Мэг Кэбот - Школа Авалон

— А что я им скажу, Элейн? — Мортон жалко улыбнулся. — Что, согласно пророчеству, которое вот уже столько веков сбывается, молодой человек убьет своего сводного брата, а потом в мире воцарится хаос? Меня не станут слушать.

Не станут. Это точно. Даже я не хотела это слушать. Потому что все это полное сумасшествие.

— В любом случае, — продолжал мистер Мортон, — полиция ничего не сможет предотвратить. Револьверы и резиновые дубинки бессильны против ярости Тьмы. И я буду виноват в том, что погубил невинные души, бросив их в битву, в которой они по определению не могут победить. По поверию, владычеству Тьмы могут положить конец лишь те, кто входят в самый близкий круг короля Артура.

— Это… — Я убрала с глаз челку. — Может быть Лэнс или Дженифер?

— Конечно, Любой из них. Только… только не ты.

Я взглянула на него с ненавистью.

— И все потому, что Элейн из Астолата никогда не встречалась с королем Артуром?

— Я же говорил, лучше тебе этого не знать, — грустно напомнил Мортон.

— Я не верю ни единому вашу слову.

Мистер Мортон посмотрел на меня с беспокойством, лицо его смягчилось.

— Элейн, — тихо сказал он, — иди домой. Скажи родителям, чтобы увезли тебя подальше отсюда. В Миннесоту, например.

Как только я услышала от него слово «дом», меня словно ошпарило.

— Домой? — взорвалась я. — Да что знаете о доме? Дом — это не просто место. Люди делают дом домом… люди, которых волнует ваша судьба, которые заботятся о вас и будут это делать, если вы, конечно, не побежите сломя голову на Таити из-за дурацкого пророчества. Да если бы вы и ваш так называемый орден на самом деле были на стороне Уилла, вы бы не бросили его, даже не попытавшись помочь. А Уилл никогда бы так не посту пил с вами! Он бы никогда не сказал: «О, ничего не изменить, пусть все идет, как идет».

Я сорвала голос, но продолжала вопить:

— Если Уилл на самом деле — Артур, а я считаю это полной ерундой, разве он поджал бы хвост, разве сказал бы: «Знаете, я не могу ничего изменить, ведь до меня никто этого не делал»? Разве бросил бы вас умирать? Нет, он бы так не поступил! И знаете что, мистер Мортон: я тоже не стану так поступать!

И не сказав больше ни слова, я расправила плечи, высоко подняла голову и вышла из квартиры Мортона, как будто я, а не Дженифер Голд в прошлом была королевой.

Я знала от Джеффа, который был опытным прогульщиком, что администрации школы обычно требуется целый рабочий день, чтобы вызвать виновного и вынести наказание за прогул, так что сегодня вызов в кабинет заместителя директора школы мне не грозил.

И все-таки я решила, что гораздо безопаснее подождать следующего звонка в туалете, чем слоняться по коридорам.

Прежде всего, решила я, мне нужно найти Уилла. Я понятия не имела, какой предмет будет у него на седьмом и восьмом уроках, но мне необходимо перехватить его и сообщить, что по крайней мере один из учителей школы Авалон считает, что Уилл Вагнер — возрожденный средневековый король Артур и что ему грозит смертельная опасность со стороны сводного брата.

Мистер Мортон прав в одном: Уилл ни за что мне не поверит. Да и кто в здравом уме в такое поверит?

Но это не значит, что он не должен обо всем узнать.

Я стояла перед зеркалом и переделывала хвост и вдруг поняла, что в туалете я не одна. За самой дальней дверцей кабинки, которая была заперта, кто-то всхлипывал. Нагнувшись, я заглянула в просвет между дверцей и полом, но увидела лишь белые спортивные тапочки с фирменными помпонами Авалона — голубыми с золотом. В туалете кто-то из команды поддержки.

Поскольку день сегодня явно удался, я сразу догадалась, кто это.

— Дженифер? — позвала я и постучала. — Это я, Элли. С тобой все в порядке?

И услышала особенно длинный и громкий всхлип. Потом Дженифер сдавленно сказала:

— Уходи.

— Дженифер, открой дверь и поговори со мной. Все не так плохо, как тебе кажется.

Она молчала. Потом я услышала звук открывающегося замка, и Дженифер, все такая же сногсшибательная даже с покрасневшими глазами, вышла из кабинки, вытирая слезы рукавами свитера.

— Не… не говори никому, — сказала она, глядя на меня огромными тревожными глазами, — что застала меня здесь плачущей. Особенно тем сплетницам, с которыми общаешься. Ладно? Они и так меня ненавидят, а будет еще хуже.

— Буду нема как могила, — пообещала я, вытащила из настенного диспенсера целую стопку бумажных полотенец, смочила их водой и протянула ей. — Они тебя не ненавидят.

— Шутишь? — Дженифер приложила мокрые полотенца к покрасневшим глазам. — Меня все ненавидят. Из-за того, что я предала Уилла.

— Не все, — сказала я. — Я, например, нет. И Уилл тоже.

Досадно, но после этого Дженифер принялась рыдать с новой силой, а я-то думала, что все кончилось.

— Знаю! — Слезы так и брызнули у нее из глаз. — И это самое ужасное! Уилл подходил ко мне сегодня утром и был таким милым. Сказал, что абсолютно нормально воспринял то, что мы с Лэнсом вместе. Даже сказал, что из нас получилась отличная пара. Из меня и Лэнса! Господи! Я хочу умереть!

— Почему? — спросила я и похлопала ее по руке, утешая. — Ты ему не поверила?

— Конечно поверила! — истерически хохотнула Дженифер. — Уилл никогда не лжет. Даже чтобы кого-то утешить или успокоить. Если ты больна, он, разумеется, скажет, что ты потрясающе выглядишь, но в серьезных вещах никогда не лжет! Я знаю, что он сказал правду. В этом-то все и дело. Он на самом деле не имеет ничего против меня и Лэнса. Он такой… такой хороший.

Мое сердце сжало холодными тисками, но я мысленно обозвала себя глупой эгоисткой.

— Ты хочешь вернуться к нему? — спросила я непринужденно, хотя на душе скребли кошки. Только теперь я поняла, как сильно надеялась на то, что Уилл, став свободным, возможно, будет думать обо мне не только как о друге, но и…

Если он с Дженифер помирится, этого никогда, никогда не случится.

— Не знаю, — пожаловалась она. — Какая-то часть меня всегда будет его любить. Но другая… Разве можно любить двоих одновременно?

Я пожала плечами.

— Не знаю. Я любила только одного.

— Уилла? — спросила Дженифер, вытирая глаза.

Я потрясенно уставилась на нее.

— Чт… что? Нет! Конечно, нет! Я имела в виду совсем другого! Его зовут… Томми…

— Все нормально, — сказала Дженифер. Она прекратила плакать, достала из портфеля косметичку и стала поправлять макияж. — Я не виню тебя. Вы хорошо смотритесь вместе. Вы оба темноволосые. И высокие.

— Я не… между нами ничего нет.

— Нет? — Она надула губки и нанесла на них немного блеска. — А ты ему нравишься. С того самого дня, как мы встретились в парке, помнишь? Словно он тебя когда-то знал.