Диана Гамильтон - Начнём сначала

Осторожно скользя по хрустящей тонкой наледи, она перестроилась в потоке машин и свернула с основной автомагистрали на просёлочную дорогу, ведущую к дому.

В последнее время чувство тревоги не покидало её. Селина встряхнула головой, и грива непослушных каштановых волос разметалась по плечам. Откуда эти странные и неосознанные предчувствия?

Её, конечно, несколько тревожил спад в делах магазинов текстильной фирмы «Кингз Рэнсом», который, кстати сказать, переживали все торговые фирмы в стране, в этом она была абсолютно уверена. Однако они успешно преодолели предыдущий кризис и прекрасно справятся и с этим.

Действительно, сумма, выделенная для закупок, несколько уменьшилась, однако это только подстегнуло её к более активным действиям. Она только что вернулась из двухнедельной поездки в Европу, где купила большое количество шёлковых и хлопчатобумажных тканей, прекрасных аксессуаров из кожи и других товаров – и все за гроши. «Когда наступают тяжёлые времена, надо находить выход из положения, – подумала она, и в уголках её крупного рта слегка дрогнула хитроватая улыбка. И если поставщики хотят остаться в хороших отношениях с более чем благополучной семейной фирмой „Кингз Рэнсом“, им придётся немного уступить, чуть снизить свои доходы, как пришлось это сделать её фирме, чтобы сохранить рабочие места, не закрывать магазины и создать хорошие запасы товаров, чтобы встретить новый подъем. А он уже не за горами.

Как всегда, когда перед Сединой возникало причудливое очертание покрытой мхом крыши Лоуер Оттёрли Холла с высокими трубами необычной формы и растрескавшиеся от времени каменные стены, её далёкое от романтики сердце счастливо вздрогнуло. Когда она свернула на длинную аллею, неожиданное и мучительное воспоминание мелькнуло в её сознании – воспоминание о её первом появлении здесь. Ей – десять лет, у неё бледное худенькое личико со слишком крупными чертами, непокорные волосы заплетены в толстую косу, она потрясена свалившимся на неё горем – гибелью в автокатастрофе обоих родителей. Жестокая несправедливость этой смерти даже сейчас, шестнадцать лет спустя, вызывает у неё чувство боли и отчаяния.

Старшая сестра её матери, тётя Ванесса, единственная кровная родственница Седины, согласилась взять её к себе и заботиться о ней, но истинную любовь, заботу и внимание, в котором так нуждалось её тоскующее сердечко, она получила от мужа своей тётки – дяди Мартина. Двоюродный брат Селины – Доминик, на год старше её, был очень недоволен появлением в их доме девчонки. Он был единственным и обожаемым ребёнком в семье и не собирался делить своих родителей с кем бы то ни было. Может быть, именно поэтому обожающая его мать все время старалась подчеркнуть, что он для неё во всем остаётся самым любимым и единственным.

Ванесса – женщина с цепкой деловой хваткой, прекрасная хозяйка дома и светская дама – просто теряла рассудок, когда её заботы касались Доминика. Это не очень волновало Селину – она знала себе цену, – но всегда удивляло её.

И потом сам этот дом – Лоур Оттёрли Холл – помог ей немного смириться со своей ужасной потерей. В год гибели родителей Седины её дядя с тёткой только что переехали в этот дом, она никогда раньше там не бывала. Дом они купили в то время, когда сеть их магазинов супермодной одежды ещё только расширялась, и дом был, конечно, не так великолепен, как сейчас. Но и тогда Седина смогла почувствовать очарование старинного особняка со своей душой и характером, несмотря на его запустенье. Прежний же их дом в позднегригорианском стиле в Уотфорде, в котором Седина бывала со своими родителями и который они недавно продали, казался ей теперь кукольным домиком из картона.

Растянувшаяся на годы тщательная реставрация дома захватила юную Седину, а поиски стильной мебели на всевозможных аукционах значительно сблизили её с тётушкой. Но все-таки именно терпимость Мартина Кинга, его спокойная и добрая поддержка помогли ей с годами примириться с потерей родителей и вырасти в ту уравновешенную и спокойную молодую женщину, какой она стала, гораздо в большей степени, чем её растущая привязанность и любовь к этому прекрасному старому дому.

Поставив «вольво» в гараж рядом с кричаще-красным «порше» Доминика, она некоторое время ещё посидела в машине, барабаня пальцами по баранке руля и раздумывая над тем, не вызваны ли её дурные предчувствия состоянием здоровья Мартина.

Пожалуй, нет. Пару лет назад у него нашли какое-то сердечное заболевание, но он наблюдался у одного из самых известных кардиологов страны и по его совету собирался в ближайшее время отойти от дел; поэтому он готовил Доминика к тому, чтобы тот занял его место коммерческого директора фирмы «Кингз Рэнсом».

"Нет», – она взяла сумочку, вышла из машины и вытащила из багажника свои вещи. Что касается здоровья Мартина, то он его контролировал; он уже гораздо меньше занимался делами фирмы, и фактически последние полгода они находились в руках Доминика. Даже празднование его дня рождения сегодня, из-за которого Селина примчалась из аэропорта прямо сюда вместо того, чтобы, как обычно после своих коммерческих поездок, остаться на ночь в городе и провести весь следующий день в главном офисе, будет проведено очень скромно, в кругу семьи, в отличие от обычных блестящих приёмов, которые так удавались Ванессе.

"Так из-за чего же беспокоиться?» – спрашивала она себя, пересекая мощённый булыжником двор стремительной походкой, при которой развевались полы её тёплого белого пальто, хлопая по стройным длинным ногам, обутым в высокие кожаные сапоги.

Все её тревожные предчувствия моментально испарились, как только она открыла дверь и вошла в большой мягко освещённый холл: радушие старого дома окутало её уютом и теплом. Чугунный очаг, вделанный в массивный каменный камин, излучал приятное тепло, от которого усиливался аромат белых гиацинтов, в большом количестве расставленных повсюду в вазах.

Поставив чемодан у ног, Седина медленно и счастливо улыбнулась: ей было хорошо, по-настоящему хорошо. Со стороны кухни вышла домоправительница Мэг и окликнула её:

– Я услышала, что вы приехали. Удачно съездили?

– Да, очень. Спасибо, – на её лице появилась улыбка, которая сама по себе, даже если не обращать внимания на её высокую, гибкую и очень женственную фигуру, на её ослепительные черты лица и непокорную гриву каштановых волос, могла сразить наповал мужскую особь любого возраста и положения. – А где все?

– Никого нет. Кроме Доминика, но он закрылся в кабинете и просил, чтобы его не беспокоили. – Мэг довела костлявыми плечами. – Ужин, как всегда, в восемь. Вы не забыли, что сегодня у вашего дяди день рождения?