Эрин Пицци - Плавать с дельфинами

«Опять пошло-поехало, — заметила Пандора. — Снова мысли разбегаются, как тараканы. Мне следовало бы сосредоточиться на старине Винсенте, это, во всяком случае, поможет мне быть последовательнее».

— Пойдемте со мной, миссис Сазерленд. Я знаю, что вы расстроены, но я умею обращаться с женщинами. Мы совсем не будем говорить о делах. Мы просто пообедаем и познакомимся поближе. Согласны?

Пандора удивленно уставилась на стоявшего перед ней мужчину и не смогла сдержать улыбку. Чуб светлых волос падал на его узкий лоб, лицо выражало спокойствие и доброту, глаза — большие и серые — смотрели с теплотой. На нем было староватое, но добротное твидовое пальто поверх аккуратнейшего костюма.

Пандора опять взглянула на Сингера. «Да пошел он… — решила она. — Я не обязана тут оставаться».

— Спасибо, мистер Таунсенд. Я с удовольствием с вами пообедаю.

Пандора поднялась, немного неуверенно. Однако репортер тут же оказался рядом, заботливо поддержал ее под руку.

— Не волнуйтесь, все в порядке, — сказал он.

«Да, пожалуй, он действительно понимает женщин», — думала Пандора, когда они пересекали кабинет по полу, застеленному толстым ковром, и выходили сквозь большую, сделанную в том же викторианском стиле дверь, которой репортер хлопнул со всей силы.

— Пусть это напомнит им нечто из «Алисы в Зазеркалье». Не слышали об этой книге?

— Слышать-то слышала, конечно. Но вот читать не приходилось. К сожалению, я вообще мало читаю.

— Не страшно, я раздобуду вам экземплярчик. Однако ваша собственная история мне представляется все более увлекательной. Но, несмотря на это, мы не будем сегодня о ней говорить. В этой вашей Богом забытой дыре мне предстоит проторчать еще целую неделю, и я надеюсь, что вы поможете мне не особо тут скучать. К тому же, я всегда знал, что мы с вами снова когда-нибудь встретимся. И еще — прошу вас, зовите меня Ричард. — Они пожали друг другу руки, сделав это в шутливо-раскрепощенной манере. Потом Ричард решительно подвел ее к своему спортивному автомобилю. — Это мой «ягуар». Как он вам? Я хотел купить красный, но в тот момент у них из гоночных был только зеленый.

Вопрос о цвете автомобиля мало заботил Пандору. Ей страшно требовалась очередная таблетка.

— Не могли бы вы найти мне где-нибудь стакан воды? — попросила Пандора. — Мне хочется пить и немного мутит.

Ричард обеспокоенно взглянул на нее.

— Да, конечно, — ответил он, отпирая дверь «ягуара» и усаживая Пандору. — Побудьте здесь, а я вам сейчас быстренько принесу стаканчик вон из того заведения, что через дорогу.

Пандора тем временем вынула футляр из-под темных очков, достала оттуда четыре таблетки, которых должно было хватить на несколько следующих часов. Это даст ей возможность приятно забыться. Что бы другие от нее ни хотели, в состоянии забытья она была согласна это им дать, потому что в действительности ее как бы и вообще не существовало. Таблетки словно блокировали все ее мысли, ощущения женщины, не позволяя испытывать ни угрызений совести, ни чувства вины. И это было нормально.

Пандора привычно проглотила все таблетки, не запивая. Она все еще сидела в автомобиле, когда вдруг услышала детский плач. Странно, подумала она, оглядываясь и чувствуя, что таблетки еще не стали действовать в полную силу. И тут прямо перед собой она увидела грудного ребенка. Голова огромная, ножки поджаты к животу, а тельце еще обвивала пуповина. Однако ротик был уже открыт и из скривленных губок вылетали тихие вскрики. Пандора поняла: она должна выскочить из машины, броситься к ребенку и поднять его на руки. Тем более что она знала его. Это был ее собственный ребенок, тот самый, который умер еще до своего рождения. Она хотела встать, но не смогла, словно была прикована к сиденью. Пандора заплакала.

Рыдания сотрясали ее грудь. Вдруг она почувствовала руку Ричарда у себя на плече.

— Не плачьте, Пандора. Все уже позади. Вот выпейте холодной воды и вам станет лучше.

Пандора взглянула сквозь слезы на Ричарда в его большие серые глаза. Он встретил взгляд ее зеленых глаз и понял, что никогда еще не видел в лице женщины столь откровенного страдания.

— Кошмар кончился, Пандора. Все, кто в этом участвовал, уже арестованы. А ваш муж сбежал.

— Да, он сорвался с их крючка. Но он обязательно вернется. Такие, как он, рано или поздно возвращаются. И всегда находятся такие, как я, идиотки, которые попадаются на их приманку, а потом обнаруживают, что освободиться не могут, поскольку уже поздно.

Теперь, однако, таблетки начали действовать. Пандора достала из сумочки платок и зеркальце… «О Господи! — подумала она. — Что же я сделала со своим лицом!»

Ричард улыбнулся ей.

— Может быть, мадам, ваше лицо сейчас вам и не нравится. Но я как раз хотел сказать, что это самое красивое лицо, которое я видел за многие годы.

Пандора улыбнулась Ричарду: таблетки неизменно заставляли ее без устали улыбаться. Но еще и потому, что в английском акценте репортера было что-то очень трогательное. Ричард смотрел на нее несколько озадаченно.

— Знаете, я, собственно, не представляю, что мне с вами делать. Вообще-то я не думал, что проститу… ой, простите! Дорогая моя, я совсем не это имел в виду. Я сказал огромную глупость.

— Как вы меня хотели назвать, мистер Таунсенд?

— Пожалуйста, зовите меня Ричард. — Он покраснел. — Ну, я не думал, что такая женщина, как вы, может попасть в историю, в которую обычно попадают, простите, как раз проститутки.

Пандора вскинула брови. Что бы он ни говорил, это не могло почему-то обидеть ее.

— Среди нас не было ни одной проститутки, мистер Таунсенд.

— Я же уже извинился. И еще раз прошу у вас прощения. Я новичок в этих проблемах. И, пожалуйста, для вас я — Ричард. Обещаю не говорить больше глупости. Меня послали сюда в большой спешке. Я даже не успел изучить суть вашего дела. Единственное, что мне известно, так это то, что ваш муж сбежал из города. — Он заметил, как Пандора вздрогнула, и выругал себя за лишнюю болтовню. — Я просто хотел сказать, что до того момента, как редакция известила меня о вашей готовности дать эксклюзивное интервью, у меня было весьма мало рабочего материала. Ну, я, наверное, вас заговорил. Давайте куда-нибудь поедем, не можем же мы тут сидеть вечно. Где бы вы хотели пообедать? Я угощаю. За обедом мы поговорим обо всем, но только не о вашем деле. Согласны?

Она опять улыбнулась, и Ричарду показалось, что ее лицо похоже на чайную розу, теряющую свои последние лепестки. Это впечатление дополнялось исходившим от женщины слабым ароматом лета и боли. Что, черт возьми, такого должно было с ней случиться, чтобы она могла сидеть вот тут, такая элегантная, изысканно ухоженная и в то же время так пугающе беззащитная? По своему опыту охотника Ричард знал, что самая слабая в стаде олениха часто вот так же стояла в стороне от остальных, как бы жертвуя собой во спасение жизни стада. Он понимал, интервью смущало Пандору, однако твердость, с которой она вела себя в кабинете адвоката, свидетельствовала о том, что где-то в глубине души женщина уже приняла некое продуманное, взвешенное решение.