Екатерина Риз - Мы играем в пистолеты

Желание единственного сына жениться на мне, светловолосой и ясноокой, у них, по понятным причинам, воодушевления не вызвало. А я изо всех сил старалась родственникам Дениса понравиться, прекрасно понимая, сколько от этого зависит. Я разговаривала с его бабушкой по-французски, пыталась запомнить истории из жизни его деда и на полном серьёзе предложила тому сесть за мемуары, чем поразила старика в самое сердце, и никогда не спорила с Денискиными родителями. Свекровь моя, позже, когда дело уже шло к разводу, как-то заявила, что я всё это делала специально, то бишь попросту притворялась, в доверие втиралась, а я даже спорить с этим не стала. Конечно, притворялась, и даже скрыть этого не пыталась никогда, но при этом проявляла чудеса такта. Я ведь даже не смеялась никогда над их семейкой и их устоями. Правда-правда, никогда. Относилась ко всему совершенно спокойно, не особо страдая из-за постоянного зуда свекрови над моим ухом — как я должна выглядеть, как одеваться, когда говорить, а когда молчать. По её словам выходило так, что я им всем обязана. Что разрешение дали за их сыночка замуж выйти, что в квартире их живу, что фамилию их ношу. Зато моя мать была просто счастлива, видимо на самом деле не ожидала, что я способна сделать такую хорошую партию. В её глазах я была совсем пропащей. Вот она-то мою свекровь всегда открыв рот слушала, что меня, если честно, смешило.

— Роди им ребёнка, — говорила мама, когда недовольство родственников моего мужа мною дошло до крайней точки.

— Обойдутся.

— Ника, ты что, не понимаешь, что происходит? Элла тебя попросту выживает. Она вас с Денисом разведёт!

— Мама, я сама с ним разведусь. Он мне надоел.

— Ты с ума сошла?

Я покачала головой. К тому моменту мы с Денисом прожили вместе три года и терпение моё закончилось.

— Думай, что хочешь.

Я взглянула на кольцо с бриллиантом на своём пальце (не какой-то новодел, а семейная реликвия), потом улыбнулась Альке, которая принесла мне показать свою новую куклу.

— И останешься на улице!

— Не останусь, — успокоила я её.

— Ну конечно! Ты же у нас умная и расчётливая! А все вокруг дураки.

— Мама, я знаю, что я делаю.

— Нет, ты не знаешь. Это всё Фая, она тебя с толку сбивает. Она четырёх мужей пережила, ты так же хочешь?

— Она думает, что всю жизнь будет сверкать, — ухмыльнувшись, проговорил отчим, входя в комнату. И на меня посмотрел. — Да, Никуля?

Я ему улыбнулась. Как могла пленительно. Мама стояла ко мне спиной, повернувшись к мужу, и я, воспользовавшись этим, закинула ногу на ногу, зная, что отчим внимательно за мной наблюдает. Его глаза сверкнули, а я усмехнулась. Я его насквозь видела и всегда этим гордилась. Пофигист он — это да, но бабник отъявленный. А мама либо на самом деле этого не замечает, либо закрывает глаза на этот небольшой, по её мнению, недостаток мужа. И на меня он посматривал, с тех самых пор, как в моей жизни появился Славик, и сексуальность из меня через край попёрла. Он смотрел, я это замечала, но знала, что руки он никогда ко мне не протянет. Просто мне нравилось иногда его дразнить, когда мама этого не видела.

— И что, разведёшься и вернёшься в отчий дом? — Он закурил, потом оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что моей матери поблизости не видно.

— Вот ещё. Они мне квартиру купят.

Артамонов захохотал.

— Конечно. И как я не догадался?

— Думаешь, не раскручу?

Он на меня посмотрел. Сначала в лицо, потом взгляд опустился ниже и отчим хмыкнул.

— Ну, если постараешься.

— Я постараюсь, — пообещала я. — От тебя-то всё равно толка никакого. Хотя мог бы и помочь… приёмной дочери.

— Чем это?

— Деньгами, чем.

— О-о, это не ко мне. Сама разбирайся.

— Почему-то я так и подумала.

— А ты замуж выйди, — посоветовал он.

— Дай развестись для начала, — проворчала я.

— Непутёвая ты девка, Ника.

— Почему? Потому что хочу в жизни получше устроиться? Это плохо?

— Да нет. Потому что устроиться хочешь, а на всё остальное тебе наплевать.

— Не наплевать.

После того разговора я сильно расстроилась и даже обиделась на отчима всерьёз, долго с ним после этого не разговаривала. Хотя, кроме меня моей обиды никто и не заметил, не так часто я с родственниками виделась, с Фаей и то чаще. Просто слова отчима меня на самом деле задели. Меня ведь и правда, почему-то считали непутёвой. Красивой, но бессердечной, и в некотором смысле порочной. И никого не интересовало, что за всей моей уверенностью было не так уж много опыта, знания мои о жизни складывались в основном из теорий и уроков Фаи. Свекровь всем рассказывала, что я сыночку её изменяю, что до него я прыгала из постели в постель, как последняя проститутка, и Денечку её попросту соблазнила и окрутила. Спорить с ней было бесполезно, и я гордо отмалчивалась в ответ на её обвинения и упрёки, и, наверное, этим все слухи о себе подтверждала.

— Не понимаю, зачем ты всё это затеяла, — жаловался Денис.

— Ты имеешь в виду развод?

— Да, да, я имею в виду развод! Разве нам плохо вместе?

Я откинулась на подушки и на потолок уставилась. Потом развела руками.

— Нет, не плохо. Нам просто никак.

Он замер.

— Что это значит?

— День, ты съехал на своей науке. Ты даже забываешь приходить домой ночевать. А я тут, как дура, с родителями твоими сижу. Твоя мама мне весь мозг выела, честное слово.

Он поморщился.

— Не говори так, ты же знаешь, мне это не нравится.

Я кивнула.

— Хорошо, не буду. Но сути это не меняет.

Денис присел на кровать и по ноге меня погладил.

— Я с ней поговорю, хочешь?

— Да бестолку уже говорить. Она теперь всем рассказывает, что я тебе изменяю. Ты, бедный, работаешь день и ночь, а я, бесстыжая, любовников меняю, как перчатки.

— А… у тебя никого нет?

— Что? — Я посмотрела удивлённо, а потом ногой дёрнула, руку его сбрасывая. Денис тут же перепугался, наклонился и лицом в мои колени уткнулся.

— Прости, прости.

Я ругаться и возмущаться дальше не стала и только устало проговорила:

— Денис, давай разведёмся. Я тебе не нужна. Мама потом тебе найдёт хорошую девочку, которая детей тебе нарожает, будет ждать тебя и тобой восхищаться, а я не могу. Я умру от тоски и тебя с ума сведу. Давай разведёмся.

— Ника…

— Только мне жить негде. К матери я не вернусь.

Денис сидел на краю постели с потерянным видом.

— И что делать?

— Ну, я не знаю, Денис! Придумай что-нибудь. У матери я жить не могу. — Я подумала и заявила: — Ко мне отчим пристаёт.

Денис растерянно моргнул.

— Как?

— Да очень просто. Не хочу я у них жить, зачем матери жизнь портить?

— Да, да, конечно. Я что-нибудь придумаю… Я могу переписать на тебя тётину квартиру. Она, конечно, на окраине города, да и дом не новый…