Люси Доусон - Его другая любовь

Лотти пожала плечами и покачала головой.

— Не знаю, — отозвалась она.

— Что я, собственно, хотела услышать? «О Миа, я так рада, что ты позвонила! Сейчас я открою тебе свой постыдный секрет. Три с половиной года назад я снова вошла в твою жизнь после того, как украла твоего школьного приятеля. Я решила поцеловать человека, в которого ты сильно влюбилась. Не знаю, зачем я так сделала. Это было подло с моей стороны. Мне следовало сказать тебе правду, но я не хотела терять подругу. Поэтому солгала и сказала, что во всем виноват он. Но сейчас мы уже не подруги, а потому я могу выложить тебе все как на духу».

Я вынула из коробки еще один платок и снова высморкалась.

— «Это была моя вина, — продолжила я воображаемый разговор. — Пит не пытался меня целовать, я сама хотела его соблазнить, потому что в тот момент у меня были неприятности. Я хотела отобрать у тебя бойфренда! — Я скомкала платок, швырнула его в урну, но промахнулась. — Не может быть, чтобы у него был роман с Лиз. Ты для него единственная. Очень жаль, что я уезжаю. Ты никогда меня не простишь, но я хотя бы все тебе рассказала. Теперь ты знаешь, что Пит — человек порядочный. Держись его… Да, мне хотелось, чтобы все вышло именно так».

— Не слишком правдоподобно, — вздохнула Лотти.

«Что ж, ты сама это рассказала. Хотела утешения? Похоже, ошиблась. Впрочем, незачем расстраиваться. Твой рассказ не выйдет отсюда. У Лотти нет ничего общего ни с тобой, ни с Питом».

Я вздохнула и попыталась успокоиться.

— Послушай, ты все равно не узнаешь, что тогда произошло между ними: кто что сделал, чья вина, кто тебя предал. Ты приняла решение, на тот момент казавшееся тебе верным. Опиралась ты на безусловный факт: когда-то ты застала ее в постели с Дэном. И какая разница, что тогда вам обеим было не больше двадцати одного?

— Не больше двадцати, — поправила я.

— Какая разница? Она это сделала. Ты могла бы так поступить?

— Никогда! Она же была моей лучшей подругой. — Мой голос задрожал, и я закрыла глаза, пытаясь взять себя в руки. — Я знаю, что ты права… Такая глупость… — Я открыла глаза и посмотрела Лотти в лицо. — Я готова себя за это убить… даже после всего случившегося пошла к ней. Не остановилась, не подумала, кто и что сделал. Надеялась, что старая дружба еще жива и Кэти поможет мне в самый трудный момент. Я ошиблась. Ничего не осталось. И не возобновится. Я никогда не знаю, почему она не попыталась связаться со мной после того вечера и почему наша дружба рассыпалась в прах, хотя мы столько лет были вместе. Когда-нибудь в старости мне погодя сообщат, что она умерла, и я всем сердцем пожалею о наших отношениях. Не забуду, как мы, маленькие девочки, танцевали в ее комнате и безумно хохотали. — Мои глаза снова наполнились слезами. — Господи, ну когда я перестану реветь?!

Я заморгала, отгоняя непрошеные слезы.

— Может, бывают дружбы, которым не дано пережить взрослые отношения, — сказала Лотти и взяла меня за руку.

— Может, и так, — согласилась я. — А может, она не любила меня так, как я воображала. Никогда уже не пойму. Такова жизнь.

Лотти вздохнула.

— Думаю, тебе надо отбросить некоторые вещи. Даже если это больно, а ты не понимаешь, почему нельзя все исправить. Иногда исправить не получается.

— Знаю. — Я благодарно пожала ей руку и перестала утирать слезы. — Кажется, я начала понимать. Дружба порой сложнее любовных отношений.

Лотти смущенно поерзала.

— Я ведь не о Кэти говорила, — осторожно проговорила она.

Ее слова повисли в воздухе.

— Я люблю Пита, — сказала я.

Все слова Лотти беззвучно, как пузырьки, лопнули и бесследно исчезли.

— Значит, я поспешила, — отозвалась она, — прости.

Лотти встала, собрала чашки и пошла к кухне. Остановилась у порога.

— Хорошо, если он стоит твоих усилий. В конце концов, неважно, кто что подумает. Единственный человек, которому нельзя солгать, это ты сама, а ты явно обманываешь себя.

Я проигнорировала эти слова.

— Пожалуй, выскочу за молоком.

— Послушай, Миа, — продолжала Лотти, — если я вмешиваюсь…

— Тебе что-нибудь купить? — Я прервала ее, мысленно умоляя ничего больше не говорить.

— Нет, — вздохнула Лотти. — Ты права.

Я почти обрадовалась, когда Патрик неожиданно явился в офис часов около пяти. Он ел конфеты из свертка, словно десятилетний мальчишка. Спросил, не хочу ли зайти с ним в бар.

Как положено, я изобразила восторг и спросила, как он здесь оказался, а он сообщил, что пораньше закончил работу, решил заскочить и пригласить меня на коктейль. Я смущенно спросила о сестре, а он поблагодарил и ответил, что хорошо. Потом мы задали друг другу вопросы о работе. Лотти устала от беспредметного разговора и поинтересовалась, внимательно посмотрев на Патрика:

— Что ты думаешь о предложении Пита? — Она кивнула в мою сторону. — Он хочет «узаконить отношения».

Я удивленно взглянула на нее, а Патрик, нахмурившись, задумался.

— Вот это да! Серьезный шаг. Гм… Не уверен, что сейчас выгодный момент для сделки. — Он задумчиво пожевал конфету и серьезно посмотрел на меня. — Рынок неустойчив, хотя, полагаю, это можно считать инвестицией. Надо внимательно приглядеться, прежде чем поставить подпись. Обезопасить себя.

— Я не о доме говорю! Они хотят пожениться, — вмешалась Лотти. — Разве не романтично?

И снова она произнесла это слово с такой интонацией, словно говорила: «Каникулы в Багдаде! Какая прелесть!»

Патрик на мгновение перестал жевать. Улыбка исчезла. И тут же, словно кто-то подключил его к сети, ответил:

— Да что ты говоришь? Поздравляю. — Он подошел ко мне, обнял. — Будь счастлива и любима.

— Официального предложения пока не сделано, — сказала я, высвободившись из объятий Патрика.

От него замечательно пахло дорогим лосьоном с ароматом сандалового дерева и аниса. Счастливица Клара.

— Но намекнул. И я ему не отказала. Хорошо, правда? — Я тревожно взглянула на Патрика.

Он посмотрел на Лотти. Та опустила глаза.

— Гм, — произнес Патрик тихо. — Гм.

И тут же засиял улыбкой в тысячу ватт.

— Ну конечно же хорошо! — воскликнул он. — Если ты счастлива, то и я тоже. Ты ведь счастлива?

Я помолчала. Счастлива? Да, наверное. Во всяком случае, испытываю облегчение.

— Я собираюсь замуж, — застенчиво ответила я. Патрик медленно склонил голову и сказал:

— Да, конечно… Что ж, значит, все решено. И за это следует выпить!

— Не могу, — с сожалением отказалась я и поднялась. — Мне пора домой. У тебя-то как дела? Клара хорошо к тебе относится?

— Она потрясающая! — Патрик сунул в рот очередную конфету и направился к двери. — Никогда не чувствовал себя таким счастливым. Во всяком случае, если понадобится, ты знаешь, где меня найти.