Сюзанна Бэк - Трилогия Айс и Ангел

– Все в порядке?

Подняв голову, я ободряюще улыбнулась ей:

– Все замечательно. Просто немного больно.

Ее лицо тотчас застыло, и она отвела взгляд:

– Я…

– Не надо, – остановила я, приложив два пальца к ее припухшим губам: – Не говори этого. Даже не думай об этом. – Слегка поднявшись, чтобы лучше видеть, я соскользнула пальцем на подбородок и попыталась вернуть ее взгляд на себя. – Айс, эта ночь была одной из самых удивительных в моей жизни. Пожалуйста, не говори, что ты сожалеешь, что так получилось.

Когда она наконец посмотрела на меня, в глубине чистой синевы ее глаз все еще пряталась тень вины. Улыбнувшись, я нежно сжала ее подбородок:

– Ну, Айс. Разве не ты рассказала мне, что существует два вида боли? Хорошая и плохая боль?

Тень стала слегка бледнее. Я потянулась, широкая улыбка на моем лице была очевидным знаком удовлетворенного тела.

– Несомненно, – добавила я, зевая, – это хороший вариант.

Этими словами мне удалось вырвать у нее улыбку, и я потянулась, чтобы захватить ее своими губами. Насладившись затянувшимся удивительным теплым контактом, я, наконец оторвалась от поцелуя и снова положила голову ей на грудь.

– Итак, – начала я, с трудом стараясь избежать нежностей в голосе, – что у нас сегодня по плану?

Она тихо рассмеялась:

– Ангел, у тебя по плану еще немного поспать. У нас впереди большой переезд.

Я подняла голову, не беспокоясь о легко читаемом в моих глазах страхе, и пристально поглядела на нее:

– Не надо обратно к границе…

Ответный взгляд был полон нежности. Она осторожно провела рукой по моим волосам:

– Нет. Не на границу.

– Благодарю тебя, Господи, – с облегчением выдохнула я, опуская голову обратно на ее теплую кожу. Затем подняла руку и продолжила:

– И прежде, чем ты что-либо скажешь, – я знаю, что это опасно. И я знаю, что, возможно, мне было бы более безопасно с Монтаной по ту сторону границы. Но это не имеет никакого значения. Вообще никакого значения. До тех пор, пока мое пребывание рядом с тобой не станет для тебя опасным или разрушительным, – тут я опять взглянула ее в глаза, постаравшись одарить твердым взглядом. – Договорились?

Она вернула мне этот взгляд – око за око, зуб за зуб. В ее глазах не было ни хитрости, ни коварства:

– Ангел, я всегда буду беспокоиться о тебе. Так, как я беспокоюсь о тебе с того первого дня, как ты вышла из Болота и решила связать со мной свою жизнь. Я всегда буду нести груз вины за то, что тебе приходится сталкиваться с ошибками моего прошлого.

– Айс, ты никогда не заставляла меня этого делать, – горячо ответила я, – с самого начала это было мое собственное решение.

– Я знаю, – ответила она чуть громче шепота, – и часть меня всегда будет винить себя за то, что не забрала это решение из твоих рук, когда это было еще возможно. Но теперь… – ее рука поднялась, а затем упала и замерла на моем плече, -… теперь… я ни за что на свете не пожертвую, опасно это или нет, ни одной секундой общения с тобой.

Я знаю, что вспыхнула, но ничего не могла с собой поделать. Эта немногословная женщина имела способность простейшими фразами переполнить мое сердце любовью и радостью:

– Таким образом, мы теперь вместе в этом деле?

Спустя мгновение она кивнула:

– Вместе.

Подняв голову, я скрепила эту торжественную клятву поцелуем, который быстро перерос в еще один поцелуй, а затем еще один, и еще, и мои болезненные ощущения постепенно переросли в ощущения гораздо более приятного рода. В свете восходящего солнца мы медленно и долго занимались любовью, и в конце концов планы Айс относительно меня осуществились.

Я спала.

– Я получу тебя, моя прелесть! И твою маленькую собачку тоже! Ахахахахаха!

Я бросила уничтожающий взгляд налево, а затем обернулась к зеркалу, висящему позади меня, и поняла, что Криттер была права в своих определениях. Глядя на меня в этом парике, не было бы преувеличением сказать, что Афродита была Злобной Колдуньей Запада.

– Как минимум, я не выгляжу как семейство крыс, свивших гнездо в моих волосах, – поделилась я своим видением ситуации.

Зная, что я права, она даже не попыталась защититься и, застенчиво улыбнувшись, пожала плечами:

– На манекене, откуда мы их стащили, они выглядели лучше.

Я повернулась к ней с широко раскрытыми глазами:

– Вы это украли? – не знаю, что шокировало меня больше. То, что она УКРАЛА, или то, ЧТО она украла.

– Ну,… не совсем в обычном смысле, нет.

– Думаю, тебе следует объяснить мне…

Прежде, чем она смогла ответить, дверь в ванную внезапно распахнулась и вошла Пони:

– Какого черта вы двое… ох, Боже, отдай мне это, – одной рукой схватив парик с головы Криттер, другой – щетку, она принялась расчесывать спутанную массу, которая, должно быть, когда-то смутно напоминала настоящие волосы.

За считанные секунды парик из крысиного гнезда превратился в произведение искусства.

Мы с Криттер ошеломленно смотрели во все глаза.

– Пон, ты пугаешь меня, – промолвила Криттер. Она действительно выглядела очень испуганной, как будто ее возлюбленная испарилась, и вместо нее появилась Марта Стеварт (прим. переводчика – американская деятельница, посвятившая себя пропаганде домашнего хозяйства (куча книг, журнал, шоу и т.д. и т.п.))

Пони стрельнула в нас взглядом, синонимом которому будет слово «иссушающий», и парой взмахов закончила работу над шедевром.

– Мой отец был парикмахером, а мать владела салоном красоты. Ничего не могу поделать, часть дерьма, которому они пытались обучить меня, все-таки впиталась.

Закончив мастерскую трансформацию первого парика, Пони протянула руку за другим:

– Дай-ка мне.

– С удовольствием, – ответила я, стягивая парик с головы и подавая его ей, а затем наблюдая, как она и к нему также хорошо применила свой талант.

Парики были идеей Айс. И, будьте уверены, это была хорошая идея. Как мне объяснили, место, именуемое Гнездом Скорпиона, было весьма обширным, и практически ненаселенным, – частью пустыни с маленькими городками, натыканными то здесь, то там. И, опять-таки, как мне сказали, поиски человека в таком месте сходны с поисками кристалла сахара на белом песчаном берегу. Чтобы найти его, нам понадобится помощь горожан. И нам также придется по максимуму сохранять анонимность, чтобы не возбудить чрезмерные подозрения. Подозрения, которые могли дойти до Кавалло и заставить его или залечь на дно, или раскрыться и выйти против нас во всеоружии. Подозрения, которые возрастут, если неожиданно посреди пустыни возникнет парочка задающих вопросы блондинок со светлыми глазами.

Разумеется, парики не могли разрешить всех трудностей, стоящих на нашем пути. Например, ни Криттер, ни я не могли связать и пары слов по-испански.