Шейн обернулась.

— Прямо хоть снимай меня в рекламе здорового питания, да? — звонко и озорно рассмеялась она, возвращаясь к столу.

Ни в ее манере, ни в выражении лица не было ни намека на подвох. Но куда же она тем не менее клонит? — размышлял Вэнс. Шейн тем временем снова увлеченно рассматривала кухонную отделку, не видя, что он хмурится, глядя на нее.

— Я в восхищении от вашего мастерства. — Она с воодушевлением повернулась к нему. — Слушайте, мне предстоит много чего переделать и отремонтировать, прежде чем я открою магазин. Я сама могу красить и делать кое-что по мелочи, но там много столярной работы.

Ага, вот оно что, сообразил Вэнс. Ей нужна бесплатная рабочая сила. Она разыгрывает беспомощность, льстит его мужскому честолюбию, чтобы он ринулся ей помогать.

— Да мне и в своем доме нужно делать ремонт, — хладнокровно напомнил он ей.

— Ах, я знаю, что вы не сможете тратить на меня много времени, но мы что-нибудь вместе придумали бы. — Идея захватила Шейн, мысли помчались в будущее. — Я не смогу платить вам, как платят в городе, но, может быть, пять долларов в час. Если бы вы могли работать десять — пятнадцать часов в неделю, то… — Она задумчиво закусила верхнюю губу. Это была совсем скромная сумма, однако больше у нее пока не было.

Вэнс подошел к раковине, повернул кран.

— Вы предлагаете мне работу? — изумился он.

Шейн покраснела, испугавшись, что обидела его.

— Ну, только на время, если вы не возражаете. Я понимаю, что в другом месте вы можете заработать больше, и если вы найдете что-то более подходящее, то всегда сможете отказаться, но пока что… — Она нерешительно умолкла, не ведая, как он отнесется к тому, что она знает о его положении безработного.

— Вы это всерьез? — спросил он после недолгого молчания.

— Ну… да.

— А с чего бы это?

— Мне нужен плотник, а вы — плотник. У меня много работы. Возможно, вы откажетесь сразу, но почему бы вам завтра не зайти и не взглянуть? — Она повернулась, чтобы уйти, и напоследок сказала: — Спасибо за кофе.

Вэнс сидел и смотрел на закрывшуюся за ней дверь. Затем вдруг разразился довольным хохотом. Она обставила его, как по учебнику.

Следующим утром Шейн поднялась рано. У нее были планы и решимость работать систематически. Ей всегда было трудно организовать себя, вот почему преподавание ей не подошло. Но она знала, что в организации бизнеса первым делом необходимо произвести учет товара — выяснить, что у нее есть, что она может продать, а что оставить для музея.