Меган О'Брайен - Влюбиться За 13 Часов

– А я всегда торчала у своей матери, когда она была жива, – сказала Лорель. – Мой отец… Я больше не хотела иметь с ним ничего общего, Я признаю, что я до сих пор не могу его простить.

– У меня прекрасные родители, – Дана торопилась объяснить. – Но рядом с ними я почему-то чувствую себя не в своей тарелке.

– Это плохо, – прошептала Лорель. – Я надеюсь, что ты их все равно ценишь, пока они у тебя еще есть, – она медлила. – Не хочу говорить плохие вещи, я просто…

– Я понимаю, о чем ты, – в глазах Даны была искренность. Их зеленый цвет напоминал весенние холмы. – Мне всегда казалось, что я еще успею сблизиться с ними. Возможно, мне лучше предпринять усилия для сближения с ними.

Лорель едва сдерживала эмоции: – Правильное решение.

– И твоя мама знает о твоей ориентации?

– Конечно. Мне было восемнадцать лет, и я ей сказала об этом сразу после того, как ей поставили диагноз рак. На тот момент, я уже несколько лет знала о своих лесбийских наклонностях, но предпочитала молчать. А когда узнала о болезни матери, я больше не могла скрывать свою ориентацию.

– И как она восприняла эту новость?

– Сначала она очень удивилась. Но я думаю, что в тот момент моя ориентация была меньшим из ее зол. – Лорель вспомнила испуганное, почти потерянное лицо матери в последние месяцы ее жизни, когда она оставалась наедине или думала, что на нее никто не смотрит. Даже сейчас, вспоминая ее взгляд и зная, как много страха и горечи скрывалось в прощальных словах, сердце Лорель разрывалось от боли. Она даже обвинила меня в том, что я не во время сообщила эту новость. После того, как она узнала, что у нее рак груди она была не в силах ругать свою дочку за то, что ей нравятся девочки.

Фырканье Даны было скорее нервным, чем удивленным.

– Так твой камин-аут прошел безболезненно?

– Я плакала в тот день, но, если честно, все прошло особых травм, – казалось Лорель, не хотела вдаваться в подробности. – А как у тебя все прошло? Как твои родители восприняли новость о том, что ты гетеро?

Дана рассмеялась: – Вот чертовка.

– Тебе нравится меня так называть.

– А тебе нравится быть такой, – выдала. Дана ответ, – а твой отец тоже знает, что ты лесби?

Ей явно нравится говорить на эту тему, подумала Лорель.

– Он знает, но мне все равно, что он там себе думает.

– Хоть чуть-чуть его мнение должно иметь значение для тебя. – Дана казалась озадаченной. – Мнение родителей всегда важно.

– Мнение моего отца перестало быть ценным, когда он бросил мою мать, а она в нем сильно нуждалась, особенно в тот момент, – сказала Лорель, – мама любила его. Что же касается меня, то его поступок сыграл главную роль в моем отношении к нему. Желая перейти на более легкую тему, она с воодушевлением спросила: – Ну что, готова сыграть в игру «Правда или действие», я же уже рассказала тебе три самых страшных эпизода из своей жизни.

– Возможно, – Дана пересчитала вслух, загибая пальцы, – потеря девственности, первая ночь в стриптиз клубе и признание своей ориентации матери. Все?

– Думаю, вполне достаточно. Теперь твоя очередь.

– Я устала.

– Да ладно. Разговаривать со мной не такое уж скучное занятие, не так ли?

– Надеюсь, ты не будешь задавать действительно трудные вопросы, – у Даны появилась нервная ухмылка, – или придумывать сложные действия.

– Я обещаю быть хорошей, – Лорель невинно взмахнула ресницами.

– Боюсь, что ты вкладываешь совсем другое понятие в слово «хорошая».

Робкое беспокойство Даны вызвало покалывание в теле Лорель. Она казалась такой милой, почти скромняшкой, но Лорель ощущала сексуальную, игривую женщину за этой скрытой оболочкой. В предвкушении игры Лорель проговорила гортанным голосом:

– Еще ни разу никто не жаловался на то, что я вкладываю в это слово.

Дана посмотрела на нее со страхом и возбуждением.

– Хорошо, давай попробуем, – прохрипела она.

Дана не знала, с какого момента их общение приняло такой оборот. Сейчас они разговаривали друг с другом, как будто им было нечего терять. Внутри нее буйствовало смешанное чувство сильного возбуждения и явного страха.

– Сколько у тебя было мужчин, с которыми ты спала? – спросила она.

Ее сразу же удивило собственническое чувство, которое появилось у нее при этой мысли. Ей не хотелось представлять Лорель с мужчинами, тем более, как она танцует для них. Она попыталась представить ее исполняющей эротический танец для другой женщины, подобный тому, что она танцевала у нее на коленях. Эта мысль тоже оказалась неприятной. Нужно взять себя в руки , подумала она. Лорель была красивой женщиной с прекрасной грудью и обширным кругозором, а она была 28-летней заново рожденной девственницей, которой не мешало бы сбросить лишних 6 килограмм.

Лорель посмотрела на нее загадочным взглядом, и Дана почувствовала, что ей стало трудно дышать. Она закашлялась от смущения. Лорель протянула ей свою руку и погладила по спине. Шок от нежного прикосновения успокоил дыхание Даны, но, все равно, ощущалась некая нервозность.

– С тобой все в порядке? – спросила Лорель, – если ты устала, то мы можем попытаться заснуть.

Теперь мысли о сне казались невозможными, так как она постоянно думала об игре «Правда или действие» с этой женщиной. У Даны появилось ощущение, будто ее рассматривают под микроскопом, и это не давало ей покоя.

– Все хорошо, – соврала она.

Лорель помолчала некоторое время, а потом ответила на вопрос: – Ни с одним. А ты?

– У меня был один мужчина, – она заметила, как Лорель производила мысленные подсчеты.

– Двадцать восемь лет. Один мужчина. Для гетеросексуалки не так уж и внушительно.

Успокоившись тем, что не последовало обсуждения этой темы, она обратилась с этим же вопросом к Лорель: – Так сколько у тебя было женщин?

– Три. – Ответила Лорель без колебания.

Дана удивилась. Она ожидала, что их будет гораздо больше: – Правда?

– Правда. Тебя это удивляет?

– Нет, – солгала Дана. Лорель зевнула.

– «Правда или действие», мисс Ваттс?

Дана пыталась не обращать внимания на приятное покалывание в клиторе, когда Лорель обратились к ней подобным образом. Она сразу вспомнила свои самые любимые сексуальные фантазии, в одной из которых она оседлала очень сексуального раба на большом дубовом столе у себя в офисе.

– Правда, – выдавила из себя Дана.

– Сколько тебе было лет, когда ты лишилась девственности?

– Все вопросы будут о сексе? – выразила недовольство Дана. Не то, чтобы она не ожидала этот вопрос, но ложь легко можно было вычислить под таким надзором милых голубых глаз. – Я же говорила тебе, что не люблю говорить на эту тему.

Лорель провела кончиком пальца по запястьям Даны, быстрая, нежная ласка, которая появилась ниоткуда и так быстро оборвалась. Она ободряюще улыбнулась ей.