Дебби Макомбер - Улица роз

Вначале Клиф не хотел ничего иметь в память о деде, но Шарлота сделала все возможное и невозможное, чтобы вещи Тома — рекламные плакаты, рукописи и шестизарядный револьвер — оказались у Клифа, хочет он того или нет.

Встретившись с Шарлотой, Клиф понял, почему его дедушка так уверенно чувствовал себя с этой пожилой женщиной. И почему они так скоро смогли стать друзьями.

У Клифа вошло в привычку заезжать к Шарлоте или звонить ей раз в две недели. Шарлота получала удовольствие от этих визитов и с гордостью рассказывала ему о двоих своих детях и внуках. Ее сын Уилл, если Клиф верно помнил, жил где-то на юге. Дочь Шарлоты Оливия paботала судьей по семейным делам в Кедровой Бухте. Клиф пока не встречал Оливию, хотя и задавался вопросом, может ли хоть одна женщина соответствовать тому, что рассказала о ней Шарлота.

Сейчас, хорошенько рассмотрев все вещи, которые Шарлота вынесла из камеры хранения, Клиф по достоинству оценил ее поступок. Он не смог придумать лучшего способа отблагодарить женщину, чем отдать ей один из плакатов, предварительно вставив его в рамку. Шарлота на самом деле полюбила Тома Хардинга еще до того, как узнала, что когда-то он был Поющим ковбоем.

Клиф припарковал грузовик на крутом холме над бухтой. С упакованным плакатом в руках он поднялся по нескольким ступеням, которые вели к крыльцу большого семейного дома. Как обычно, Гарри, любимый кот Шарлоты, свернувшись, спал на окне в гостиной. Клиф еще не успел нажать на кнопку дверного звонка, как услышал, что Шарлота отпирает замки.

У него никогда не было возможности посчитать, сколько замков у Шарлоты, но он подозревал, что даже Гудини не смог бы проникнуть внутрь. Клиф понятия не имел, что такое ценное она прятала, но знал — все ценности лежат под стопкой колготок.

— Клиф, какой приятный сюрприз! — проворковала она, отпирая замки на сетчатой двери — сначала первый, а затем второй. — Жаль, ты не предупредил, что заедешь. Я бы испекла печенье.

Именно поэтому Клиф и не стал звонить заранее. Похоже, Шарлота поставила себе целью откормить его. Клиф же усердно старался сбросить вес. За первую половину года ему удалось потерять четыре с половиной килограмма, хотя он готов был поклясться, что куда легче уменьшить размер скалы. До выхода на пенсию ему никогда не приходилось беспокоиться о своем весе.

— Я кое-что принес вам, — проговорил Клиф, когда Шарлота открыла наконец перед ним сетчатую дверь.

Гарри поднял голову, посмотрел на гостя и, похоже решив, что Клиф настроен дружески, сразу закрыл глаза и погрузился в сон.

— Садись, я сварю кофе, — пригласила Шарлота. — И у меня есть бисквитный торт.

— Не стоит беспокоиться, Шарлота.

Клиф знал, что протестовать бесполезно, но все равно попытался урезонить гостеприимную хозяйку. Он заехал всего на несколько минут и собирался еще забросить кредитную карточку Грейс Шерман в «Блинный дворец». Кстати, ему стоит спросить Шарлоту, не знает ли она Грейс, поскольку создавалось впечатление, что эта пожилая женщина знакома практически с каждым в Кедровой Бухте.

— Ты конечно же голоден, — обиженно произнесла Шарлота.

— Шарлота, — настаивал Клиф, — откройте-ка лучше ваш подарок.

Он не был запакован, но магазин положил рамку в картонную коробку.

— Это для меня? — Шарлота удивленно посмотрела на Клифа.

Он усмехнулся и кивнул, наслаждаясь ее реакцией. Шарлота была из тех, кто постоянно дарят что-то другим, но чувствуют себя неуверенно, получая подарки.

Шарлота открыла коробку, и Клиф помог ей достать рамку. Он поднял плакат и услышал тихий восхищенный вздох, когда Шарлота поняла, что за подарок он ей преподнес. Она прикрыла рот рукой, на глаза навернулись слезы.

— О, Клиф, тебе не стоило этого делать, — проговорила она, пытаясь сморгнуть слезы. — Этот плакат слишком ценен, чтобы вручать его мне.

— Чепуха. Я уверен, что мой дед хотел бы, чтобы плакат остался у вас. Если бы не вы, у меня не было бы ни одной этой вещи.

И без нее Клиф ничего не узнал бы о своем дедушке, кроме того, что ему рассказал отец. Сейчас он знал Тома не как помешанного на славе эгоиста, но как раскаивающегося пожилого мужчину, который хотел бы вернуться назад и сделать совсем другой выбор.

— Ты оказался крепким орешком, — нахмурившись, напомнила ему Шарлота.

Клиф вынужден был согласиться. Но и ей упорства не занимать — писала и звонила непрестанно. Если бы он к ней не приехал, Шарлота все привезла бы сама, выехав на трассу на машине, которую никогда не водила со скоростью больше сорока миль в час. Клиф был уверен в этом. Тем временем Шарлота достала кружевной платок из кармана передника и громко высморкалась.

— Я не знаю, что и сказать.

— Хотите, я повешу плакат?

— Да, пожалуйста.

Клиф прихватил с собой все необходимое, предполагая, что Шарлоте потребуется его помощь.

— Думаешь, будет некрасиво, если я повешу его у себя в спальне? — поинтересовалась она.

— На мой взгляд, это превосходный выбор, — заверил ее Клиф.

Он последовал за хозяйкой по длинному коридору в дальний конец дома. Двухспальная кровать с простой изогнутой спинкой. Старомодный туалетный столик с большим зеркалом напротив. В комнате находился также удобный стул со старой зеленой обивкой и стол, на котором стояла лампа для чтения. Судя по стопке книг на столе, Клиф предположил, что Шарлота читает именно в этой комнате.

— Может, здесь? — спросила она, указывая на свободное место на белой стене напротив кровати.

На комоде стояло несколько фотографий. У Клифа не было возможности рассмотреть их, однако одна привлекла его внимание. Шарлота перехватила его взгляд и потянулась к рамке.

— Это Оливия, когда ей было шесть месяцев, — проговорила Шарлота, указывая на снимок малыша. — Она уже тогда была необыкновенным ребенком.

Клиф подавил улыбку. Шестимесячная Оливия посасывала большой палец на своей ноге и кривилась с беззубым очарованием. Клиф мог только представить, что сказала бы судья, узнай она, что посторонний мужчина видел эту ее фотографию.

— Мам? — практически в тот же момент из гостиной раздался женский голос. — Ты в порядке? Передняя дверь открыта и…

— О боже… — Шарлота торопливо вышла из спальни. — Оливия?

— Дверь была не заперта, а ты никогда… — взволнованно говорила Оливия, встретив Шарлоту в коридоре.

Она смолкла, не закончив фразу, когда следом за Шарлотой из спальни вышел Клиф. Оливия перевела взгляд с матери на Клифа.

— Привет, — проговорил он, наслаждаясь озадаченным взглядом женщины.

Оливия была и в самом деле удивительно привлекательна. Сейчас, вероятно, не лучшее время спрашивать — неужели она и сейчас может дотянуться ногой до губ. Клиф не смог сдержать улыбки. Сходство матери и дочери было наиболее очевидно в глазах, хотя глаза дочери были карие. Если бы Клиф не знал, что Оливия работает судьей, то все равно предположил бы, что она занимает ответственную должность, по тому особому достоинству, с которым она держалась. Она была среднего роста, почти его ровесница, но ее волосы по-прежнему оставались блестящими, а каштановый цвет не утратил яркости.