Элис Тайтл - Адам и Ева

Лаура хотела было ответить, как вдруг за окном раздался оглушительный грохот. Она посмотрела в окно и увидела зависший прямо напротив окна вертолет. Он был настолько близко, что она могла рассмотреть пилота. Лаура так и застыла, раскрыв рот.

— Ты где, Лаура? Что случилось? Что там за адский шум? — кричала в трубку Джессика.

— Адам, — кричала ей в ответ Лаура. — Это Адам. — Она перенесла телефон к окну: вертолет взмыл вверх и завис теперь над домом. Шум стал совсем невыносимым. — Я вам перезвоню попозже, — прокричала она Джессике и положила трубку.

Лаура вышла в коридор. Там только и говорили о том, что на крышу универмага Форчэнов приземлился вертолет.

Не дожидаясь лифта, Лаура в несколько прыжков преодолела три пролета до верхнего этажа, распахнула дверь на крышу и увидела стоящий на площадке вертолет.

Адам преспокойно сидел в кабине и смотрел на приближающуюся Лауру. Она подошла вплотную к вертолету и с ошеломленным видом уставилась на Адама.

— Залезай сюда.

— Что? — пыталась перекричать невыносимый шум Лаура.

Он протянул ей руку. Она колебалась. Но Адам восседал на водительском месте. Он не шутил. И Лаура знала это.

Трепеща от страха и предвкушения чего-то необычного, она забралась в кабину.

— Куда мы летим? — немного нервничая, спросила она, когда вертолет оторвался от крыши.

Адам даже ухом не повел.

— Ты хоть такое чудище водил когда-нибудь?

Он только ухмылялся.

— Надеюсь, ты не собираешься устраивать полет над Скалистыми горами, а?

Ухмылка Адама превратилась в лучезарную улыбку.

— Что же ты к своим Гибсонам не пошел? А куда ты Саманту дел? — Она никак не могла остановить этот поток вопросов. Ее прямо несло. Это, конечно, нервы. Возбуждение. Какое-то приподнятое настроение. А внутри все так и дрожало.

Адам продолжал хранить молчание, но в этом молчании не было ничего дурного. Он сейчас походил на мальчишку, у которого припрятан сюрприз, и он боится все испортить.

Поток Лауриных вопросов иссяк сам собой, когда минут через десять вертолет начал опускаться. Они приземлились на маленьком поле, где стоял один-единственный самолет. Лаура бросила опасливый взгляд на Адама. Что он такое задумал?

Он посадил машину рукой мастера и выключил двигатель. Внезапная тишина будто оглушила Лауру.

Взгляд Адама был прикован к ней. В этих голубых-преголубых глазах было столько теплоты и ожидания, что Лаура чувствовала, как сердце ее начинает таять. Она отвернулась от него и посмотрела наружу. На поле стоял маленький, сверкающий на солнце частный самолет с эмблемой Форчэнов на фюзеляже.

Лаура перевела взгляд на Адама.

— Ты что, умыкаешь меня, Адам?

Адам спокойно выдержал взгляд Лауры, но так и не проронил ни звука. Потом выбрался из кабины, обошел вертолет с другой стороны и помог ей, все так же молча, спуститься на землю.

Когда они подходили к самолету, дверца распахнулась, и оттуда появился трап. Лаура в недоумении остановилась, но тут же почувствовала, как рука Адама подталкивает ее вперед.

Она слабо улыбнулась: от всего происходящего у нее голова пошла кругом.

— Ну, будь что будет! — Она махнула рукой, посмотрев на голубое небо: оно было точь-в-точь то лазурное небо, что она видела в своем сне про Эдем. — Удачный денек для умыкания.

Все было так нереально — прямо из какой-то книжки — и в то же время никогда в жизни она не чувствовала себя так прекрасно. Подтянутый стюард в ослепительно белой форме налил ей в хрустальный бокал шампанского, а Адам намазал целую ложку русской черной икры на ее тост. Все это совершалось в тот момент, когда они уже были в воздухе, и самолет взял курс в неведомом для нее направлении. Лаура перестала приставать к Адаму с вопросами и решила отдаться необычности происходящего.

Разлив шампанское, стюард в мгновение ока исчез. Лаура откинулась на спинку непомерного, обтянутого тисненой кожей кресла, которое не только наклонялось под любым углом, но в довершение всего еще и вращалось. Она откусила кусочек тоста с икрой, и лицо у нее вытянулось.

— Соленая.

— Так принято, — улыбаясь, отреагировал наконец Адам.

Лаура, попробовала еще кусочек, прожевала, подумала и улыбнулась в ответ.

— Мда. Вполне приемлемо. Мне понравилось.

Адам расплылся в улыбке.

— Ну, это не самое трудное.

Лаура стала рассматривать изысканное убранство кабины. Лакированное розовое дерево, пушистые, орехового цвета ковры, полдюжины необъятных, под старину кресел. Салон напоминал роскошную гостиную.

— Это просто невероятно, Адам! Я ничего подобного в жизни не видела.

Адам пристально посмотрел ей в глаза.

— Ну, это как сказать, — спокойно проговорил он.

Лаура грустно улыбнулась.

— Ты, конечно, прав. Я ни о чем не могу говорить с уверенностью. Однако, моя интуиция и тот далеко не блистательный вид, который был у меня две недели тому назад в примерочной, свидетельствуют о том, что я не очень привыкла к полетам на частных самолетах. Скорее уж к поездкам на автобусах, коль на то пошло.

— Это как сказать, — снова повторил Адам. — Кто знает, может, ты и вправду беглая принцесса, принявшая обличье простолюдинки, чтобы улизнуть из королевского дворца с его скучными условностями, а на выходе из дворца тебе на голову свалилась горгулья, и ты в обалдении бродила по свету, пока не очутилась в универмаге Форчэнов.

— У тебя богатое воображение, Адам, — рассмеялась Лаура.

Адам склонился над ней, ища встречи с ее глазами.

— Мое воображение вырывается из повиновения, Лаура.

— А мое воспаряет невесть куда.

Адам привлек ее к себе и поцеловал.

Лаура беспокойно стала оглядываться по сторонам: руки Адама пробирались к ее груди.

— Стюард, — нервно прошептала она.

— Он появляется только тогда, когда я вызываю его звонком, — успокоил ее Адам. Его палец поглаживал нежную кожу у края лифа ее летнего платья.

— Но... я не могу... Мне как-то...

— ...хорошо? — с дьявольской усмешкой продолжил он за нее.

— Но правда, Адам...

Он снова поцеловал ее — сначала один уголок рта, затем другой.

— Но я этого никогда... раньше... не делала, — прерывающимся голосом пыталась она остановить его.

— Надо всегда быть готовым к новым ощущениям, Лаура.

Не в силах сопротивляться, она позволила ему спустить с плеч тоненькие бретельки своего платья. Когда его губы впились в ее затвердевшие соски, она, задыхаясь, все же пыталась как-то вывернуться, боясь, что кто-нибудь неожиданно войдет в салон.

— Мы здесь одни, Лаура. Совершенно одни. Поверь мне, — мягко, но настойчиво уговаривал ее Адам.

Но она продолжала упираться ладонями в его грудь.

— Адам, а для тебя... это тоже новое... ощущение?

Он начал было что-то плести ей, потому что уже не мог сдерживаться, настолько распирало его желание. Но на ее лице опять мелькнуло знакомое выражение: тот щемящий, полный слепого обожания и нечеловеческого страдания взгляд, который резанул его буквально на какой-то миг и вновь вызвал уже знакомое чувство, что все это уже было с ним когда-то.