Анастасия Соловьева - Очарованные

– Олег, вы не любите русскую кухню?

– Категорически не приемлю! Она слишком тяжелая как для желудка, так и для мозгов. Совсем иное дело французская. – И, подхватив Лизу под руку, Руднев скорым шагом вывел ее из монастыря. – Вон в том лесочке, – он кивнул на густые заросли, начинающиеся сразу за монастырской оградой, – раскинулся очень недурной в прошлом цэковский санаторий. Там-то мы и потрапезничаем.

Руднев теперь говорил и действовал решительно, не интересуясь больше Лизиным мнением, словно оставил свою неловкость за стенами монастыря.

По неширокой асфальтовой дорожке они вошли в зеленую прохладу леса. Руднев уверенно вел Лизу, держа под руку. Дорожка, петляя, уходила все дальше. Сзади уже скрылись монастырские стены с надвратным храмом. Белую звонницу, дольше всех белевшую за деревьями, теперь скрывала плотная зелень. За зеленой стеной стихли и все посторонние звуки. Кругом был только лес. Механически размеренно, неприятно, на одной ноте свистела какая-то птица.

– Куда же мы идем, Олег? – вздохнула Лиза.

– Еще совсем немного, – коротко бросил Руднев, – и мы отдохнем от всего.

– От чего от всего? – Ей стало не по себе.

– От жизни, – напряженно озираясь по сторонам, усмехнулся он.

Петляя, дорожка пошла под уклон. Впереди стал слышен какой-то монотонный гул. Прислушиваясь к нему, Руднев ускорил шаг, крепко сжимая Лизину руку.

В лесу стало сумрачно, показалось, что уже стемнело. Гул впереди усиливался.

– Послушайте! – Лиза попыталась освободиться. – Давайте вернемся?!

Дорожка сузилась, превратившись в тропинку с растрескавшимся асфальтом, и еще круче побежала вниз. Лиза невольно почти неслась вперед. Ей стало страшно. Боже мой! Что же это такое-то, а?! – вертелось у нее в голове.

Тропинка нырнула в чащу кустов. Перед ними была большая лужа. Лиза с ходу перескочила ее, а Руднев замешкался и отпустил Лизину руку. Заслоняя лицо от веток, Лиза пробежала заросли и вдруг встала. Путь преграждал широкий ручей, звенящий в водоворотах у камней. Его шум она и слышала всю дорогу.

Сзади, как кабан, ломился через кусты Руднев. Лиза отчаянно обернулась и вдруг, столкнувшись с его глазами, замерла. В глазах Руднева, как и в первый раз, в ее кабинете, была нежность, тревога и обожание.

– Лиза, пожалуйста, осторожнее, – подбежал он. – Я виноват. Прошу простить меня. Хотел покороче.

Они перешли деревянный живописный мостик и через минуту уже входили на территорию бывшего цэковского санатория.

Винный погребок «Красный попугай» – краснокирпичный сводчатый подвал, заставленный дубовыми бочками и бочонками, массивной мебелью, – был оформлен в духе винных подвалов старой Франции.

Они уютно устроились в глубокой нише. На столе горели сальные свечи. Деревянная резная перегородка, словно из католического собора, отделяла их от других посетителей.

– Лиза, – проникновенно произнес Руднев, вновь превращаясь в Брэда Питта. – Здесь прекрасный кальвадос из Довиля. Мне очень хочется, что бы вы его попробовали.

– А что это такое?

– Кальвадос – фирменный нормандский напиток – яблочное бренди. Лучшие сорта кальвадоса двадцатилетней выдержки.

Официантка принесла меню и, преподнеся его Брэду точно поздравительный адрес, во все глаза глядела на него. А Брэд с подобающей небрежной ловкостью и вальяжностью делал заказ:

– Фламбэ, жареные лангустины с грушами, говяжий бок со сморчками в винном соусе и кролик под горчицей. А на десерт – пурбуар... Это яблочный татир, – счастливо пояснил он Лизе, когда официантка удалилась, – подается с карамельным соусом по-нормандски и сорбэ из зеленого яблока. Как видите, все блюда здесь довольно простые, но вы сейчас их распробуете. Я надеюсь, они будут достойны вас. Например, говяжий бок готовится с настоящими нормандскими сливками и сливочным маслом. Практически во все блюда нормандцы добавляют грибы и сметану.

– А вы гурман, оказывается. – Лиза улыбнулась.

– Вовсе нет. Один я вполне удовлетворяюсь самой обычной едой. Просто мне хочется угодить вам. Ведь такие встречи случаются раз в жизни. Еще сегодня я представить себе не мог, что вот так запросто да еще в такой хорошей камерной обстановке мы будем сидеть вместе, одни. И поэтому мне кажется, что все кругом сейчас недостойно вас.

Принесли холодные закуски. Руднев разлил кальвадос по коньячным рюмкам.

– За вас, и только за вас... – С нескрываемым восхищением он глядел на Лизу. И, не спуская с нее глаз, выпил, кажется не почувствовав вкуса напитка. – Мне кажется, здесь все недостойно вас. И поэтому вы немного грустите, – продолжил он. – Но эта грусть безумно вам идет. Вы несказанно обаятельны. Но вместе с тем ужасно, что такая женщина грустит... Мне неудобно вас расспрашивать о причинах грусти, но... если я могу вам чем-нибудь помочь... Вы можете полностью рассчитывать на меня. Пожалуйста, распоряжайтесь мною свободно. Я готов ради вас на все...

– Спасибо, Олег. – Лиза засмеялась. Кальвадос оказался крепче водки, и теперь у нее немножко шумело в голове.

– Я буду счастлив, если смогу оказать вам хоть какую-то услугу, что-то сделать для вас. Мне тяжело видеть вас расстроенной. Лиза, вы просто скажите, что я должен сделать. И даже если это будет не в моей власти – я это сделаю. Вот увидите...

– Вы это уже сделали! Мне больше не грустно, совсем-совсем. Посмотрите! – улыбнулась Лиза. – У меня и вправду было плохое настроение. И давно. Мне казалось, ничто его не переменит. Но вы, Олег, совершили чудо! И давайте-ка выпьем теперь за вас, и только за вас! За человека, способного совершать чудеса!

«А ведь действительно! – подумала Лиза, прислушиваясь к себе. – Во мне нет больше той тяжести и угнетенности... Он на самом деле совершил чудо – снял с души моей камень! И мне теперь легко... Очень легко!»

Они чокнулись и, глядя друг другу в глаза, медленно выпили.

– Олег, у вас счастливые способности. – Лиза поставила пустую рюмку, душистый кальвадос пился без труда. – Поделитесь своими секретами.

– Хорошо. – Он сделал вдруг загадочное лицо, наклонился к ней и тихо произнес: – Хорошо. Я вам открою один секрет. Но только поклянитесь, что никому, никогда, ни под каким видом не раскроете его. И эта тайна останется при вас.

– Клянусь, – серьезно и тихо пообещала Лиза.

– Поклянитесь, что никогда не воспользуетесь полученными сведениями в ущерб другим людям.

– Клянусь вам, Олег! – прошептала она и подалась вперед, чтобы их никто не услышал.

– Прекрасно. Теперь слушайте внимательно... – Олег сделал основательную паузу. – Лиза, я вас люблю! И в этом все и дело!

Лиза откинулась на спинку кресла и радостно расхохоталась.

– Ну что же вы смеетесь?! – сконфузился он. – Я же вам объяснился в любви?!