Эрин Пицци - Плавать с дельфинами

— Ты женишься на трезвую голову, чтобы потом не говорил: мол, не знал, что делал.

На женихе были легкие белые брюки, голубая рубашка и галстук. Моника надела серое кружевное платье, которое очень ее молодило. Пандора накрутила ей волосы, и они мягкими прядями спадали на лицо невесты. Сама Пандора, стоявшая за брачующимися в простом светло-зеленом платье, вслушивалась в произносимые вслух матерью древние клятвы, которые было так легко выговорить и так сложно соблюсти: «Будем вместе с этого дня и до того момента, пока смерть не разлучит нас».

Пастор заключил молитву громким «аминь», и пролетавшие мимо чайки столь же громко согласились с этим. А Пандора стояла и виновато думала о том, что уже дважды не смогла выполнить таких же торжественно данных обещаний. А сейчас собиралась нарушить их уже в третий раз. Моника и Чак счастливо поцеловались, а Джанин и Окто расписались в качестве свидетелей.

Вечеринка у бассейна стала продолжением. Мисс Рози радостно сияла, радовались все островитяне, пришедшие на свадьбу, включая даже мисс Мейзи.

Позже вечером, лежа в объятиях Бена, Пандора призналась:

— Я надеюсь, что у них все получится, Бен. Правда! Моя мать вполне заслуживает счастья.

Насытившийся любовью Бен сонно соглашался с ней.

Пандора откинулась на подушку, прислушиваясь к храпу любовника. Замужество было, конечно, странным явлением. Получив теперь полную свободу от Ричарда, Пандора отдавала себе отчет в том, что совсем не скучает по мужу. Напротив, ей гораздо легче было жить вдали от его вечных капризов. Ей приснилось, что она едет на трансамериканском поезде «Эмтрек», что рядом с ней Рут, поедающая мороженое и часто поднимающая голову, чтобы раз за разом повторять: «Конечно, я счастлива. Я так занята, что просто не могу быть несчастлива».

Бен был в отъезде на Большом Яйце, когда пришло очередное письмо от Ричарда. Он писал, что ему все наскучило, ничего не нравилось, что теперь он хотел бы приехать на остров, чтобы они вместе смогли попробовать начать все сначала. Пандоре это совсем не понравилось. Прежде всего, она поняла, что не хочет допустить вторжения Ричарда в свой новый мир. И потом ей все больше и больше хотелось жить одной. Даже без Бена ей было хорошо — она радовалась моментам тишины и мира. Ну, а Бен, он когда-нибудь женится на островитянке, и его дом наполнится детьми. Пандора не была против этого, ибо уже обрела некую устойчивость и чувствовала себя в мире с собой и окружающим. И с чего это Ричард взял, что он может вот так запросто вмешаться и все разрушить?!

Она спустилась к бару, отыскала Джанин. Вместе они выпили по стаканчику. Окто сидел у стойки с обеспокоенным видом.

— У западного берега Африки образовалась зона штормов. Она двигается на запад, — сообщил он. — Будем надеяться, что не к нам.

— Это ураган? — спросила Джанин.

— Нет, пока нет, но он нарождается. Я костями чую, что в этом году нас ждет отвратительная погода. Правда, никто не хочет слушать моих прогнозов. Ну, а понять-то меня могут только те, кто пережил ураган 1932 года. Молодежь, та вообще думает, что все это шуточки.

Джанин налила Пандоре еще пива.

— Я сейчас заканчиваю работу. Прогуляемся? — предложила Джанин. — Ты сможешь все мне рассказать о Фрэнке и об Аризоне.

Пандора нахмурилась.

— Да и рассказывать особо нечего, Джанин. Пластмассовая Америка, только и всего. Именно от нее сами американцы и бегут сюда. — Женщины, сняв туфли, шагали бок о бок по пляжу. Из-под их ног, как и прежде, разбегались по своим норам крохотные крабы. — Взгляни на эти раковины, Джанин.

Джанин кивнула.

— Они говорят нам, что погода меняется. Потому моллюски и подходят так близко к берегу. Думаю, надо готовить пещеру. Мы уже отнесли туда белье для постелей и питьевую воду. Скажу Окто, чтобы он набрал побольше кокосов. А ты, Пандора, не забудь захватить с собой свитер потолще. Если ураган придет сюда, не медли — беги в пещеру.

Шли дни, жители острова с волнением слушали сообщения по радио. Те, у кого был телевизор, передавали новости лишенным такого удобства. На четвертый день зона свирепых штормов приобрела новую форму и за это была наречена ураганом. Ему дали имя Бетти, и он теперь, свистя и воя, надвигался на Карибское море. Считали, если повезет, он может немного повернуть и пуститься в сторону Южной Америки. Все эти разговоры об ураганах пугали Пандору, но от обилия экспертных суждений на данную тему ей в конце концов стало скучно. Она на всякий случай упаковала небольшой чемоданчик. И принялась помогать Монике составлять список товаров для ее нового магазинчика. После чего проводила мать в Майами, где та должна была произвести все необходимые покупки. Моника шутя обещала заниматься этим до тех пор, пока усталость не свалит ее с ног.

Через два дня ураган набрал скорость. При этом он действительно немного свернул со своего пути. Окто тем не менее качал головой:

— Не верю я ему, — говорил он. — Возьму-ка я свой катер и посмотрю на него поближе — с рифа у Огненного острова.

Мисс Рози поддержала его. Многие высказали сомнения в необходимости такого шага.

Позвонил Бен, сообщив, что останется на какое-то время на Большом Яйце, так как его сестре, живущей там, надо закрепить гвоздями окна в доме.

— Ты тоже собери листы фанеры и забей ими окна в доме. Прежде чем уходить, прибей еще и доску поперек входной двери, — проинструктировал он Пандору. — Даже если ураган пойдет прямо на остров, у тебя все равно будет время, чтобы уйти из дома. Так, пожалуйста, и сделай, хорошо?

Пандора обещала, что так и поступит.

В течение целого дня ураган все ближе подкрадывался к острову. Воздух становился тяжелее и напряженнее. Экраны телевизоров продолжали транслировать мутные картинки будущей бури. Джанин не выдержала и сказала, что вечером она с сестрами пойдет наверх, в пещеру. Пандора решила подождать еще немного. Она знала, что полострова уже поднялось в горы, разместившись в гротах пересекавших остров скал. Многие туристы улетели с Малого Яйца, не желая встречаться с ураганом, другие предпочли напиваться до отупения и делать ставку на то, что ничего страшного так и не произойдет.

К шести вечера в среду Пандора закончила заколачивать окна. «Завтра и я пойду наверх», — обещала она себе, потом взглянула на небо и поразилась. Ее удивил его цвет — цвет грязной краски. Ни одной птицы, все окутывала устрашающая тишина. Не было слышно ни кузнечиков, ни лягушек. Пандора взглянула на море, лежавшее впереди скользкой инертной гладью. «Приму снотворное, — решила Пандора, — и хорошенько высплюсь. Чемоданчик поставлю у двери. А с утра заколочу дверь и пойду к остальным». Она колебалась насчет снотворного, но от безветрия и тишины вокруг страшно разболелась голова.