Ольга Резниченко - Черта

— Было? — (удивленно скривила та свою бровь) — Лерочка, это сложно назвать словосочетанием "что-то было". Глупый флирт, да и только. Не переживай, я не буду вклиниваться в их отношения.

— Я не о том переживаю. Прости, конечно. Тим очень любит Юлю…

Но… то, что вы на ножах, разве это не будет проблемой?

— Мы не на ножах. Авдеев просто очень на меня обижен. Я уехала, не попрощавшись. Не сказав ни слова. Бросила его в сомнениях и предположениях. И все попытки со мной потом связаться пресекала на корню.

Обижается и злится, да и только.

Но врагом своим он меня не считает.

— Ну, не знаю…

— Спасибо за твои переживания, -

(вдруг нервно гаркнула, но затем, тут же, себя пресекла, сменив тон голоса уже на более ласковый, дружелюбный) — Все будет хорошо. Лера.

Раз пожал мне руку, а не просто плюнул в лицо, значит — еще не все так плохо, и даже — очень хорошо, — вдруг радостно захихикала Шаен и тут же обняла меня за плечи. — Ты не против показать, что здесь да как? Комнаты, столовая, оружейная, связисты…

— Оружейная?

(рассмеялась)

— Черт, Лера! Хватит уже меня подозревать в попытке устроить террористический акт у вас на базе. Свои планы я искренне тебя открыла. И буду трепетно верить в то, что меня не подведешь.

— Нет, конечно!

— Ну, вот! Все будет отлично. Вот поем сейчас — и всё будет… просто за-ши-бись!

Стоило ли разменивать крики циника на глупые мечты?

Не знаю.

Как больная, я радовалась появлению в моих буднях Шаен,

и… кто его ведает….

… был ли это голод на перемены в рутине? или же вновь необоснованные надежды, больная тяга к Жукам?

А, может, всё намного банальней и проще? Нашла такого же одинокого человека, как и я сама?

НЕ ЗНАЮ!

Но за Шаен я ходила, как дитя за мамкой.

Понимаю, девочки ревнуют… Света, Юля… Я их люблю!

ЛЮБЛЮ!

Но… дороги наши… изрядно покривило, и мы едва ли уже… на одной плоскости.

Тяжело наблюдать за чужим счастьем, когда сам… утопаешь в боли…

Мерзко? Черство?

Нет, я счастлива за них. Счастлива!

Завидую?… конечно. Только без черноты, без жажды отобрать.

Но, увы, ходить и постоянно восторгаться чужой

… хотя… какой чужой?

родной!

(Н-но всё же не своею…)

… радостью, жить так постоянно — НЕВОЗМОЖНО!

В моей душе — давно болото,

… обвал, руины, морок.

Разодрана я одиночеством на мелкие куски!

И жизнь изрядно надо мной… поиздевалась,

… безумно, ЕДКО хохоча в лицо.

Мне тяжело смеяться, когда душа моя… РЫДАЕТ…

НУ, НЕ УМЕЮ врать я, не умею лживо улыбаться…

Судите, осуждайте, проклинайте!

Мне всё равно…

Даааавно уж всё равно…

ВЕДЬ Я НЕ ВРУ и не скрываю правду!

А за нее казнить — признайте, нелегко…

…

Шаен. Теперь в моей жизни появилась Шаен.

Новая надежда… хотя бы другом скрасить свою жизнь,

заткнуть рот, связать по лапам одиночество — разбавить едкость кислоты теплом…

Эти шесть дней были просто невыносимыми.

Все время мне казалось, что кто-то… где-то пронюхает нашу тайну — и схватят ее…. схватят мою Шаен и разорвут на части.

И даже теперь, теперь я мчу к ней навстречу, дабы убедиться, что всё в порядке…

…

— Тим, ты не видел Шаен?

— А? Нет.

… Хотя стой, вроде Кузьма ее искал. Что-то там с документами…

— Что?

— Ну, не знаю. Может, отчет не понравился… Ты же знаешь нашего Кузю, — спешно отвернулся, уставился в монитор, — забей. Всё там нормально.

…

Забей?? Ну-ну!

Бегу, мчу уже по коридору…

— Где? Где Шаен?

— Чего плюешься на меня, Клинко? — раздраженно замахал передо мной рукой, прогоняя прочь, Кузьма. — Уехала она.

— Как уехала?

— Только что. Пришла бумага, срочно явиться к своему командованию.

(резко лязгнула дверь от грубого удара)

Невольно обернулись на звук.

Пот, больным ручьем пот стекал по поморщенному от сильных эмоций лбу. Глаза, округленные глаза от ужаса, едва не вываливались с орбит. Мужчина был… не в себе…

— Кузьма. Кабздец нам!!!

— Что такое?

Лера, выйди!

(не сразу сообразила, что ко мне обратились;

неспешные шаги прочь)

— Вертолет. Вертолет с этой… фифой.

ОН взорвался. На моих глазах взорвался. Прям в воздухе, едва только поднялись в воздух… и Бах…

— Есть выжившие? Катапультировавшиеся?

— ДА КАКОЕ ТАМ! Все произошло слишком быстро.

Словно кто тонну тротила подложил и тут же ляскнул.

Однозначно там все мертвы.

— Диверсия?

(невольно передернул плечами)

— Вероятно.

— Валерия!

— Да? — живо дернулась я навстречу.

(а в голове, в голове еще эхом расходятся слова — все никак не могу поймать суть за хвост,

… выскальзывает сказанное из моих ментальных щупалец — боюсь посмотреть правде в глаза)

— Зови свою группу. Едем на место аварии.

Как??? Кааааак? Боженька! Ну как это может быть реальностью?

Чертовы обломки были разбросаны всюду… ВСЮДУУУ! Всё так и кричало мне в глаза о жути произошедшего…

Еще немного, еще — и добрались до очага, до разбитого зверя, испуганно пускающего в небо целый столб серого, смогового дыма…

Пожарные тушили конструкцию,

… да только спасать там было уже некого! Разве что… груду метала? И вечно живой черный ящик… в едко рыжей кожуре?

Бог мой, пусть все это — окажется трюком Шаен.

Пусть,

… а не расправой Ириса над Жуком!!!

… Слезы? А слез давно уже не было…

Шок и ужас высушили, высосали всё до дна…

… нетронутым оставив лишь маленького, пугливого комочка, котеночка… — безрассудную надежду на чудо.

Она же — ЖУК! ОНА же ДРУГАЯ!!!

ШАЕН НЕ МОГЛА ТАК ЛЕГКО СДАТЬСЯ!! УМЕРЕТЬ!!

НЕ МОГЛА!!!

…

Угасло пламя, разошлись ищейки — лишь тогда меня пустили к ней.

Четыре трупа.

Четыре садилось внутрь — четыре и полегло здесь…

Рёв, крик, ужаааас разодрали мою грудь… мозг вскипел едкой кислотой, пуская больные пузыри.

Умерла…

Мою Шаен убили…

И неважно уже за что, кто… Я — ВИНОВАТА! Она мне доверилась — а я не смогла ее уберечь. НЕ СМОГЛА!!!

Рассудок поплыл, оставив в сознании лишь один факт: ЕЕ БОЛЬШЕ НЕТ.

Не знаю, почему меня несет к нему.

Или знаю?

Всё просто…

…мне больше не с кем это обсудить. МОЕ ГОРЕ ИЗЛИТЬ!

Не с кем, со знающим, понимающим, поделиться…

Ни для кого из близких мне людей, Шаен не была важна, ничего того, что вызвала у меня, не было в их сердцах

— обычный, простой, ничем не запоминающийся человек, такой же работник "Ириса", как и несколько сотен здесь, вот кем она им была…

А для меня — ДРУГ. Друг, коих оччччень мало…

… Тимур, я мчу к Тимуру выплакаться, излить душу

… и получить хоть капельку прощения за свою вину.