Pol Neman - Война никогда не отпускает своих детей

Через два часа мы добрались до места, небольшого, курортного городка. Нашли гостинцу, на берегу моря и сняли два смежных номера. Мой военный белеет, действовал как паспорт. К гостинице, Дианка ожила, и даже дуться перестала. День уже был на исходе, но ещё было светло.

— Хочу на море — заявила она набычившись.

Это была её обычная манера достижения цели. Я такое видел уже ни раз, когда она что-то требовала у своей мамы. Если тётя не разрешала, Дианка настаивала, пока один из них не сдавался. Чаще сдавалась Дианка, но тактика у неё всё равно всегда была одна и та же и начиналась всегда одинаково.

— Переодевайся, и пошли — спокойно сказал я.

Я не видел причин, почему бы мы не могли пойти сейчас искупаться. Меня самого тянуло увидеть море, ведь я его никогда раньше не видел и знал о нём только по рассказам других. В тех местах, где я воевал, были реки и озёра, но море оттуда было слишком далеко. Дианка, видимо настроившаяся на долгую и упорную борьбу, не сразу поняла, что я дал добро.

— Не просто выйти прогуляться, я хочу купаться — уточнила она.

— Я понял, пошли.

Она удрала в свой номер. Я распаковал свои вещи и достал свои плавки. Было тепло, так что я накинул сверху только лёгкую рубашку и лёгкие штаны. Вскоре появилась Дианка, в лёгком, воздушном платье. Почти прозрачном. Под ним на ней был одет белый, сплошной купальник. Мы закрыли наши номера, оставили ключи у портье и пошли на море.

Море меня поразило. Бескрайний водный простор, уходящий за горизонт к которому медленно опускалось солнце. Пляж из мелкой гальки. Волны шурша, набегают на берег. Крики птиц. И запах, странный и непередаваемый запах моря. Я замер в оцепенении, любуясь этой картиной. Дианка, стояла рядом и наблюдала за мной.

— Нравится — гордо спросила она, словно всё это принадлежало только ей, и сейчас, она, от щедроты душевной поделилась этим сокровищем, со мной.

— Очень — восхищённо произнёс я.

Дианка радостно засмеялась и вбежала в полосу прибоя. Маленькие волны, накатываясь, брызгами разбивались об её ноги.

— Давай ко мне — поманила она меня.

Я нерешительно вошёл в воду. Не подумайте, плавал я великолепно, без этого в спецвойсках ни куда. Но для меня это было равносильно вхождению в прекрасное. Это когда красота не только перед вами, она вокруг вас и вы в ней. Вода, приятной прохладой, объяла мои ноги. Ощущение было просто неописуемое.

— Пошли купаться! — крикнула Дианка.

Мы скинули одежду и зашли в воду. В воде мы бесились до самого заката, пока багровый диск солнца, коснувшись горизонта, не утонил в море. Он окрасил небо розово багряными всполохами, постепенно ставшими огненно красными и фиолетовыми. Солнце село, и с моря потянуло прохладой. Мы выбрались на берег и, подобрав одежду, отправились в гостиницу.

Наши номера находились на одной стороне здания и по сути, каждый из них, был двухместным. Каждый номер имел и небольшой балкончик с видом на море. Я считал, что одного номера нам бы вполне хватило, но тётя дала на этот счёт особые указания.

— У Дианы, должен быть свой номер — требовательно заявила она.

Совой так свой. Мне то что, приказали я сделал, хотя, на мой взгляд, лишняя трата денег. Прекрасно могли бы обойтись и одним. Но тётя, мой нынешний командир на гражданке, а приказы командира не обсуждаются, а выполняются.

Я сполоснулся в душе, как мне посоветовала сделать сестрёнка.

— Море солёное, лучше после купания мыться в душе — поясняла она мне, наставническим тоном.

Душ хорошая штука, нам, на войне, не всегда удавалось помыться, но если такая возможность подворачивалась, мы с удовольствием её использовали. Здесь такая роскошь была практически повсюду. В доме, в гостинице. Я этому поражался, но уже начинал понемногу привыкать.

Я нежился под тёплыми струями душа, когда из номера сестры раздался крик. Моя реакция была мгновенной. Схватив нож, я бросился на балкон. Я знал, что дверь в её номер, заперта, но дверь на балкон она оставила открытой. К тому же, если к ней кто-то проник, то, скорее всего, сделал это через балкон. В таком случае, я окажусь у него за спиной и это даст мне небольшое преимущество, особенно, если он пытается взять сестру в заложники. А если нападавший вошёл через дверь, то в любом случае, он будет ждать нападения со стороны двери. Перемахнуть с балкона на балкон, плёвое дело. Три этажа подомной меня даже не смутили. Это вам не по крышам от преследования уходить, там приходилось прыгать и между домами. Я откинул занавеску и тенью метнулся в номер. Дианка стояла ко мне спиной, закрыв лицо руками и тихо поскуливала. Противник видно не было, но он мог целиться в неё из позиции, которая находится вне зоны моей видимости. Я прыгнул. Убрать из зоны обстрела мою сестрёнку, было задачей номер один. Мы кубарем покатились по полу. Вскочив на ноги, я ненадолго включил верхний свет, до этого горела только лампа у кровати, это должно было ненадолго ослепить противника. Я сам зажмурился, что бы свет не оказал воздействия на меня. Я уже оценил возможную позицию противника, и сейчас, бросился в тот угол…но там было пусто. Неужели меня перехитрили. Где он ещё мог находиться. Я замер в ожидании. Ослепив меня, вспыхнул свет. Всё-таки он меня переиграл, но я и в слепую дерусь не хуже. Уклонение, прыжок, захват и вот, тот, кто стоял возле выключателя, скован хитрым приёмом, а к его сонной артерии прижато лезвие моего ножа.

— ЛЁХА! Отпусти больно! — заорала Дианка.

Я подслеповато моргнул и отпустил свою сестру. Оглядел номер. Ни где ни кого кроме нас двоих.

— Ты чего творишь? — напустилась на меня сестра.

— Ты кричала — констатировал я.

— Конечно, кричала, у меня на кровати сидит ужасный жук — она сделала шаг в сторону и указала рукой на кровать.

Я посмотрел, куда она указывала. Там по одеялу полз жук, он действительно был большим, но вот ужасным точно не был.

— Видишь — сказала она, снова поворачиваясь ко мне — ЛЁХА…ДУРАК! — завопила она, покраснев и, закрыв лицо руками, отвернулась.

Чё теперь?

— Что ёще не так? — спросил я, оглядев себя — Ну да, успел схватить только один нож, извини, согласен, два было бы лучше. Один можно было бы метнуть… — извиняясь, сказал я.

— Дурак, ты голый — всё ещё не поворачиваясь ко мне, сказала Дианка.

— Естественно. Я же был в душе, когда ты закричала — объяснял я ей как непутёвому ребёнку.

Кажется, я опять попал в очередной женский тупик. Или она считает, что прежде чем её спасать, я должен был одеться? И чего ради было так орать, из-за жука? Он даже не ядовитый, если его пожарить на костре, даже съесть можно. Был момент, когда у нас провизия закончилась, мы тогда ели что сами могли поймать. Зверьё, как и гражданские тоже стремилось уйти из зоны боёв и иногда приходилось есть довольно неаппетитные вещи.