Мэг Кэбот - Школа Авалон

— Хотите лимонада? — хором спросили ребятишки.

— А он хороший? — поддразнил их Уилл. — Я не стану тратить целых двадцать пять центов, если это не самый лучший лимонад в городе.

— Он лучший! — закричали дети. — Лучший! Мы сами его готовили!

— Не знаю, не знаю, — скептически проворчал Уилл и взглянул на меня. — А ты что думаешь?

Я пожала плечами.

— Нужно попробовать.

— Попробуйте, попробуйте! — закричали дети.

Самый старший, беря ситуацию в свои руки, сказал:

— Мы, так и быть, дадим вам попробовать. Если понравится, купите у нас стаканчик.

Уилл сделал вид, что обдумывает предложение, потом согласился.

— Договорились.

Старший налил немного лимонада в стаканчик и протянул Уиллу. Уилл понюхал лимонад, отпил, подержал во рту на манер дегустаторов.

Дети смотрели на него во все глаза и хихикали, наслаждаясь каждым мгновением этого представления.

Как, должна признаться, и я сама.

— Прекрасный букет, — сказал Уилл, проглотив в конце концов лимонад. — Яркий вкус, не очень сладкий. Нынче и впрямь удачный год для лимонада. Мы возьмем два стакана.

— Два стакана! — заорали дети и бросились разливать лимонад. — Они берут целых два стакана!

Уилл взял со стола стаканчик и с поклоном протянул его мне.

— О, благодарю вас! — Я в ответ сделала реверанс.

— Со всем моим удовольствием, — ответил он, достав из заднего кармана джинсов бумажник и вытащив из него пятидолларовую купюру.

— Эй вы, трое, — обратился он к детям. — Можете оставить сдачу себе, если отдадите мне эту розочку.

Дети в удивлении смотрели на деньги. Старший быстрее других взял себя в руки, вытащил цветок из вазочки и протянул Уиллу.

— Вот, возьмите.

Уилл взял розу и вежливо поклонился.

— Спасибо.

Дети громко ликовали.

— Пять долларов! Это больше, чем мы заработали за весь день!

Я, улыбаясь, шла за Уиллом к его машине.

— Если они потратят все деньги на конфеты, у них испортятся зубы, — заметила я.

— Знаю, — сказал он и протянул мне розу. — Это тебе.

Она была такая нежная, розовая и красивая.

Я смущенно пробормотала:

— О! Я не могу…

Он взглянул на меня, и я заметила, что в его губах прячется улыбка.

Даже не в губах, а в глазах. Его взгляд, направленный прямо на меня, был властным, таким же, как и голос, которым он сегодня разговаривал с Риком. Сразу стало понятно: шутки кончились.

— Эль, просто возьми ее и все.

Я взяла.

Это был первый цветок, подаренный мне мальчиком.

Именно поэтому понадобилось несколько часов, чтобы мое сердце начало биться в нормальном темпе.

Начав писать доклад по мировой литературе о старике Артуре — а это было совсем непросто, потому что вазочка с розой стояла у меня перед глазами и я не могла не смотреть на нее каждые две минуты, — я обнаружила несколько любопытных фактов. Например, о том, каким образом король Артур совершил героические подвиги, ведя свой народ в светлое будущее и защищая его от саксонцев. О том, как состоялась его свадьба с принцессой Гиневрой и как Гиневра вдруг бросила Артура ради самого преданного ему рыцаря Ланселота (который, в свою очередь, бросил Элейн из Астолата ради Гиневры, что и стало предметом исследования моей мамы).

Возможно, все это произошло на самом деле.

Ланселот не убивал Артура за Гиневру. Об этом позаботился сводный брат Артура (или, как утверждают некоторые источники, сын) Мордред. Видите ли, Мордред так страшно завидовал успехам Артура и его славе, что затеял заговор, чтобы убить короля, завладеть троном и даже, как сообщают некоторые источники, самому жениться на Гиневре.

Пендрагоны вообще были той еще семейкой.

Хотя ничто не могло бы заставить меня признаться в этом перед родителями, история короля Артура была очень даже ничего. Не зря по ней было снято такое количество художественных фильмов, сложено столько стихов, поставлено столько мюзиклов, и даже школа Авалон была названа в честь мифического острова, на который отправился после гибели король Артур. Его история — прекрасное подтверждение теории о роли личности в истории. Именно индивидуум — не армия, не Бог, не супергерой, а самый обычный Джо может повлиять на ход событий в мире.

Поэтому, как говорится в еще одной маминой книге, и было создано целое общество, объединившее тех, кто думает, что Артур, отправленный Владычицей Озера на остров Авалон, на самом деле не умер, а просто спит и проснется в тот момент, когда будет особенно нужен.

Серьезно. Это сборище неудачников называет себя орденом Медведя — таким было прозвище короля Артура. Они считают, что в один прекрасный день король Артур проснется и поведет наш современный мир к светлому будущему, как сделал это пять веков назад. Как считают члены ордена Медведя, единственное, что мешает ему сделать это прямо сейчас, — силы Тьмы.

Вот так-то.

Я изо всех старалась, чтобы мой скептицизм по поводу сил Тьмы не отразился в плане, который я должна была представить мистеру Мор- тону.

Я сознательно не сказала родителям, что пишу доклад о короле Артуре. Поскольку прекрасно знала, что они воспримут эту новость с чудовищным энтузиазмом и будут заваливать меня материалами до тех пор, пока я с воплями не сбегу из дома. Некоторые вещи родителям лучше не сообщать.

Про бег я тоже молчала. Ни слова не сказала, что хочу войти в школьную легкоатлетическую команду. Я страшно обрадовалась, когда поняла, что слухи о быстроногости некоторых учениц оказались сильно преувеличенными. Я с легкостью попала в команду после первых же пробных забегов.

Лиз восторженно запрыгала, когда тренер назвал мою фамилию. Позже, когда мы ждали Стейси, еще одну девочку из команды, которая жила с нами по соседству, Лиз предупредила меня о посвящении.

— Эту глупость придумала Кети, — сказала она. Кети была капитаном команды, я встречалась с ней лишь мельком. — Они придут ночью — будь готова часам к десяти вечера, — похитят тебя, отволокут в кафе «Братья Сторм» и заставят съесть десерт «Мышиная возня».

Слава богу, что речь не идет о собачьем корме или отрубленных хвостах.

Только потом Лиз сказала, что посвящение назначено на субботу.

— Есть одна проблема, — сообщила я Лиз. — В субботу я пойду на вечеринку к Уиллу Вагнеру, которую он устраивает после матча с Броднеком.

— ТЫ приглашена на вечеринку к Уиллу Вагнеру? — Лиз была потрясена. Причем так сильно, что я сразу же пожалела, что рассказала ей о вечеринке.

— Да, он меня пригласил.

— Когда? — Лиз все еще не могла прийти в себя.