Сюзанна Бэк - Трилогия Айс и Ангел

Переменив положение на сидячее, я внимательно смотрела на плоскость мифического озера с настолько спокойными и синими водами, что к моим глазам подступили слезы счастья. Озеро со всех сторон окружал величественный лес с вечнозелеными елями, чьи тяжелые ветви качались и танцевали в вездесущем и душистом ветре, тепло и нежно касавшемся моей кожи.

Рай.

Поднявшись на ноги, я медленно закружилась, улыбка на моем лице стала до того широкой, что я испугалась, как бы она не застыла там – мне бы этого не очень хотелось. Захохотав как школьница, я проследила за причудливым полетом красивой бабочки, мелькавшей над лугом, заполненным миллионами цветков всех цветов радуги. Мной овладело беспричинное желание быть на этом лугу, бегать по нему и чувствовать мягкие, осыпанные пыльцой лепестки, трущиеся о мои голые ноги, подбегать к каждому цветку и жадно вдыхать его аромат. С радостным криком я раскинула руки в стороны и, смеясь, побежала по полю, пока из моих глаз не покатились слезы, размыв весь мир так, словно я смотрела на него сквозь линзу, пропускавшую волшебное сияние. Ослепшая, я споткнулась и упала, но земля была как мягкое теплое одеяло, укрывшее, укутавшее меня всю, а я каталась в нем, громко хохоча и сбивая с цветов пыльцу. Снова вскочив на ноги, я продолжала бежать, переполненная энергией, которой никогда прежде в себе не ощущала. Это было… потрясающе. Я не могу назвать это другим словом! Возможно, так прошло бы несколько часов, а то и дней, я не уставала, напротив, силы во мне росли и росли, но мое тело вполне справедливо напомнило о себе.

Невдалеке луг кончался высокими, ароматными, вечнозелеными деревьями. От жара солнца и только что проделанных упражнений на моем теле выступил пот, поэтому прохлада, которую обещал изумрудные лес, манила меня к себе. Последний раз благодарно взглянув на цветущее поле, я ступила в прохладную, ароматную тень великанов-деревьев. Мягкие ветви гладили мои руки как радушные друзья. Здесь было свежо, тихо и темно, спокойно и успокаивающе – как в теплую летнюю ночь.

Недалеко впереди сквозь ветви деревьев пробивался слабый луч света. Он привлек мое внимание, и я пошла к нему.

Лучик, ставший намного ярче, когда я, обогнув несколько деревьев, подошла к нему, золотил деревья, с краю же поблескивала темная бронза. Меня как магнитом тянуло туда, и не успела я опомниться, как поняла, что иду к цели уже намного быстрее. Деревья внезапно расступались, открывая огромную прогалину. И в центре прогалины, пылавшее золотом и бронзой, стояло самое громадное дерево из всех, что я видела в своей жизни. Не высокое, нет, но широкое и сильное, словно рост его начинался не от корней, а от самой земли. Его толстые и широкие ветви, начинаясь у ствола, быстро вырастали и расходились в разные стороны.

Оно казалось диким, неприрученным, а мои, охваченные страхом, глаза признавали, что оно было очень, очень красивым. Я почувствовала где-то глубоко внутри дрожь и стала по-рысьи подбираться к великану, ощущая, как лучи ласково поглаживают лицо и одежду. Подгоняемая жгучим желанием понять, что же там, я пошла быстрее, до предела, до боли вытягивая вперед руки. Последний шаг – и я на месте, мои вытянутые пальцы коснулись теплой, гладкой, живой коры с чувством глубочайшего облегчения. Положив на ствол ладони, я почувствовала, как через меня прошла просто волна энергии, заставившая меня осознать какую-то правильность происходящего, законченность, словно я нашла что-то, чего только раньше мне и недоставало. Пораженная, но не напуганная, я отстранилась, оторвалась от дерева.

Нахлынувшее ощущение потери просто задавило меня, и к моим глазам подступили слезы, снова размывая краски окружающего мира.

– Что со мной? – прошептала я, борясь с беспричинной тоской.

– Ангел…

Я вздрогнула, подняла голову, оглядываясь вокруг.

– Кто… кто это сказал?

– Ангел…

Голос, казалось, был всюду и в то же время – нигде. Я медленно осмотрела прогалину, но лишь убедилась, что была абсолютно одна.

– Прошу вас… Кто здесь? Я ничего вам не сделаю, я только прошу вас…

– Ангел…

Ориентируясь по голосу и прикинув, откуда он мог исходить, я обернулась к дереву.

Только дерева там больше не было.

На его месте стояла до того красивая женщина, что захватывало дух. Высокая, широкая в плечах, подтянутая в бедрах. Ее волосы были черными как сама ночь и легкими волнами спадали на брови. Ее лицо было шедевром какого-то художника, а глаза… ее глаза были растерянными, но невероятно синими и обжигающими как огонь.

– Я знаю тебя, – уверенно выдохнула я, хотя никак не могла ухватиться мысленно за ее образ; так бывает, когда слово уже висит на кончике вашего языка, но что-то мешает вам произнести его.

– Ангел…

Уголок ее губ приподнялся в улыбке, и она протянула вперед длинную руку с изящными пальцами, маня меня…

Я почувствовала, как моя рука сама в ответ потянулась к ней, а ноги понесли меня прямо в объятия к этой леденящей дух женщине. Наши пальцы сомкнулись, и воспоминания о громадной позабытой жизни нахлынули на меня, я чуть не захлебнулась – и рухнула на колени.

– Ангел…

Снова прозвучал голос, но на сей раз я знала, кому он принадлежит.

– Айс?

На ее лице появилась сияющая улыбка, разделившая его, как солнце на закате делит горизонт. Она снова потянулась ко мне. Смеясь как сумасшедшая, я вскочила на ноги и, не обращая внимания на ее вытянутую руку, бросилась к ней в объятия, снова проваливаясь в бесконечную темень.

Удушье невероятной болью отзывалось во всех моих членах. Все внутри просто горело, я хваталась за горло и закрывала рот, чувствуя, что легкие и кишки пытаются выпрыгнуть через нос и рот. К счастью, была единственная в мире вещь, способная спасти меня: соленая вода, причем в огромных количествах.

– О боже, – мое тело затряслось, отчаянно сопротивляясь всему тому, что я проглотила. – Помогите…

В ответ на мою просьбу я оказалась в нежном объятии, которое очень хорошо знала и любила. Руки крепко прижимали меня к мускулистому телу, трясущемуся вместе со мной; вдруг я почувствовала поцелуй на своей макушке.

– Все в порядке, – раздался шепот. – С тобой все будет в порядке.

Разлепив глаза, я подняла голову и уставилась в лицо своей возлюбленной.

– Айс?

Она полузасмеялась, полузарыдала, и от этого слезы еще больше подступали к распухшим глазам.

– Да, это я.

– Что произошло?

Ее лицо исказилось от невероятной боли. Она закрыла глаза и сильно, почти с отчаянием прижала меня к себе. Положив щеку мне на макушку, она качала меня на руках, как маленького ребенка, а я слушала ее бешено бившееся бесстрашное сердце. Я вспомнила… Муссон. Несчастный случай. Полет, падение, затем – глубокая тьма, кружившая меня, как водоворот, до тех пор, пока, наконец, я полностью не утонула в ней.