Наталия Кочелаева - Невеста без места

Но Архангел не хвастался своими успехами. Он понимал, что сделано очень мало. Он даже не мог позволить себе снимать квартиру – его денег хватило бы только на жалкую конуру, жить в такой – только испортить репутацию. Творческая и денежная профессия не обманула его, он занимался любимым делом и получал дивиденды – финансовые и моральные. Но квартирный вопрос стал его пунктиком. В однокомнатной квартире, где он жил с двумя родителями, стало невыносимо после того, как отец и мать вышли на пенсию. Мама целыми днями тарахтела швейной машинкой и погромыхивала посудой, отец располагался у окна рисовать свои бездарные акварели. Он, видите ли, много лет мечтал отдаться любимому делу! Даня попробовал и жить в студии, но не получил одобрения со стороны институтского начальства. К тому же в студии не было ни ванны, ни холодильника, ни плиты, в конце концов! А Куприянов любил понежиться в благоуханной пене, и добрую домашнюю кухню тоже уважал, и аккуратную, вычищенную мамой плиту, на голубом цветке которой румяно поджаривалось в панировочке его любимое куриное филе, очень ценил. Следовало искать приюта, своей ниши не только в профессиональной, но и в личной сфере. Пора было задуматься о собственном домашнем очаге.

В этом состоянии поиска он и находился, когда Смертный Грех устроил его на работу в «Станислав», а Саша Геллер, суровая парка, вершащая чужие судьбы, привела в гости к Веронике.

Девушка Даниилу понравилась. Хотя, признаться, ждал он большего. Саша наболтала ему с три короба о «милой особе, страшно обаятельной, такая молодая и уже редактор журнала». Но красавчик Куприянов нетребовательно относился к девичьей красоте.

Бывает, люди удивляются: «Что она, такая эффектная, нашла в этом уроде?», «Чем такая серая мышка привлекла видного парня?». И упускают из виду, что красотой бывают озабочены люди, сами таким достоинством не обладающие и потому жаждущие самоутверждения на зыбкой почве внешних эффектов! Те же, кто не закомплексован из-за своей внешности, выбирают себе партнеров по другим критериям.

Вера была и правда миленькая, обаятельная, домашняя такая. И у нее огромная квартира в старом доме – то есть не стандартная коробка с отделениями-комнатами, а грамотно спланированный, с высокими потолками, просторным холлом, огромными окнами дом. Настоящий дом. А еще престижная работа, прилично оплачиваемая. В общем, эта девушка Куприянову вполне подходила. Пока не подвернулось ничего лучшего.

Они стали жить вместе, хотя изначально Вероника ничего подобного не планировала. Как-то раз Архангел заехал к ней на работу, попросил ключи: «Хочу сделать сюрприз». Вера ключи дала, второй комплект у нее, растеряши, хранился в ящике рабочего стола. Сюрпризом был ужин с шампанским и мидиями, которые Веронике не понравились. Ключи Данька не вернул, а через неделю устроил еще один ужин с шампанским. На этот раз был повод – накануне вышел свежий номер «Станислава», на глянцевой обложке которого гордо красовалась, иного слова не подберешь, фоторабота Даниила Куприянова. В фотоработе таился какой-то сакральный смысл, как туманно объяснил Даня в троллейбусе. С фотографии, пытаясь подмигнуть, глядела скучная девица восточного типа – абсолютно голая. Ноги девицы были отчего-то облачены в тяжелые роликовые коньки. Место же, выбранное обнаженной роллершей то ли для отдыха после крутого спуска, то ли еще для чего, выглядело совсем уж странным и мрачноватым – какие-то ржавые трубы, куча хлама и ветоши на полу, тусклая лампочка в железной клетке.

– Я думаю, тебе не стоит объяснять смысл этой работы, – проникновенно заявил Даня. Свежий, благоухающий какой-то типографской химией журнал торжественно принесли домой и положили на стол. – Михееву она оч-чень понравилась, он недаром поставил ее на обложку, сказал, что и впредь...

– Отлично! – искренне обрадовалась Вера. Обрадовалась она и успеху Даниила, и тому, что ей не нужно было говорить о сакральном смысле голой девицы. Только она рано радовалась!

– Как бы ты назвала эту фотографию? – не унимался Куприянов.

В таких случаях нужно реагировать моментально, а то Данька обидится и закатит лекцию на полчаса – что, собственно, нужно было увидеть в этом культурном объекте и как его назвать.

– Шизофрения, – коротко ответила Вера.

– Почему?

– Видишь ли, эта девушка на роликах – она как мотылек. Готова в любой момент сорваться и полететь куда-то... А вместо этого она заперта в ужасном месте, среди каких-то труб, в которых никогда не зажурчит больше живая вода. Это и есть шизофрения. Настроение создает и лампочка под потолком. Свет человеческой души заперт в ржавую клетку болезни...

– Гениально! – прошептал Даниил в самом настоящем благоговении. – Как тонко ты все понимаешь!

Вера кротко улыбнулась. Еще бы ей «не понимать». Она ж филолог как-никак! Но на вопрос, понравилась ли ей эта болезненная фотография, она не смогла бы ответить положительно. Во всяком случае, Вероника не повесила бы ее на стену в собственной спальне. А это, как ни посмотри, серьезный критерий. Разве нет? Но Вероника не хотела обижать Куприянова. И тут же была вознаграждена за свою деликатность.

– Я хотел спросить – могу я перевезти к тебе кое-какие свои вещи? Рубашки, белье... А то по утрам...

– Конечно-конечно! – заторопилась Вероника. – По утрам тебе неудобно. Перевози, о чем речь.

На что согласилась Вера, сама того не зная? А вы как думаете? На гражданский брак, конечно. Вещь в современном мире обычная, но оттого не менее нелепая. Для мужчины она почти всегда значит «поживем вместе, потом расстанемся». Для женщины – «поживем вместе, потом поженимся». Из правил бывают исключения – иногда мужчины и женщины думают одинаково, но всегда оказывается в проигрыше тот, кто любит.

Любовь? Позвольте, кто тут говорит о любви? Вера осознавала, – неглупая она была девочка, чего уж там, – того, что появилось между ней и Даниилом, для любви маловато. Они недавно познакомились, и все как-то скоропалительно вышло. Период романтических встреч, свиданий, интимных ужинов в маленьких кофейнях был пропущен. Уже безвозвратно. Но, может, это к лучшему? Работа отнимает так много сил и времени у обоих, весна капризна и неверна, то дразнит солнцем, то поливает дождем. Где бы они гуляли, как встречались? А теперь Данька заходит за ней на работу, они вместе едут домой, покупают по дороге что-нибудь вкусное, ужинают, и в постель. В постели тоже все нормально. Вот именно – нормально. Ничего из того, о чем пишут глянцевые журналы, ничего из того, о чем лопочут восторженные подруги, Вероника не испытывала. Но, будучи, как уже говорилось, умной девушкой, Вера не придавала этому особого значения. Срастется как-нибудь, устроится.