Сандра Мэй - Опасный роман

— Что с ней?

— Белая больная. Бояться шороха. Плохая жена.

— Иди отсюда. Стереги нас.

М'денга надменно выпрямилась и бесшумно исчезла в темноте.

Дон задумчиво рассматривал Джереми Раша. Тот сидел на невысокой коряге и вполне мог сойти за здорового человека, если бы не вывернутые под странным утлом безжизненные ноги, обутые в высокие кожаные сапоги…

Что-то странное было в этих сапогах. Или он их уже где-то видел?

— Как же она тебя дотащила?

— Своя ноша не тянет. На самом деле она просто здорова как лошадь. Надо привести Лили в чувство.

Вдвоем они принялись хлопать девушку по щекам и брызгать на нее водой, а потом Дон Фергюсон догадался отвинтить крышку со своей заветной фляжки и поднести к носу Лили.

Самогон подействовал лучше любого нашатыря. Лили чихнула и села. Секунду она смотрела, не понимая, а потом с радостным вскриком бросилась на шею Рашу. Дон нахмурился.

Раш бережно поцеловал девушку и осторожно высвободился из ее объятий.

— У нас очень мало времени, ребята. По следу идет Малкехи. Он в бешенстве и не хочет слушать никаких доводов. Он поклялся, что схватит Лили, а мой дом сожжет…

— О господи…

— Что это он, сбрендил? За ним такого не водилось…

— Он не знает короткой дороги, проводника у него нет, и он вполне может утонуть в трясине — но я считаю, береженого Бог бережет.

Дон поднял голову.

— И что ты предлагаешь?

Джереми Раш ответил ему прямым и спокойным взглядом.

— Я предлагаю вам уйти на твою заимку. На болотное ранчо. Туда Малкехи не доберется. Мы с М'денгой проводим вас.

— Но тебе же…

— Мне не трудно. М'денга и ты донесете меня до лодки, а дальше все время по воде, ерунда. Зато я буду уверен, что вы добрались нормально.

— Хорошо. Лили, собирайся.

Раш метнул быстрый взгляд на девушку, потом на Дона. Еще утром они были на «вы»…

Собрались быстро. М'денга легко подхватила Раша на руки и зашагала сквозь тьму так, словно на дворе был ясный день. Дон догнал ее и пошел сбоку, поддерживая друга, Лили уныло плелась сзади. Она смотрела прямо перед собой, чувствуя бесконечную усталость и странную апатию.

Вот бы и ее так понесли через мокрую и страшную трясину. А она висела бы и только ноги поджимала, когда коряги попадаются…

Потом была лодка и бесшумное скольжение по ночной реке. Лили вздумала опустить руку в воду, но Дон стремительно хлопнул ее по спине.

— Не вздумай. Крокодил никогда не бывает сыт.

Она совсем загрустила. Может быть, стоило подремать, но мешала М'денга, сидящая на носу лодки и сверлившая Лили своим кошмарным взглядом. Лили тихонько вздохнула, и тут Раш обнял ее за плечи и привлек к себе. У него были такие сильные и надежные руки, и пахло от него дорогим одеколоном, а щеки выбриты так гладко, что кажутся атласными… У Лили сладко закружилась голова, она подняла лицо, прикрыв глаза, и их губы встретились в нежном, легком поцелуе.

Все печали ушли прочь, все страхи отправились к крокодилам, и не было больше никого на всем белом свете, только Лили Норвуд и ее Печальный принц.

Он пробежался губами по ее щеке и выдохнул в самое ухо:

— Ты такая красивая… Я тебя хочу!

Никогда в жизни она не слышала таких слов от мужчины. Никогда в жизни ее никто не хотел. Наверное. Она точно не знала, потому что она вообще ничего не знала о мужчинах! Ей мама не разрешала. Сквозь грохот крови в ушах и торжествующее пение ангелов на небесах Лили расслышала сердитый голос Дона Фергюсона:

— Держитесь за что-нибудь, голубки. Мы входим в протоку. М'денга, держи руль.

Еще несколько минут они шли против течения, а потом лодка ткнулась в шуршащие заросли осоки. Лили забрала рюкзаки и с трудом побрела на берег. Позади нее Фергюсон и М'денга несли Раша.

Болотное ранчо и в самом деле напоминало помесь вигвама и блокгауза. Крыша была из листьев, стены — из толстых бревен. С трех сторон здание окружал частокол из заостренных кольев, окон не было, только узкие бойницы под самой крышей. По крайней мере, ночью Болотное ранчо представляло собой унылое зрелище.

— М'денга идти за лодкой. Надо уезжать дома. Красная Голова придет и узнать, что маса Раш уйти.

— Хорошо-хорошо, иди. Дон меня проводит к берегу по твоему сигналу. Дон, дружище, ты не позволишь нам с Лили перекинуться парой слов?

Фергюсон окинул Раша и Лили красноречивым взглядом и ушел в дом, не сказав ни слова. Если бы Лили не была так занята Джереми Рашем и его словами, сказанными в лодке, она бы заметила, что мистер Фергюсон явно взбешен.

Сильные красивые руки притянули девушку, обняли, взяли в кольцо. Потом Раш осторожно накрыл ладонью ее грудь и улыбнулся, почувствовав, как напрягся под тонкой тканью сосок…

— Джереми, я…

— Ч-ш-ш… Мы как любовники девятнадцатого века. За нами следят, и враг наступает, а времени нет, нет, нет… Поцелуй меня.

— Я…

Долгая пауза. Руки блуждают по телу, бесстыдно и дерзко проникают под одежду, и вот уже принц ласкает ее бедра, живот, ягодицы…

— Джерри, что ты… нельзя же здесь… как мы… как ты…

— Я не импотент, девочка моя. Я инвалид, но я мужчина. Не бойся меня… У тебя атласная кожа.

Впервые в жизни мужчина трогал ее там. Впервые в жизни ее тело принадлежало еще кому-то, кроме нее самой. Нестерпимый жар внутри выжигал кровь, превращал в прах кости, и она поддавалась резкому, языческому ритму, в котором мужчина ласкал ее. В какой-то момент наслаждение стало немыслимым, и тогда она выгнулась в его руках, сама подставляя обнаженную грудь для поцелуев, но он вдруг с силой пригнул ее к своим коленям, и тогда она, постанывая от нетерпения, стала целовать его широкую мускулистую грудь под просторной рубахой.

Он почти грубо схватил ее руку и с силой прижал ее к своему животу… нет, немного ниже… Лили вспыхнула от смущения и яростного, неприличного желания. Одновременно пришел страх.

Она ничего не умеет, она девственница, проклятая девственница, которой невдомек, чего он хочет от нее, этот прекрасный и печальный мужчина. Она дрожит и смущается, касаясь его тела сквозь одежду, — а что с ней будет, когда они окажутся в постели?

Он торопится, потому что тоже боится, сказала вдруг маленькая женщина внутри нее.

У него много лет не было женщины. С тех самых пор, как погибла его жена. Он не уверен в себе, в своей мужской силе, и потому он торопится и боится. Ты должна помочь.

Она была готова помочь, но в этот момент в доме что-то грохнуло, а кусты у берега затрещали. Лили шарахнулась от Раша, а он судорожно вцепился руками в бревно, на котором сидел. Грудь его тяжело вздымалась, лицо поблескивало от пота.

— Клянусь небом, маленькая Лили, это не конец нашего разговора. Я хочу тебя, мой рыжий ангел, так хочу, что едва ли дождусь того момента, когда ты придешь в мою спальню. И тогда — обещаю тебе — ты и не вспомнишь, что я инвалид.