Ольга Горовая - Куда я - туда и ты

Ему хотелось крепко взять ее за плечи и встряхнуть, потребовать ответа, выяснить, какого черта любимая творит с собой, если уж не желает говорить, за что так с ними поступает? Однако Игорь не сделал ничего подобного.

Просто крепко держал ее за талию, все сильнее сжимая зубы каждый раз, когда она спотыкалась, едва ли не через шаг.

В этот раз их посадили рядом.

Он не знал, кому сказать спасибо. Может бабушка сегодня вызвалась накрывать стол?

Однако Игорь был настолько рад, что даже язвительные, полные насмешки и грубых намеков замечания Юльки, которая то и дело пыталась его в чем-то завуалировано обвинить -- пропускал мимо ушей. Хотя жена, видимо, чтобы исключить игнорирование с его стороны, специально пересела, с ранее занятого места, попросив тетю Милу уступить ей место, а та и не думала спорить.

Впрочем, Игорь все равно видел и слышал только сестру, сидевшую по правую руку от него на расстоянии каких-то пяти сантиметров.

И хоть она упорно пыталась смотреть только перед собой, его это не останавливало.

- Ты что-то будешь? - Игорь поджал губы, услышав, как неуверенно Никита, сидящий по другую сторону от нее пытается убедить Иру поесть.

Ира молча покачала головой и потянулась к своему стакану с водой, который уже начинал его бесить, если честно.

Стараясь подавить раздражение на такое глупое поведение друга, который все еще думал, будто Ира отдает себе отчет в том, что делает, Игорь потянулся за блюдом с картошкой. Серьезно, неужели никто кроме него не понимал, что она своими руками пытается свести себя же в могилу, так, чтобы никого не обременять?

- Я не голодная, - кажется, это она впервые заговорила с ним за эти два с половиной чертовски длинных месяца.

Ира попыталась отодвинуть тарелку, на которую он насыпал приличную порцию столь любимого его матерью пюре.

Игорь положил руку на стол так, чтобы у нее ничего не вышло и начал отвечать на вопрос бабушки о работе, слушая, как Никита, воодушевленный его поступком, уговаривает Иру, хоть немного поесть.

Ответив бабушке, усиленно старающейся отвлечь всеобщее внимание от того, что у них происходит, все так же не глядя прямо на Иру, он насыпал ей на тарелку еще и салат, с удовлетворением отметив, что она хоть немного съела пюре.

Он уже услышал, как Ира набрала воздуха и открыла рот, чтобы возразить ( а он, между прочим, готов был что угодно насыпать ей в тарелку, лишь бы и дальше пробивать брешь в ее стене и заставлять обращать на него внимание), как ее перебила наигранно весела реплика его матери.

- Игорь, ты бы за своей половинкой поухаживал, что ли. Вон, у Юлечки тарелка пустая, - мама кивнул куда-то, предположительно в сторону его супруги, которая сейчас, вопреки любому воспитанному поведению за столом, как раз ворковала по телефону со своим адвокатом, если он правильно интерпретировал доносившиеся обрывки.

Однако Игорь не обернулся, чтобы это проверить.

- А я это и делаю, - спокойно заметил он в ответ матери, возвращая пустую ложку в блюдо с салатом.

Над столом только на секунду повисла пауза, когда так счастливо щебетавшая все это время с Ником тетя Мила замолкла и почти с ужасом посмотрела на племянника. Таким же взглядом одарила его и мать.

На тишину обернулись и отец с бабушкой, до этого обсуждавшие перспективы мебельного рынка.

Рядом тихо и судорожно вдохнула Ира. Но ее вздох был заглушен растерянным вопросом Никиты, который переспрашивал, в чем причина того, что все умолкли.

Ха, Игорю захотелось повторить, только куда более отчетливей и без всяких намеков, и посмотреть, что тогда на это вытворят родные.

Однако, будто почувствовав его желание, все еще ледяные, несмотря на включенное в доме отопление, тонкие пальцы легли ему на руку, закрытую от чужих взглядов тарелками и стаканами.

- Не надо.

Игорь замер, пусть и не перевел глаза на сестру. Он и сам не был до конца уверен, услышал ли ее слова, или сам додумал этот тихий шепот.

Однако с ней он не будет спорить. Для нее он всегда готов был сделать и пойти на что угодно.

Игорь плотно сжал зубы, удерживая рвущиеся с языка слова, которые просто устал скрывать и прятать то, на что имел право. Вместо этого крепко обхватил тонкие пальца Иры своими, теплыми, пряча их руки под скатертью.

Правда, она все равно те забрала, а он не мешал, заинтересованный в том, чтобы Ира поела.

В гостиную Ира после ужина не пошла, сослалась на духоту и зачем-то убежала во двор. Следом за внучкой вышла и бабушка.

Игорь продержался пятнадцать минут и пошел на улицу, пробормотав что-то о необходимости позвонить. Впрочем, никто, вроде бы, не собирался его останавливать. Мама пыталась что-то уточнить, но отец попросил ту помочь ему принести чай и сладкое, благодаря чему матери стало не до Игоря.

На улице уже стемнело, но с пасмурного, черного неба, так и моросил дождь. Игорь остановился на пороге, глядя на темный силуэт сестры, замерший посреди дорожки, выложенной камнем. Обернулся на тихое покашливание бабушки, которая сидела тут же под навесом, закутавшись в плед. Та грустно посмотрела на внука, но ничего не сказала, сохраняя странную тишину, нарушаемую только шелестом уже пожелтевшей листвы, да каплями.

Игорь спустился по двум ступенькам, мимоходом подумав, что от влаги его не спасет рубашка и свитер, которые он натянул с утра, не придумав ничего лучше.

Кажется, он так не одевался класса с восьмого. Но Игорь просто не знал, где ему разыскивать свою осеннюю куртку. Собственно, он даже не был уверен, имелась ли та у него или же Ира планировала покупать новую этой осенью. Правда и старую не сумел найти.

Похоже, в некоторых вопросах, без нее он был беспомощней пятилетнего ребенка.

Игорь замер в шаге от Иры, не сомневаясь, что она знает о его приближении.

Сестра не обернулась, но и не отодвинулась. Так и стояла посреди дорожки, в одном платье, обхватив себя руками, наверное, пытаясь согреться, так как на улице было уже довольно холодно.

А он застыл, и просто не знал, что сказать.

Слов не было. Ни гневных, ни обиженных, ни непонимающих.

Игорь уже ничего не хотел знать, не пытался понять, что же с ними случилось. Он хотел одного единственного.

Преодолев последний шаг, который еще имелся между ними, Игорь стянул свитер с себя и без всяких объяснений натянул тот сестре на голову. Практически сам продел руки в рукава, ощущая, как ее бьет дрожь. Только не знал, от холода ли?

Посмотрел в широкие, полные слез глаза и крепко обнял Иру за пояс, не позволив отступить в сторону. Он спрятал лицо в ее волосах, впервые за все эти ужасные шестьдесят дней глубоко вдохнув воздух пустыми легкими.

- Вернись, маленькая, - Игорь до хруста стиснул кулаки, стараясь не дать себе крепче сжать объятия.